Треден вернулся только вечером, оживленный, как и Млад. Зайдя ко мне, он сразу, понял, что случилось что-то. Я подлетела к мужчине и выдохнула:
— Тред… мне срочно надо увидеть Зена… это очень важно!
— Что случилось? — испугался крепыш. — Что ты такая белая?
— Пожалуйста, найди Зена…
— Да, да… — он попятился к двери. — Но что случилось?
— Я дура, полная дура, идиотка, вот что!
Треден воспринял мои слова очень серьезно, и тут же торопливо ушел. Сходя с ума от волнения, я ожидала не только появления Зена, но и Вандерии с ее верным псом Драганом. Если Кетнея приставили ко мне, чтобы он вынюхал что-то эдакое, то он с задачей справился.
«Всего лишь нужно было придерживаться плана, — корила я себя. — Никаких привязанностей, никаких связей… не надо было поддаваться на уговоры Фланы и спускаться в ту ночь вниз… дура, какая же я дура! Столько стараний и все зря! Не справилась с собой, подвела всех нас!»
Я не могла сказать, быстро ли пришел Зен, потому что из-за тревоги перестала оценивать время объективно. Только в коридоре шаги послышались, как я тут же открыла дверь.
Зен вошел первым, следом втиснулся Тред и сразу же прикрыл дверь.
Желтоглазый ни о чем меня не стал спрашивать, просто взял за плечи и оттеснил в самый дальний укромный угол, где Флане, если бы она хотела, было бы сложно нас подслушать.
— Кетней видел нас! — прошептала я. — Все пропало! Он следит за мной и докладывает Ванде! Я при нем пила отвар, чтобы не забеременеть!
На лице Зена ни единый мускул не дрогнул.
— Ты уверена, что он видел?
— Он сам рассказал… винился, обещал, что будет молчать… притворялся влюбленным… он следит за мной для Ванде, понимаешь?
— Успокойся, — спокойно произнес Зен.
Я и впрямь дышала рвано, быстро, и меня безмерно удивляло, как невозмутим мой яркоглазый подельник и незаконный любовник.
— Я все испортила! Зачем я только сделала это? Совершаю глупость за глупостью…
— Ты совершаешь глупость за глупостью с тех пор, как мы встретились, — улыбнулся Зен. — Так что ничего не изменилось.
— Ты что? — прошипела я, задетая его улыбкой. — Не понимаешь, что будет?!
Он взял да обнял меня. Это простое действие сработало как лучшее успокоительное: мне сразу перехотелось ругаться и психовать. Есть все-таки во всем происходящем один жирнющий плюс: Зен рядом и будет меня защищать, несмотря ни на что. Он провел губами по моим волосам и шепнул в ухо:
— Не бойся. Не только они следят за нами.
— В каком смысле?
— Старушка Ванде питает ко мне слабость. Я давно хожу к ней.
Я подняла на мужчину глаза. Вид у него по-прежнему был спокойный. Ни капельки удивления… А вот мне снова стало не хватать воздуха, и снова сердце разогналось. Я собственными глазами видела, как Зен спускается с этажа этой мерзкой любительницы пиявок, этой Вандерии… да и слова Кетнея про то, что она еще вызывает к себе мужчин, вспомнились.
Ей не мог не понравиться Зен. Он не красавец в классическом понимании, но эффектен, силен и на сто процентов брутален.
— Ты что, и правда ее ублажал? — выговорила я с отвращением.
Зен печально вздохнул, и, когда мое лицо скривилось, рассмеялся:
— Она не смогла бы меня заставить.
Я ударила шутника по груди; поймав меня за руки, чтобы больше не дралась, он объяснил:
— Я заинтересовал ее больше, чем ты. Она много раз приглашала меня к себе, выспрашивала обо всем, рассматривала. Наобещала богатство, высокое положение, мэз…
— В обмен на?
— На преданность. И на кровь.
— Что?
— Вандерия лепит на меня пиявок.
— Зачем?!
— Чтобы продлить жизнь. У нас в Ниэраде все знают, что ведуны живут долго, потому что умеют пить жизнь из людей. Шариан тоже покупал иногда мою кровь. Не знаю, что именно он делал с ней, как употреблял, но он не постарел за все время, что я его знал. Да, не помолодел, но и не постарел ни на день. Вандерия наверняка хочет того же. Я видел в ее покоях потрепанную книгу по ведунству. Она не прятала ее от меня, уверенная, что я не могу читать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я покачала головой; слишком уж невероятна была полученная информация.
— Кровь долго не останавливается, и старуха позволяет мне лежать в ее покоях, пока я не приду в себя, — продолжил Зен. — Затем, собрав сытых пиявок, наскоро перевязывает ранки и уходит в другую комнату. Когда она возвращается, выглядит пьяной и игривой. Иногда лезет на меня, но я отвечаю, что меня возбуждает только золото.
Последнюю фразу он наделил вполне понятным смыслом. Золото – это я.
— Почему именно ты ей нужен?
— Я думаю, она перепробовала всех подходящих мужчин Утхада, а я новый, у меня другая кровь.
— Просто ты нравишься ей…
— Да, нравлюсь. Она любит прикасаться ко мне, смотреть на меня.
— Жаба похотливая! Климакс давно уже бабахнул, а она все туда же!
— А этот мальчик, Кетней, — напомнил Зен, касаясь губами моего ушка, — это ее мальчик. Если бы она не позволила, он бы не приходил к тебе. Ты только сейчас поняла?
— Я никогда при нем ничего лишнего не говорила. Он был нужен мне только как изготовитель очков. И это не мальчик Ванде, а мальчик Вазрага. Вазраг его того… пользует. Мне Флана рассказала.
— А Флане можно верить?
— Она простодушная, так что, думаю, можно.
Зен ничего не произнес, только держал меня в своих объятиях и скользил губами по моей щеке. Тредена все это время не было ни слышно, ни видно – верный признак того, что бедный бородач в шоке. Фланы тоже не было слышно; надеюсь, она крепко спит.
— Что же делать, Зен? — спросила я.
— Тебе – ничего. Веди себя как обычно, и с этим смазливым мальчишкой тоже. Тред, слышал? Все как обычно.
— А что случилось-то? — тихо и даже робко спросил Треден.
— Мы в опасности. Как обычно, — иронически ответил желтоглазый. — Будь наготове.
— К чему готовиться-то?
— Бежать или умирать.
Столь оптимистическая фразочка подействовала на нас с Тредом угнетающе. Я вскинула брови и уставилась на Зена вопросительно, а он в ответ поцеловал меня, и так, что у меня все мысли из головы вылетели, и ноги ослабели. Вот и причина, почему я в последнее время все чаще ошибаюсь… желтоглазая причина. Я сто раз понимаю Ванде…
Треден ахнул, как девица, и спросил:
— Зачем вы проводите ритуал?
— Это не ритуал, — в один голос ответили мы.
— А что?
— Поцелуй.
— Чего?
— Ира моя, Тред, — ответил Зен так, словно это все объясняет.
Ох уж эти мужчины!
— Зен мой, Тред, — заявила я, окончательно запутав бывшего имперца.
Тот, оставаясь на месте и переводя взгляд с меня на Зена и обратно, какое-то время молчал, затем, покачав головой, произнес:
— Значит, готовиться к смерти…
Глава 16
Отец ушел из семьи, когда мне было два годика. Мама поплакала-погоревала, и успокоилась, однако больше замуж так и не вышла, хотя поклонников у нее, женственной красотки, всегда хватало. На пару с бабушкой они учили меня: «Полагайся только на саму себя, старайся ни от кого не зависеть, особенно от мужчин». От мамы я ничего не взяла, ни внешности, ни характера, и от отца, к счастью, тоже; я пошла в бабушку, жесткую и авторитарную женщину, которую тоже в свое время бросил дедушка – полагаю, как раз из-за характера. Естественно, отсутствие мужчин в семье на меня повлияло, и я росла с убежденностью, что мальчики ненадежные создания. Мальчики, со своей стороны, тоже относились ко мне не очень хорошо. Толстая девочка в очках, я мало кому нравилась тогда, и больше времени с книжками проводила, чем со сверстниками. Все изменилось к моим шестнадцати-семнадцати годам. Я стала носить линзы, похудела до приятной полноты, избавилась от прыщей, отрастила волосы, и тогда-то обнаружилось, что мальчикам я очень даже нравлюсь, да и они мне. Вот только осталась детская установка, что мужчины ненадежны, слабы, могут предать в любую минуту...
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
