— ребёнку в День рождения вход бесплатный, и одному взрослому сопровождающему тоже. Очень удобно, с Машкой мы так уже ходили. А в торговом центре на Советской такая же акция в игровой комнате. Правда, всего пятнадцать минут дают, но тоже неплохо, можно на батутах попрыгать, шариками покидаться. Так что имей в виду. А, да, тебе же без надобности, — спохватилась Светка. — Ты хоть замужем?
«Хоть»! Я отрицательно покачала головой, но тут же пояснила:
— В гражданском браке.
— А занимается он чем?
В другое время, с другим собеседником я бы не преминула похвастаться. Да что там, с моими обычными собеседниками такие вопросы даже бы не возникли. Зачем спрашивать, если всё понятно по одежде, украшениям, аксессуарам? И вообще, в тусовке все друг про друга всё знают. Прямые вопросы задавать — моветон. Но Светка была абсолютно бесхитростна, и мне, наблюдая, как она пилит тупым ножиком огрызок торта на два кусочка, совсем не хотелось гнуть понты.
— Бизнес у него, — не вдаваясь в подробности, сообщила я.
— Любишь его?
Светка протянула мне отпиленный кусочек. А я сидела, не зная, что сказать. Вот такой вопрос точно не задала бы ни одна из моих подруг. Даже Лёлька. Тем более Лёлька! Идиотский вопрос, и слово идиотское. Любить их ещё… Когда можешь вытерпеть больше суток под одной крышей, уже хорошо.
Я неопределённо пожала плечами. Мол, ну да, а как же. Дико захотелось домой. Не в мамину квартиру, совсем домой. В Москву. Глупо, там у меня вообще никакого дома не было. Что такое «дом»? Где вещи лежат? Вещи лежали у Тиграна на Садовнической. Но ещё несколько дней, и я соберу их в чемоданы. И будет новый «дом».
Сейчас хотелось просто в Москву. Пройти по улице, которая, может быть, и не сильно чище, чем в Энске. И не особо зеленее. Дома больше, да, проезжая часть шире. Витрины ярче. Но дело не в них. В Москве воздух пахнет свободой. А здесь — пылью и нафталином старых воспоминаний. Мы с Лёлькой, может, и не самые счастливые, но у нас всегда есть шанс, что завтра будет что-то другое, новое, лучше. В Энске нет никакого «завтра». Есть только «вчера», в котором всё самое важное — замужество и рождение детей, — уже случилось. А теперь вот, колбаса втихомолку и самодельный тортик, который жрать невозможно.
Я наплела Светке что-то про дела, которые срочно требовали моего участия, наспех попрощалась, стала собираться домой. У двери, застёгивая босоножки, всё-таки не удержалась и задала вопрос, который задавать бы не стоило.
— Свет… А почему ты всё-таки шахматы бросила? Все же говорили, что у тебя талант, будущее. Ты могла бы в Москву уехать.
Светка смотрела на меня непонимающе, чуть покрасневшая от вина, растрёпанная, в халате с оттянутыми карманами.
— Да что я в Москве не видела? Разве в Москве счастье? Счастье — оно вот!
Махнула рукой в направлении детской. В ту же минуту из комнаты вылез Петька, довольный, как веник. В руках он держал горшок, полный. Счастье наконец-то сделало дела не в штаны, а куда следует.
***
Лёлька ездила в Энск в начале весны, и тогда на её страничку в социальной сети зайти было невозможно, меня сразу начинало тошнить. Фотография на центральной городской площади, причём сделанная очень удачно, чтобы в кадр не попал бессмертный дедушка Ленин, протягивающий руку в сторону недавно выросшего торгового центра. Очевидно, вождь пролетариата решил всё-таки заключить мир с капитализмом. Лёлька позировала на бортике фонтана, сзади маячили голубые ёлки, три штуки, и в целом создавалось ощущение, что Энск — очень красивый и нарядный город. Внизу Лёлька разместила подпись «Люблю!». Не уверена, что признание относилось к городу, скорее, к себе, отлично на фото получившейся. Ещё хлеще была фотография Лёльки в окружении подушек и мягких игрушек на огромной двуспальной кровати. Вид немного портил ковёр «Русская красавица», висевший сзади и явно выдававший советское прошлое гламурного будуара. Но сдирать со стены ковёр ради одного снимка Лёлька не решилась, зато постаралась оформить пост по всем правилам. Не только написала очередную чушь: «В родительском доме спится слаще», но и умудрилась где-то откопать и прикрепить под снимок песню Льва Лещенко «Родительский дом».
Вот от такого показательного патриотизма Вконтактике меня и тошнило. Любишь родительский дом? А что ж ты в Москву-то слиняла при первой возможности? И теперь держишься за неё зубами и когтями, терпишь закидоны Серёги, каждый день по четыре часа убиваешь в дороге, лишь бы только не возвращаться в дом, где так сладко спится?
Я всё это к тому, что мне вот в родительском доме не спалось совершенно. Мою старую кровать мама давно выкинула, заменив на стильный раскладной диванчик. Вполне просторный, но я давно забыла, каково спать на диване. Всё время казалось, я куда-то проваливаюсь. Когда мы начали встречаться с Тиграном, меня жутко бесило, что матрас под ним сильно прогибался, и в итоге я тоже скатывалась к нему под бок. Переезд на Садовническую проблему решил, там матрасы оказались жёсткими, да и ночевать со мной Тигран стал гораздо реже.
Теперь же я ворочалась с боку на бок, то скидывая, то снова натягивая на себя одеяло, не в силах понять, жарко мне или холодно, по десять раз перетряхивая подушку, открывая окна, потому что душно, и закрывая их, потому что под окнами всё время орали какие-то пацаны, устроившие ночные посиделки с пивом. Очень хотелось вызвать полицию, но я заранее знала, что в Энске такой номер не сработает, никто не приедет. Шум нарастал, и когда я уже была готова схватиться за телефон, тот зазвонил первым. Номер незнакомый. Половина первого ночи!
Но я всё-таки приняла вызов, внутренне готовясь послать к чёрту того идиота, который сейчас предложит мне кредит, программу похудения или просто попросит какого-нибудь Валеру. Но попросили меня, вернее, уточнили, Марина ли Кузьменко у телефона.
— Марина, вам нужно подъехать в больницу, решить вопрос по вашей маме. Это срочно.
Представляете, формулировочка? Подумать можно всё, что угодно. Очевидно, мой собеседник тоже это понял, и поспешно добавил:
— Вы не волнуйтесь, она жива, но мы перевели её в реанимацию. Приезжайте поскорее.
Минут двадцать я потратила только на вызов такси. По номерам, которые я находила в Интернете, либо никто не отвечал, либо сообщали, что все машины заняты. Ночью? Все три, что ли? Наконец свободная машина нашлась. Я выбежала из подъезда, и парни, на которых я собиралась натравить полицию, очень оживились при моём появлении. Я тут же услышала заинтересованное: «Девушка, давайте познакомимся» и предложения выпить за компанию. К счастью, такси подъехало сразу. Угрюмый водитель даже не поздоровался, только уточнил, куда едем.
— Ночью двойной тариф, знаешь? — предупредил он, почему-то перейдя
