и не удивляемся.
– Михалыч, – аккуратно прервал я его раздумья, – кто пойдет к этим дворянчикам?
– Ты и пойдешь. Возьмешь Наю и Морока, я их предупрежу. Костюмера нашего пни, пусть приготовит комплекты на троих для перехода, там уже вас граф дель Карраско приоденет. Легенду на месте получите вместе с документами.
– Язык?
– Общеимперский. Хоть тут проблем не будет.
– Розыскные средства?
– По минимуму. У нас есть база в поместье Марсело дель Карраско, вот там все и получите.
– Куда мы хоть отправляемся?
– Сектор Д, созвездие Хамелеона. Планета Миела, королевство Галенсия. Уровень развития С-12.
– Опять средневековье! Клопы, крысы, грязь и болезни.
– Что ж, лишний повод прихватить побольше антибиотиков и средств личной гигиены.
– И опять лошади вместо машин! Надоело задницу отбивать.
– Яр, не нуди. У меня у самого настроение хуже некуда. Предчувствие нехорошее…
Предчувствие Михалыча – это серьезно.
– А… какое именно предчувствие?
– Не найдем мы ни ее, ни мальчишку.
– Да ладно, что эти местные жители могут противопоставить нашему современному розыскному арсеналу?
– Если местные. Если, Яр. А если нет? Там у них затевается какая-то очень крупная игра, ставка в которой королевский трон, и если полудикари додумались нас пригласить для расследования, кто поручиться за то, что их противники не догадались специалистов соответствующего уровня заранее позвать, чтоб эту кашу заварить? Например, ребят из МИ6[1].
– А им-то на кой все эти отсталые планеты?
– Ты меня так спрашиваешь, как будто я лично в МИ6 тружусь и знаю ответ на твой вопрос! Да тренировка личного состава, например. Или практика у стажеров. Или все еще проще – деньги. А то, что там столкнулись интересы крупных игроков понятно хотя бы потому, кто мне звонил. И потом, герцог этот… чего-то он мне явно не сказал. Чего-то нужного, что может сломать весь имеющийся расклад. Ладно, на месте постараетесь разобраться.
– Когда переход?
– Послезавтра, раньше Наю с Мороком не выдернуть и маскировочное шмотье не подготовить. Иди уже к костюмеру и завхозу, а завтра отдыхать, но чтоб в воскресенье к 9.00 был здесь как штык!
– Яволь, майн фюрер!
И быстро удрал. Не уважает Михалыч попыток обозвать его по-немецки.
Я сразу же отзвонился Руське, что полтора суток в нашем распоряжении, она радостно взвизгнула и пообещала отпроситься у начальства прямо сейчас. Мы договорились встретиться в МЕТРО, чтоб потом покупкой продуктов не заморачиваться. Я уже успел часть телеги загрузить, когда услышал в мобильнике «ее» рингтон. А оглянувшись, увидел и ее саму с пока пустой тележкой.
– Русь, я здесь!
Она увидела меня и радостно понеслась в мою сторону. Каждый раз, видя, как мужики провожают ее взглядами, борюсь с противоположными желаниями: не то кинуться бить им морды, не то приосаниться и продемонстрировать ленивое превосходство, мол, это моя женщина, а все, что вы можете – завидовать молча. Маленькая (метра шестидесяти нет!) шатенка с зелеными глазами и ноги! Ох, какие ноги! Такие, наверное, достаются женщинам одни на тысячу. А, может, и реже. А она, негодяйка, еще и золотую цепочку на левой ноге носит, не иначе, чтоб подчеркнуть изящную щиколотку.
– Привет, что успел набрать?
– Да вот…
– Ага, вижу, соки, вода, хлеб, правильно. Мясо выложи.
– А что ж я есть буду?!
– Ярик, ну в который раз – мясо на рынке возьмем! У моей прикормленной тетеньки. А не это сто раз перемороженное не знаю как назвать. Ладно, на тебе сыры и мои любимые йогурты, а я за алкоголем и фруктами. Встретимся в серединке у кассы № 15.
Как дома-то хорошо, а? Тихий вечер, вкусный ужин, «дымный» виски и моя женщина уютно потягивается под боком как кошка после часового секс-марафона. Расслабился ты, Яр, за последний год, домом уже считаешь не свою холостяцкую берлогу, а ее квартиру. Ну, и считаю, потому что моя берлога – это не дом. Это так, убежище. Переночевать, переодеться и бежать дальше. А понятие «дом» – неизмеримо шире. И не в безделушках тут дело, и не в абажуре с кистями, как думают некоторые. А в атмосфере, которую еще надо уметь создать, что получается далеко не у всех.
– Завтра прогуляемся на водные процедуры? – расслабленно мурлыкнула моя девушка.
– А ты точно свободна?
– Ты же знаешь, я нашему Кисе напела, что матушка моя еврейка и шаббат[2] соблюдать – святое дело. Уж проще в воскресенье на аврал сорваться, а в субботу меня всяко не тронут.
Вот тоже, кстати, что мне не нравится, с какого перепугу она начальство так интимно зовет Кисой? У меня сразу мысли закрадываются о том, что она с ним спит помимо меня. Она б его еще Зайчиком обозвала или каким другим Мусиком.
– А почему ты его так интимно называешь? Я чего-то не знаю?
– Яр, ты, когда начинаешь ревновать, так смешно выглядишь. Да мы его все так зовем. Всем отделом.
– А вот почему? Вы с ним всем отделом спите?
– Яр, а ты классику уважаешь?
– Это-то здесь при чем?
– При том. «Двенадцать стульев» читал? Как там звучало прозвище Воробьянинова?
– Ну как-как… не помню.
– А надпись «Киса и Ося были здесь» помнишь?
– Помню, и что?
– Мой начальник – Ипполит. Как ты хочешь, чтоб мы, воспитанные на классике, его звали, кроме Кисы?
Ой. Ну точно, Киса Воробьянинов, как же я сразу-то не сообразил!
– Так он Ипполит, а дальше?
– Эдмундович. Вот же наградили родители имечком. С другой стороны, спасибо, что не Феликсом назвали…
– А шаббат почему он разрешает соблюдать?
– Дак он сам еврей. И сам соблюдает. Ну и я под это дело промылилась не ходить на работу по субботам, а заодно и полпятницы прихватывать.
– А ты точно не еврейка, уж очень ушлая?
– К сожалению, нет. А то бы пришлось по субботам отказаться от курения, ибо низ-зя.
Да, вот что я еще не выношу в Руське – ее курение. Спасибо, хоть в постели не курит, а то б точно расставаться пришлось. А в их комплекс на водные процедуры сходить – очень здравая мысль. Не помешает перед выездом подкачать мышцу, да и поплавать в собственное удовольствие – святое дело. Массаж, опять же, с апельсиновым маслом. Свежевыжатый сок и разгрузочный коктейль с креветками в фитнес-баре. Последний раз вкусить плоды цивилизации перед погружением в средневековый ад.
– Идем обязательно. И, Русь… Я в воскресенье улетаю.
– Надолго?
– От двух недель до месяца, тут уж как пойдет.
– Опять розыск?
– Опять.
– Будешь долго отсутствовать, наплюю на хорошее к тебе отношение и начну изменять!
– Я тебе изменю, негодная!
– Яр, ты там,
