указывая на них пальцем.
— Ах вы мошенники! А ну, отдавайте мою долю сейчас же!
Миранда театрально ухватила лицо ладонями, воскликнула:
— О, чудо! Наш брат проснулся.
Кевин сощурил свои светло-карие глаза и бросил:
— Пытаешься отвлечь меня, Мира? Меня не проведешь! Где мои конфеты?
Миранда и Джек расхохотались. Джек сел в кресло, закинув ногу.
— Ты вставал с постели. — Интонация стала заметно строгой. — Доктор Мадлен тебе запретила сегодня гулять, а только лечиться, мистер Гудман.
Кевин не унимался:
— Так где конфеты-то?!
— Ты получишь их, когда полностью выздоровеешь. А для этого ты должен слушать то, что тебе говорит Мадлен.
В комнату мягкой походкой вошла Мадлен с подносом, на котором покоились чай, мед и ромашка.
— Кто-то звал меня?
Кевин тут же улегся, поправляя на себе одеяло.
— Мы говорили о важности соблюдения Кевином постельного режима, — сказала Миранда.
Пока она ставила все эти великолепные лекарства для Кевина на столик, от которых он поморщился, Джек осматривал в наклоне ее соблазнительное декольте. Мадлен уловила его взгляд и раскраснелась. Ее волосы сегодня были распущены и держались на заколках с бабочками, а светло-голубое простое платье гармонично сливалось с ее серыми глазами. Джек любовался каждой ее деталью, каждый движением.
— Хочешь, я тебе почитаю что-нибудь? — предложила Миранда Кевину.
Мальчик в задумчивости наклонил голову.
— Да, пожалуй.
— Хорошо. — Миранда ушла в библиотеку за книгой.
Приставив ко рту сложенный кулак, Джек обратил пристальный взгляд к Мадлен. Она предложила мальчику чай и мед.
— Присядь. Бульон скоро будет готов, Кевин, но тебе нужно подкрепиться.
Джек нагнулся к Мадлен:
— Нам нужно поговорить, выйдем в коридор.
Когда они вышли, на ее встревоженном лице читалось, что она ждет безрадостных новостей. Джек не был уверен, станет ли это поводом для радости или для грусти, но он должен был излить ей свои чувства. Он взял ее за руку.
— Мадлен… Как ты думаешь, Кевин завтра уже поправится? — Джек не хотел изливать ей душу, пока ее лицо немного не сгладиться.
Мадлен изумилась, но ответила:
— Ну, я надеюсь, что завтра он полностью излечится. Я сделаю все возможное, чтобы так и было. В крайнем случае послезавтра Кевин окончательно будет готов к выписке. — Она ослепительно улыбнулась.
Не сбиваясь с серьезного настроя, Джек продолжил:
— Мадлен, я…
— Джек, Мадлен! — Марк свалился в этот коридор будто с неба. — Я вас еле нашел.
Их руки за секунду разъединились. Марк шагал, счастливый видеть их обоих. Или только ее.
— Ты откуда здесь? — Джек был, мягко говоря, недоволен его нынешним появлением, так как смешал ему все карты.
— Да вот, решил навестить старого друга, — сказал Марк, с интересом взглянув на Мадлен.
Та сделала реверанс и поприветствовала его милой улыбкой. Джек внимательно следил за поведением обоих. Все переглядывались, повисло неловкое молчание.
Мадлен спонтанно заговорила:
— Я вас оставлю, джентльмены. Мне еще нужно напомнить Марше про одеяла для Кевина, — и тихо зашагала по ковру.
Джек наблюдал, как она удалялась от него.
— Зачем Кевину одеяла? — спросил Марк.
Ночь наступила внезапно быстро. Она накрыла их замок своими темными крыльями, как черный ворон птенца. Глядя в окно, не было и намека на свет — сплошная темень. Если бы за окном прошел кто-нибудь с фонарем, то Мадлен бы казалось, что этот человек бродит в пустом пространстве, как до создания мира, когда не было ничего. Она лежала в постели, когда пошел проливной дождь. Мадлен опасалась, чтобы настойчивые грозные капли не пробили окно. Сама не зная, зачем, она зажгла свечу и вышла в пеньюаре из спальни. Густые тени коридора заполнили собой все пространство. Пройдя немного влево, Мадлен услышала стоны за дальней дверью. За ней находилась комната Джека.
Раздался крик, рвавший глотку. Мадлен жутко испугалась. Она поневоле зашла внутрь, чтобы увериться, все ли с ним в порядке, но, очевидно, что нет. Джек ворочался в кровати во сне, размахивая руками по постели. Наверное, ему снилась война. Он громко и сдавленно стонал. Мадлен не смогла сдержать своей сердобольности, его крики пронзали ее насквозь. Ноги понесли к его кровати и, поставив свечку на столик, она присела рядом. Мадлен погладила его голову, пройдясь по влажным волосам. Джек перевернулся к ней — его рука упала на ее ноги. Чтобы не вскрикнуть, она сделала над собой большое усилие. В следующую минуту он прижался к ее бедрам.
«Что ж, мне все равно не спится. Так какая разница, как именно провести эти бессонные часы?» — подумала она в свое оправдание.
Она пришла сюда не соблазнять Джека. Она здесь, чтобы помочь ему и успокоить. Мадлен нежно и хаотично водила руками по его спине. Ее изумило то, насколько она была у него сильной. Она поглаживала рельефные твердые мышцы мужского тела. Обнаженного тела! Мадлен лишь сейчас осознала это. По крайней мере, он был раздет до пояса, а остальное скрывало одеяло. И слава богу! При ином случае Мадлен не смогла бы утром поднять на Джека глаза.
Джек перестал кричать, но все еще тихо стонал. Ей было так жалко его. И хорошо, что он не видит ее рядом с собой, не видит сочувствующего выражения ее глаз. Иначе Джек прогнал бы Мадлен, а она хотела быть рядом с ним. Она желала пройти через эту агонию вместе с Джеком, увидеть то, что видел он в своих снах. Мадлен бы разделила с ним горечь от утраты друга, муки адской боли при ранении и все людские страдания, которые он успел увидеть своими глазами. Она была бы мужественной ради него. Еще одно его стенание пронеслось навылет ее тела.
— Т-ш-ш, — колыбельным шепотом промолвила Мадлен ему на ухо. — Спи, спи. Я рядом.
Она отгонит каждый его страх и страдание, которое перенес Джек. Однажды вся боль покинет его без остатка, как в тавернах до дна осушают бокалы с горьким шнапсом. Мадлен будет охранять его сон. Она заслонит его собой от всех бурь и ветров. А когда все ненастья пройдут Джека стороной, он очнется. Она тихо помолилась над ним за его покой.
Так Мадлен и пробыла в его кровати несколько часов, после чего ушла в свои покои, будто ее никогда здесь и не было.
Глава 16
Это было еще одно солнечное утро в поместье Херефорд. Однако это стало недостаточной причиной, чтобы захотеть встать с кровати.
Вчера Мадлен весь день ухаживала за Кевином. Наверняка врата в сон должны были распахнуться для нее под вечер. Как бы не так! Она лежала и всматривалась в
