Богдана… И так лажаю.
— Ясно. — Вернув ладони на руль, я смотрю перед собой. Даже самому смешно. Пока Ярослава с головой ушла в свой новый мир, я никак не могу выкинуть ее из головы. Так и торчу во френдзоне с надеждой на проблески света.
— Я пойду. — Она берется за ручку и, оглянувшись, сочувственно роняет: — Созвонимся позже, окей? Спасибо, что довез.
28
— Завтра приезжай к нам, — распоряжается отец, в очередной раз умудряясь облечь безобидное приглашение в приказ. — Мама тебя почти месяц не видела. В теннис сыграем.
В другой раз я бы мог пойти на принцип и сказать, что у меня запланирована куча дел — просто для напоминания, что я давно перегрыз пуповину и приказывать мне не нужно, — но сейчас лишь интересуюсь, кто еще будет. Наш еженедельный обед «отец-сын» подходит к концу, мы оба продержались достойно, ни разу не скатившись в перепалку, так что ни к чему все портить. Тем более, через час я должен быть в «Гонзо». Эти две недели выдались загруженными настолько, что даже в прошлые выходные не получилось расстаться с ноутбуком, и вчера я наконец почувствовал, что готов как следует оторваться. Тем более, что повод достойный: день рождения лучшего друга.
— Твои родители будут. Этого не достаточно? — снисходительно роняет отец, прося счет. Кажется, он не разделяет мою готовность расстаться с миром.
— В последнее время ты полюбил делать сюрпризы. А я их не очень жалую.
— Будут Гнесины, — чеканит он, ввинчивая в мою переносицу тяжелый взгляд.
Усмехнувшись, я прикрываю глаза. Так и думал.
— Я не смогу. Уезжаю. Далеко. За город.
Я нарочно не пытаюсь придать тону правдоподобность, чтобы оставить место иронии и в очередной раз напомнить отцу о свободе воли.
— Ты за идиота меня держишь? — моментально вспыхивает он, не оценив мой тонкий юмор. — Уезжаешь — отмени.
— Не отменю. Свой законный выходной предпочту провести на диване с книгой, чем отбиваться от попыток твоих и Гнесиных впарить мне Виталину.
— Ты слова-то подбирай…
— Какое тебя задело? — войдя во вкус, забавляюсь я. — Книга или «впарить»?
— Гнесины наши друзья, а Всеволод Григорьевич уважаемый человек...
— Отлично. Я за вас рад. У меня, кстати, тоже есть друзья, и у одного из них сегодня день рождения. — Поднявшись, я ощупываю карман и выкладываю на стол пятитысячную купюру. — Кстати, Лелик почему-то ни разу не пытался свести меня со своими сестрами, мотивируя это нашей дружбой. Вот дурак, да?
— Деньги свои забери и сядь! — угрожающе шипит отец, шлепая ладонью по столу так, чтобы это было заметно только мне. В общественных местах он привык блюсти имидж. — Мы не договорили.
Он не позволяет мне платить. Никогда. Другому отцу было бы приятно, что к тридцати годам сын стал финансово независимым, но только не Георгию Волынскому. Для этого он слишком любит все контролировать, а моя попытка оплатить счет — прямая угроза его статусу доминанта. Иногда я даже думаю, что он был бы счастливее, имея сына наркомана. Сколько появилось бы простора для упреков, сколько дополнительных ниточек, за которые можно дергать.
— Не заберу и не сяду, — возражаю я, внезапно чувствуя себя бесконечно уставшим. Многолетнее противостояние изматывает, и сейчас, как никогда, я хочу мира. — Мне ехать нужно. Виталина мне не интересна — с этим придется смириться. Жениться на ней во имя сплочения ваших с Гнесиным капиталов я не буду.
— И когда ты женишься? — Отец презрительно кривит губы. — В сорок?
Я пожимаю плечами. Да кто ж его знает. Одно могу сказать точно: сделаю я это точно не потому, что «часики тикают» и не ради продолжения рода. История с Женей кое-чему меня научила: выбирать человека нужно «по себе», и даже удобство имеет свойство раздражать.
___________
В «Гонзо» я приезжаю с получасовым опозданием из-за того, что пришлось заезжать домой за подарком. Этого сертификата в магазин спортивного питания Лелику, отчаянно мечтающему набрать массу, хватит до конца жизни. Туда же в пакет кладу книгу. Не для именинника, правда, а для одной его гостьи. Прочел ее недавно, впечатлился и подумал, что история парня, попавшего в другую реальность, наверняка ей понравится.
— Иди сюда, обниму, малыш, — говорю я вместо приветствия и шутливо раскидываю руки.
Лелика таким не проймешь: он с готовностью подпрыгивает с дивана и со смехом утыкается лицом мне в плечо.
— Я так ждал тебя, папуля. Надеюсь, в пакете ключи от Порше.
— Размечтался, — улыбаюсь я, по-отечески похлопывая его по спине. — Ты был плохим мальчиком и заслужил только протеин.
Отстранившись, Лелик заглядывает во врученный ему пакет и дурашливо округляет глаза:
— Значит, теперь я буду большим и сильным?
— С днем рождения, друг, — говорю я уже серьезнее, прерывая нашу маленькую театральную зарисовку, и поднимаю руку, чтобы поприветствовать остальных. Богдан, Горлик, Сева, Толик… Дина, бывшая-новая девушка Лелика, разумеется, тоже здесь. Еще пара знакомых со времен универа, Женя…Ярославы пока нет.
— Ярослава сказала, что немного задержится, — будто подслушав мои мысли, подсказывает Лелик.
— Кстати… — спохватываюсь я. — Там в пакете книга. Это для нее.
— Понял. Что будешь пить?
— Виски. Недели выдались адовы.
— Да я понял уже, — хмыкает Лелик, показывая официанту налить еще один «Кавалан». — Раз ты пятничный боулинг пропустил.
В ожидании спиртного я снова оглядываю стол и лишь тогда понимаю, что меня удивило. Среди приглашенных есть даже Женя, с которой Лелик больше здоровался, чем общался, но нет Артема .
— Сойку ты из-за меня, что ли, не позвал? — спрашиваю я, забирая с подноса виски.
Лелик прикладывается бокалом к моему и, отвернувшись, делает глоток.
— Я позвал. Тоже видно опаздывает.
Что-то мне в его тоне не нравится, но я не могу понять, что именно. Может быть дело в том, что он вдруг перестал смотреть мне в глаза.
— Привет! — раздается знакомый звенящий голос. — А где тут именинник?
Я машинально на него оборачиваюсь. Ярославу я не видел почти две недели и дико соскучился.
— С днем рожденья тебя-я! С днем рожденья тебя-я-я! — фальшиво, но бодро напевает она, размахивая букетом из ярких воздушных шаров. Светящаяся такая, в воздушном голубом платье.
Я смотрю, как они с
