Сандерсон вспылил:
— Если вы предполагаете, что книга могла исчезнуть без нашего ведома, смею вас разуверить: мы очень требовательны к своему персоналу, даже в спокойные времена!
— О «Глобусе» и Гарварде можно сказать то же самое, — возразила я.
— Тем более сейчас, после введения строжайшего охранного режима, — продолжил Сандерсон, — и в присутствии ФБР двое суток кряду.
— Но мы же пробрались, — заметил Бен.
— Возможно, выйти отсюда вам будет труднее, — парировал доктор Сандерсон. — Однако я возьму ваши слова на заметку — сейчас же пойду и пересчитаю все сам.
— Подождите, — спохватилась я, а Бен преградил библиотекарю путь к угловой двери.
— Почему же вы меня останавливаете, — удивился Сандерсон, переводя взгляд с Бена на меня, — раз так заботитесь о сохранности наших фолио?
Я оперлась ладонями на спинку одного из стульев.
— Мне нужно увидеть бумаги Делии Бэкон.
Библиотекарь едко усмехнулся:
— Стало быть, я старался вовсе не для миссис Престон? — И, шагнув вперед, он положил на стол принесенную каталожную папку.
«Делия Бэкон, — прочла я. — Документы».
— К сожалению, читальный зал вот-вот закроется на конференцию, и если вам нужен доступ к хранилищу, мой ответ отрицательный. Обратитесь к старшему персоналу.
— Но вы и есть старший персонал!
— Чтобы я собирал за вас материал? Еще чего! — Его голос сорвался от негодования. — Спасибо, вы и так предельно разъяснили мою нынешнюю задачу — пересчитывать книги.
— Есть кое-что поважнее!
«Слова Роз». Меня осенило прежде, чем я успела договорить.
Его брови взметнулись на лоб.
— Поважнее, чем сохранность семидесяти девяти фолио?!
— Да. Одна рукопись.
Сандерсон насторожился:
— Какая рукопись?
— Шекспировский подлинник.
Он охнул, как будто я ударила его в грудь.
— Не круто ли забираете, доктор Стэнли? — Сандерсон мельком глянул куда-то мне через плечо. — А вы похожи, знаете ли… — Он махнул рукой в сторону портрета Елизаветы. — Великая была королева. А еще она могла лгать в глаза, чтобы добиться желаемого.
Я вцепилась в злополучный стул.
— Мне пришлось загнать себя в ловушку, чтобы просить вас о помощи, доктор.
— Полагаю, это не совсем так, поскольку ваш мистер Холл явно при оружии. В любом случае, коль скоро вы утверждаете, что невиновны, то и ловушка не вам предназначена. Хотя, по-моему, эти поиски определенно связаны с уничтожением — или, если хотите, кражей — фолио.
— Я их не брала и не поджигала. Однако преступнику нужно то же, что и мне, только я хочу добраться до цели раньше. Я не прошу вас рисковать ради меня или нарушать правила. Все, что мне нужно, — напасть на след одной женщины.
Сандерсон выдвинул стул и уселся, сложив руки поверх папки.
— Что вы можете предложить взамен?
Я продолжала стоять.
— Часть доли, если поиски окончатся удачей.
— А рукопись? — Его голос прозвучал глухо. Охотник почуял добычу.
— Она отправится в библиотеку.
— Скажем, в «Фолджер»? — Сандерсон даже не шевельнулся, но воздух между нами чуть не трещал от напряжения.
Я нехотя кивнула.
Он толкнул через стол папку.
— Что вас интересует?
— В тысяча восемьсот восемьдесят первом некая дама писала в имение Бэконов и получила разрешение изучить архив Делии. Я хочу разыскать ее.
Доктор Сандерсон покачал головой:
— Боюсь, в наших записях хранятся лишь бумаги самого семейства Бэконов.
Бен взял каталог, полистал его.
— Ее здесь нет, — сказал он, возвращая папку на стол.
— Как ее звали? — спросил библиотекарь.
— Офелия, — ответила я.
— Подходящее имя для того, кто пишет о безумцах.
— Офелия Фэйрер Гренуилл.
Сандерсон с громким «ха!» откинулся на стуле.
— Так вы по поводу письма Гренуилл!
— Вы и о нем знаете?
— Я знаю только об одном письме Офелии Гренуилл из нашего собрания, но в каталоге «Бэкон» вы его не найдете.
Оно было адресовано Эмили Фолджер, основательнице библиотеки, и датируется началом тридцатых годов. Миссис Гренуилл была дочерью врача, у которого наблюдалась Делия Бэкон. Он держал частную клинику в Хенли-ин-Арден. Неподалеку от Стратфорда.
— На Эйвоне?
— Разумеется, на Эйвоне. Если бы я имел в виду американский Стратфорд, то так бы и сказал. Вы, полагаю, захотите посмотреть и брошь.
— Брошь?
— Ту, что прилагалась к письму. У вас на плече — ее точная копия. Репродукция музейного качества, эксклюзив нашего магазина сувениров. А вы разве не знали?
Я вдруг ощутила ее вес, словно она стала тяжелее. Брошь прилагалась к письму? И с нее сняли копию? Я попыталась не выдать испуга.
— Ее передала мне Роз.
— Ничего удивительного, — сказал Сандерсон. — Это она предложила идею насчет копии. — Он встал, убрал стул точно на прежнее место и взял каталог Делии. — А теперь, если вы извините, я должен пересчитать семьдесят девять томов и забрать кое-какое письмо. Вам придется подождать. Обещаю вернуться сразу же, как только управлюсь, и не рассказывать ФБР о том, что вы здесь. При условии, если вас не увидят вне этой комнаты. — Он повернулся к двери, через которую пришел.
— Подождите! — окликнула я.
Сандерсон устало уронил плечи.
— Сверх всего прочего, через двадцать минут открывается ежегодная конференция. Больше мне не осилить.
— Этот преступник… он не просто вор и поджигатель. Он еще и убийца.
— Профессор Говард, — понимающе произнес Сандерсон.
Я кивнула:
— Вчера ночью он убил еще одного человека. Максин Том из Престонского архива в Юте. И на меня покушался.
Библиотекарь наморщил нос.
— Спасибо. Быть может, и вы позволите дать вам совет. Мне сказали, что каталогом «Бэкон» интересовалась миссис Престон. Вы с ней заодно?
— Не уверена, что…
— Вам лучше как следует все обдумать, доктор Стэнли.
— Насчет нее?
Его брови слились в одну мрачную черту.
— Насчет своей репутации, дорогуша. Потерять ее — все равно что потерять бессмертную часть себя. В остальном мы немногим отличаемся от скотов. — И он метнулся за дверь, после чего она захлопнулась — раздался щелчок.
Через миг кто-то забарабанил по главной двери.
— Это Атенаида. Откройте.
Бен вытащил пистолет, жестом велев мне встать у него за спиной, а другой рукой повернул ручку замка.
— Не везет мне с Говардами, — произнесла Атенаида, заходя внутрь. В руках у нее была целая кипа книг. — А теперь и читальный зал закрылся…
Бен уже запирал за ней дверь, когда кто-то крикнул снаружи: «Атенаида, постой!» — и ввалился следом.
Мэттью Моррис!
— По-моему, я ясно выразилась, что занята, — сказала Атенаида ледяным тоном.
— Кто я, по-вашему, мальчик на побегушках? — взорвался Моррис. — Каждый норовит… Кэт! — Тут он заметил пистолет в руке у Бена и притих. — У тебя неприятности?
— Нет, все хорошо. Правда.
Бен закрыл дверь.
— Конечно, хорошо, — подхватила Атенаида.
— А это что за вольный стрелок?
— Наша охрана, — ответила Атенаида. — Так что ты так рвался мне рассказать?
Мэттью покосился на пистолет и перевел взгляд на Атенаиду.
— Я хотел сказать, что, похоже, остаюсь без оппонента на конференции. Ваш протеже не появился.
Атенаида уронила книги на стол и выхватила из сумочки мобильный.
— Подождите минуту, — только и сказала она, отходя в угол для разговора.
— Протеже? — спросила я Мэттью.
— Вестон Норд, — ответил он с ухмылкой.
Я опешила:
— Тот самый? Автор книги «Вернее правды»?
Так назывался первый серьезный труд, в котором выводилась гипотеза «граф Оксфорд под маской Шекспира», и выводилась умело, в добротном академическом стиле, как если бы ученый-литературовед отвечал на брюзгливые претензии любителя.
— Он, родимый, — ответил Мэттью. — Я собирался вести с ним научный спор — в качестве вступительного мероприятия на этой конференции, чтоб ее!.. Доктор Сандерсон велел мне выступить с позиции ортодоксов, и я согласился — во многом потому, что не хотел упустить шанс понаблюдать мистера Икса в действии.
— Так ты с ним не встречался?
— В глаза не видел. Как и все остальные. Готов поспорить, даже Атенаида. Он преподает дистанционно, через Интернет, и ни разу не являлся на конференции. Жалко, но, похоже, разоблачения не будет.
— А какова тема конференции?
— Так ты еще не слышала?
Он вытащил из чехла для ноутбука программку и сунул мне в руки. Бен навис над моим плечом — посмотреть.
В верхней части глянцевой брошюры было крупно выведено алым шрифтом: «Кем был Шекспир?»
Я тут же подняла глаза.
— Это что, шутка?
