«Да… это-то меня и смущает. А вдруг это не любовь?.. — сказала Дина и сама ужаснулась такой мысли. — Но ты ведь можешь сказать мне: любовь это или нет!»
«Э-э-э… так не пойдет! На этот вопрос ты должна ответить сама. Так будет лучше для тебя».
«Но если я не знаю еще, что такое любовь… настоящая любовь, ты что, не можешь мне помочь разобраться с этим?» Дина готова была обидеться на Друга.
«Я могу тебе помочь. Только не так, как ты этого ждешь от меня».
«Ну помоги хоть как-нибудь!» — взмолилась Дина.
«Ладно, — усмехнулся Внутренний Голос. — Для начала ответь на вопрос: «Чего я жду от наших с… с Костей отношений?»
«Прямо сейчас ответить?..» Дина была разочарована такой помощью.
«Как хочешь… Можешь вообще не отвечать. Можешь и не думать об этом… Как не думает об этом большинство вступающих в отношения… Только с тем, что из этого получается, ты уже немного знакома».
«Я подумаю…» — сказала Дина.
А чего она и вправду ждет от отношений с Костей?.. Ведь вот все так просто, а ответ не сформулировать…
Чего она ждет?.. Да ничего не ждет! Просто хочет быть с ним рядом… видеть его, слышать, касаться… Хочет готовить для него — ему же нравится, как она готовит. Хочет смотреть, как он с аппетитом ест приготовленное ею. Читать ему хочет — ему тоже это нравится…
«Хорошо, — произнес Голос. — Это все пока о тебе. А чего ты ждешь от него?»
«От него?.. Ничего не жду…»
«Совсем ничего? А его положение, обеспеченность… его квартира, в конце концов…»
«О чем ты?!.. Ты с ума сошел!.. — Дина едва не задохнулась от возмущения. — Ты хочешь сказать, что я полюбила Костю за его статус… за его квартиру?!.. Да я знать о ней не знала! Нет, ну ничего себе!..»
«Ладно, моя девочка. Прости, что я так жестко повел себя с тобой. Но ты молодец! Я рад…»
Дина не знала: обидеться ей на своего Друга или простить.
«Не обижайся, пожалуйста, — попросил Друг. — Лучше попробуй еще раз ответить на вопрос: чего ты хочешь… чего ты ждешь от Кости? Ведь чего-то ты все-таки ждешь?..»
«Я ничего не жду! Я хочу только одного: чтобы ему было хорошо!» Она все еще была возмущена.
«Ну и славно! Тогда просто люби. Люби. Любовь подскажет, что и как делать. Любовь — самый мудрый советчик».
«Но ты… ты ведь не оставишь меня?» Дина опасалась, что ее верный давний Друг на этом распрощается с ней навсегда.
«Нет. Я тебя не оставлю», — успокоил он ее.
«Так это — любовь?.. — Дине хотелось хоть какого-то внятного ответа. — Скажи мне!»
«Сама. Все — сама», — улыбнулся Внутренний Голос и умолк.
Дина готова была расплакаться, как маленькая девочка. Но не при людях же, не в троллейбусе!..
И она попробовала сама.
Любит ли ее Костя?.. Или просто увлекся, как это было у него с другими?.. И что, он каждой делал такое же предложение? Не может быть! Этот его пылкий монолог в кухне… «Я перешагнул какой-то порог. Я ушел из своего прошлого…» — нет, этого нельзя придумать, невозможно сыграть. И это невозможно повторять одной, другой, пятой…
Ой, как же теперь все будет?..
«Любовь подскажет», — напомнила Дина сама себе.
* * *
Когда Дина робко повернула ключ в замке, на нее словно дохнуло волнением и напряженным ожиданием. Костя вышел на звук открываемой двери.
— Ну зачем вы встали? — сказала она. Ничего не ответив, Костя подошел, молча взял ее сумку и пошел с ней в глубь квартиры. Он открыл дверь в комнату и зажег свет.
Это была спальня. Здесь стояла широкая кровать с высоким резным деревянным изголовьем, большой старинный шифоньер и такой же комод. И так же пахло недавним ремонтом и свежестью выстиранного белья, занавесок, покрывала.
Костя поставил сумку, распахнул шкаф и сказал:
— Располагайтесь. Вот белье, полотенца… А вот сюда, — он указал на комод, — можете сложить свои вещи. — Его нервозность выдавало это «вы», от которого пока ни он, ни она не могли окончательно отвыкнуть. — Вы найдете ванную? Не заблудитесь?..
— Константин Константинович… Вы не сожалеете о том, что сделали? — спросила Дина, не глядя на него.
— Дина… Если я и волнуюсь, то совершенно не по этому поводу.
— А по какому? — Она подняла на него глаза и в тот же миг поняла всю глупость своего вопроса.
— Не скажу, — засмеялся Костя. — И вообще, вы домой пришли? Вот и будьте как дома.
— А вы? — снова вырвалось у Дины.
— И я буду как дома. — Он улыбнулся, провел ладонью по ее обнаженной руке и вышел, прикрыв за собой дверь.
Дина постояла какое-то время, потом снова огляделась и принялась распаковывать сумку.
Дома так дома! — решила она. Уж если в общежитии она могла чувствовать себя как дома…
Дина застелила постель, потом взяла свои банные принадлежности и пошла в ванную.
— С легким паром! — сказал Костя, когда Дина с полотенцем на голове, в шелковом халатике и тапочках с меховой опушкой вошла в кухню.
— Спасибо, — сказала она.
— А я вот ужин решил соорудить. Вы не против?
— Против, — нахмурилась Дина. — Я могу это сделать сама. Вам нужно поберечь ногу.
— Ну уж нет! — засмеялся Костя. — Мне пора привыкать к нормальной жизни двуногого человека.
— Но вы все равно поосторожней, — попросила Дина.
— Хорошо. Пока я еще не совсем двуногий, разрешаю вам помочь мне. Берите вот это и это и несите в гостиную.
В гостиной на журнальном столе горела свеча и было накрыто на двоих.
— Я сейчас, — сказала Дина.
Она надела новое летнее платье, сшитое мамой и приберегаемое для поездки на море, в котором Костя еще не видел ее, и расчесала влажные волосы, чуть потрепав их за концы, чтобы хоть немного просушить.
Костя накладывал еду в тарелки и откупоривал шампанское.
Дина кивнула на магнитофон:
— А что вы слушаете?
— Много чего… А что любите вы?
— У меня никогда не было магнитофона, только пластинки… Я люблю Эмиля Димитрова, Лили Иванову… Ну и вообще всю зарубежную эстраду. Французов люблю.
— А англичан? — улыбнулся Костя.
— Наверно, я не знаю их. Хампердинк… Он англичанин?
— Хотите послушать англичан? — Костя как-то хитро глянул на Дину.
— Да, хочу. Я люблю музыку… Я даже уроки всегда под музыку делала, так что можете меня не спрашивать.
— Это просто замечательно! Я под музыку живу!
Он поднялся с дивана, открыл тумбу, на которой стояли магнитофон и проигрыватель, и Дина увидела невероятное количество пластинок и коробок с пленками.
— Вот это да! — не удержалась она.
Костя усмехнулся:
— Здесь едва ли не большая часть моей зарплаты. Не могу отказать себе, если Мишка вдруг предлагает что-то новое.
