душе. Я прикрыла глаза и последовала его совету, прислушиваясь к моим истинным желаниям.
— Я хочу разобраться. Хочу поговорить с отцом… Я не хочу участвовать в войне.
Распахнув веки, наткнулась взглядом на его глаза, полуприкрытые, лучащиеся силой…
Дар'армиан не дал мне что-либо ещё сказать: его пальцы мягко коснулись моего подбородка, взялись за него, а лицо мужчины оказалось предельно близко. Я вновь закрыла глаза, на этот раз отдаваясь поистине внеземному поцелую демона, который дорожил мной и понимал меня так, как никто другой.
Глава 40. Жребий брошен
Три недели спустя
Я тренировалась на площадке, когда Хранительницы вернулись. Зевлар научил меня махать небольшим и относительно лёгким мечом, да и к тому же в местной библиотеке я обнаружила несколько любопытных заклинаний, которые не без труда разучивала всё это время.
Сначала посреди каменной площадки открылся огромный сияющий портал. После чего оттуда вывалилась Атсуна, за ней — четверо напуганных девушек, а замыкала процессию Дарина. Я хмуро оглядела её: новая Хранительница скрывала лицо под капюшоном, но даже так я чувствовала напряжение, исходящее из её ауры.
— Здравствуй, Энара, — кивнула мне Атсуна. — Эллиэн с Санваррой ещё не вернулись?
— Нет, — я покачала головой, внимательно оглядывая новобранок. — Долго же вы их искали… И всего четыре.
— Мы искали самых сильных, — напомнила мне старая Хранительница. — Сейчас нам нужен небольшой отдых, после которого мы продолжим поиски. Идёмте в храм, девушки.
Я обернулась на Дарину. Она понуро брела за всеми, и мне в глаза бросились её крепко сжатые кулаки. "Тут что-то не так…" — пронеслась мысль.
— Что с ней? — подоспевший Зевлар вместе со мной провожал девушку взглядом.
— Ты тоже это заметил? — я взглянула на мужчину. — Что с ней что-то не так?
— Вообще-то да, — Арвигго кивнул, прищурившись. — Она с нами даже не поздоровалась.
Мы отправились вслед за небольшой процессией, держась на некотором расстоянии. Я всё думала о том, кто эти девушки, в каких местах их нашли Атсуна с Дариной? Не исключено ведь, что бедняжек просто вырвали из родительских домов, похитили, как когда-то нас — церковники. И что это, получается? Чем Хранительницы лучше них?
Пока Атсуна рассеяла прибывших девушек, Дарина вернулась в свои покои. Мы шмыгнули за ней. Девушка остановилась у кровати, со вздохом сняла капюшон и распустила волосы. Затем, не поворачиваясь к нам, мрачно спросила:
— Что вам нужно?
— Поговорить, — произнесла я, переглянувшись с Зевларом, который прикрыл дверь и стал у неё, сложив руки.
— О чём? — Хранительница расстегнула плащ и взмахом руки отправила его в шкаф. От столь сильного бессловесного заклинания я ощутила сильное покалывание в конечностях и тряхнула головой, чтобы сосредоточиться.
— Ты избегаешь нас, Дара? — спросил Арвигго, пристально на неё глядя. — Мы столько всего вместе пережили, кажется, стали товарищами, одной командой. А теперь ты даже не здороваешься с нами.
— Не называй меня так, Зевлар, — девушка резко осадила его и наконец повернулась к нам. У меня внутри всё вздрогнуло: на некогда чистой щеке Дарины теперь красовался тёмный с кровоподтёками синяк.
— Я устала с дороги, — она перевела взгляд на меня.
— Кто тебя так?.. — только и смогла выговорить я, не спуская взгляда с раны.
Девушка коротко вздохнула. Её брови сами собой сдвинулись, углубляя и без того видимую складку, а глаза прищурились.
— Это случилось в одном городе. В Прибежище. Мы вовремя успели на казнь могущественной колдуньи на главной площади. Её не успели поджечь, но кричала и плакала она так громко, как будто церковная кара уже настигла её. Когда я потребовала дьякона освободить девушку, тот лишь рассмеялся мне в лицо, а один из его стражей напал на меня, оставив это… — Дарина коснулась синяка, и её пальцы тут же сжались в кулак. — Сделать большее он не успел. Моё заклинание разорвало его на части. Я помню те визги ужаса, которыми разразилась толпа, до того так жаждущая сожжения "мерзкой колдуньи"… Это были самые приятные звуки за последнее время, — её губы исказила кровожадная ухмылка. — Ну а дьякон… Сжигать его заживо оказалось особенно приятно.
Я слушала, разинув рот, и не узнавала в этой жаждущей крови жестокой колдунье ту деревенскую красавицу Дарину, которая в своей жизни и мухи не обидела бы.
— Ты… убила их?.. — наконец смогла выдавить из себя. Зевлар ничего не сказал, лишь молча созерцал мрачный облик девушки.
— Конечно же я их убила! — её глаза сверкнули. — Убила. Иначе они бы сожгли Сабрину заживо. А потом сожгли бы и нас. Но теперь мы не будем бояться дать отпор. Мы покажем им, кто здесь власть.
— Дарина… — осторожно проговорила я, подбирая слова. — Ты ослеплена жаждой мести. Но пойми, убийства — это неправильно. Мы не должны убивать.
— Попробуй объяснить это Церкви и Карателям, Энара, — на моё заявление Дарина лишь хмыкнула. — Этими словами ты лишь прикрываешь свою слабость. У тебя духу не хватит, чтобы бороться. Кишка тонка.
— Знаешь, Дарина, — наконец заговорил Зевлар, — когда-то я был убийцей, и жизни других для меня ничего не значили. Я был молод и глуп. И лишь потеряв всех своих друзей, свою семью я осознал ценность жизни. Быть может, наступит время, когда и ты осознаешь её. Главное, чтобы не было слишком поздно.
— Уходите, — коротко проговорила девушка, отвернувшись. — Оставьте меня.
Мы молча покинули её комнату.
— Не думала, что она станет… такой, — я покачала головой.
— Наверное, этого можно было ожидать, — Зев пожал плечами. — Если жизнь не научила тебя жестокости в детстве, она сделает тебя жестокой и чёрствой во взрослом возрасте.
— Наверное, ты прав. Вряд ли мы что-то можем изменить, — я вздохнула. Теперь я точно поняла: нам с Зевларом здесь не место. Я должна следовать собственному пути.
— Мне нужно поговорить с Атсуной, — сообщила ему. — Но после разговора я вернусь, и, может, мы прогуляемся?
— Конечно, — в полутьме коридоров сверкнула белозубая улыбка мужчины.
Атсуну я отыскала в её кабинете: женщина колдовала, с усилием проговаривая какое-то заклинание. Подождав, пока она закончит, я вошла.
— Тебе что-то нужно, Энара? — спросила Хранительница, повернувшись ко мне.
— Да, — проговорила решительно. — Я хочу увидеть своего отца. Вы ведь можете показать мне его с помощью магии, верно?
— Верно, — кивнула женщина. — Зачем тебе это?
— Я хочу взглянуть ему в глаза, — сжала кулаки, изображая злость. Видимо поверив моей игре, Атсуна кивнула. С её губ сорвалось долгое, многоступенчатое, состоящее из кучи слов заклинание, которое я не могла да и не хотела запомнить. Постепенно в пространстве ряжом это с нами возник сверкающий овал, заполненный светом, затем светлое марево подёрнулось, сменяясь тускловатым изображением.
Темнота. В
