— Откуда тогда у него проявитель?
— Видишь ли, Ева, традиционалистам не нужен проявитель для высвобождения базового генома. Они делают это, когда захотят.
— Абсолютно, — подтвердил Рокен. — Это реформисты понаставили себе блоков на стратегически важные генотипы.
Командор так глянул на него, что генетик резко заткнулся.
— Верно. У традиционалистов нет блоков и ограничений, вообще никаких. Аминокислоты тоже не блокируются. Вместо этого в ДНК внедрён пир-гех. Они более свободны в управлении своими генами, чем мы… И пользуются запрещёнными стимуляторами.
— Стимуляторы? — переспросил Миритин.
— Это, — ответил Рокен, — вещества-реагенты, стимулирующие геномы и внедряющие генокоды, которые реформистам и не снились!
— У нас они вне закона, — пояснил Талех. — По большей части. Стимуляторы позволяют нашему беглецу видеть острее, слышать чётче, двигаться стремительнее и соображать быстрее. Открывают его психокинетический потенциал, включая скорость реакции и дополнительные сверхспособности.
— А где он их достал?
— Вероятно, они с самого начала были при нём, — вздохнул Талех. — А мы прозевали… В датчиках, в одежде или в броне джамма. Теперь не имеет значения…
— Получается, что обернувшись джаммом и приняв стимуляторы, традиционалист сумел завалить целого шакрена… Гатраноида!!! И троих здоровенных оказов… Изъять свой генетический материал и скрыться… А теперь прячется где-то на станции, и мы не можем его найти… Прямо как асаро.
— Не асаро, — Талех рывком поднялся с кресла. — Если бы Радех Тергэрис А-Джаммар был асаро, то убил бы их не задумываясь. А поскольку все живы… Это даёт нам маленькую надежду…
«На что?»
— Попробовать отследить биосигнал? — предложил агент.
— Биосигнал не идентифицируется. Традиционалисты умеют маскировать биосигналы. Да и потом… Всё равно что искать пылинку в космосе… Мы поступим иначе… Рокен, ты упорядочил генетический материал джамрану прибывающих на станцию?
— Вообще у всех.
— Хорошо. Отправляйся в лабораторию и фиксируй генетические сигналы взрослых джамранок, достигших периода о-руджанн.
— Есть, командор.
— Понаблюдай за ними. Увидишь что-то подозрительное — сообщай.
— Так точно, — ухмыльнулся Рокен и убежал.
— Что это значит? — нахмурился доктор.
— А то, — ответил Талех, прохаживаясь вдоль стены, — что мы — реформисты в отличие от традиционалистов научились думать без стимуляторов…
— И как это связано с джамранками? — недоумевал Миритин, а до Женьки начинало потихоньку доходить. Рокен тот понял с полунамёка. Джамрану!
— А то, — повторил Талех, — что Ева права в одном, но одно это может сыграть нам на руку… Он действительно один, в чужом месте и времени… Заперт на космической станции. И когда-нибудь стимуляторы закончатся…
— И тогда, — догадался шакрен. — Он выдаст себя, сунувшись в лабораторию?
— Зачем? Он же не дурак… Да и нет здесь традиционалистских стимуляторов… Он попытается восполнить геном и продлить действие реагентов более… традиционным, безопасным и доступным способом… пока…
Тут и до Миритина дошло.
— Ты уверен?
— Решительно! Не стоит переоценивать традиционалистов, равно как и недооценивать. Радех — джамрану. Поэтому у него есть соответствующие потребности…
«Угу. Ничто джамранское ему не чуждо», — заключила Женя.
— Он тоже нуждается в обмене… Есть и ещё кое-что… Я ни на секунду не выпускал это из виду, и принял меры…
— Так что нам делать, командор? — спросил второй агент.
— Ничего, — ответил Талех. — Сейчас — ничего, но будьте готовы. С Ролдон-дона он никуда не денется. Разве что, в открытый космос… Туда ему и дорога. Но мы перекрыли все выходы и лазейки. Осталось только ждать… Подождём, пока он ошибётся. А я просчитаю каждый его шаг, и когда придёт время… Захлопну ловушку!
1.5.2. — Опасные связи
Станционный хронометр проиграл задорную трель, извещая о конце вечерней смены. Через пять минут заступала ночная.
— Два часа до полуночи, — отметил командор. — Засиделись мы тут… Кто куда, а я в каюту. Отдыхать… Ева, ты со мной, или на банкет?
— С тобой конечно.
— Вот и хорошо…
По пути домой, Талеха вызвал Дравал и сообщил, что гости нашлись, все до единого, в основном там, где их и потеряли — в оранжерее на банкете. Хотя некоторые чудесным образом переместились на палубу или на стадион, но их тоже разыскали.
— Наверное, пробрались через оцепление, шеф, — докладывал озадаченный окез, застыв перед командором растерянной голограммой. — Невидимые будто…
Похоже, он и сам в это не верил.
— Что ж, — обрадовался Талех. — Хоть одна хорошая новость. Приглядывайте пока за ними, а я у себя. Занят…
И задумчиво посмотрел на Женю.
— Очень занят.
— А расследование?
— Гости в порядке?
— Немного дезорганизованы и рассеяны, но в целом… Нормально. Даже не поняли, что случилось.
— Тогда подождёт до завтра. Когда прибудут дэвхары.
И Талех поспешно отключился.
Едва они переступили порог квартиры, как забытые ощущения вернулись, словно подкарауливали за дверью. Татуировка, не докучавшая во время совещания, снова зудела, жжение распространялось, и Женька не выдержала.
— Я первая! — кинулась в ванну, мечтая о прохладном душе и нано-мази… Но ей не дали осуществить мечту, ловко перехватив у переборки, и как следует прижали.
— Так-так-так… Задумала от меня скрыться?
— Я и не…
— Тсс… Бессовестная землянка, — горячо зашептал Талех, — раздразнила своими генами и в ванну?
— Но я…
— Соблазняла дерзкими взглядами и…
— Талех!.. Это что? Шутка?
В кабинете прикидывался ледяной глыбой, а тут…
— Шутка? Не-ет… — он рассмеялся.
— Я - в ванну!
— Это подождёт, — решительно заявил командор, — потому что… Я хочу, попробовать…
Перекинул жену через плечо, притащил в спальню и бросил на кровать. Женька от потрясения не могла и слова вымолвить, не то что сопротивляться. Да и не хотелось… И Талех, казалось, изумлён не меньше.
— Что со мной?.. Инстинкты джамма? — он присел рядом. — Или…
— Вообще-то, я тоже хотела! Кое-что спросить, — Евгения попыталась встать, но он снова опрокинул её, на миг приложив ладонь к татуировке, спрятанной под одеждой… Обоих словно обожгло, ослепило, Талех рванул завязки и застёжки… Узор сиял нестерпимо, ядовито фосфоресцируя зелёным, и резал глаза.
— О… — потрясённо вырвалось у джамрану, и дальнейшее происходило так стремительно, что Женька едва запомнила… Как срывала с себя форму. А потом Талех очутился сверху, обнажённый и готовый… К чему?
— Возьми… — его шёпот перемежался со стонами, он едва сдерживался, протягивая ей таблетку. — Если станет плохо, прими быстро… Где мои, не помню!..
И всё! Плотину прорвало!
Одно Женя чувствовала остро — его внутри себя, как стержень мироздания, остальное растворялось и терялось в пёстром вакууме. Жжение ослабевало, сменяясь щекоткой. Озноб приятными волнами расходился по телу, вызывая небывалую лёгкость. Женька не понимала, где она, а где Ролдон и звёзды… И думала, что она — это Талех! Ощущала себя Талехом и смотрела на одурманенную страстью себя как бы со стороны… И на них обоих — сверху, изнутри… Они стали одной спиралью и вертелись по кругу, как танцующие галактики…И сотрясались от взрывов.
«Не только у самрай-шак всё не как у людей…», — этот отголосок мысли она ухватила в бешеном круговороте идей… Прежде чем снова осознала себя как отдельную сущность. И эта сущность выкрикивала что-то, плавая в зелёном тумане, а когда он рассеялся, то Женя увидела звёзды… В глазах Талеха.
— Это оно? — еле сумела выговорить Женька, распростёршись без сил на груди у мужа.
— Да… Вроде бы… Наверное… Кажется, — ошеломлённо выговорил он.
Она приподнялась и заглянула ему в лицо.
— Так ты не уверен?
— Как я могу быть уверен? Ты у меня первая…
— А в теории?
Талех расхохотался и придавил Женьку к матрацу. Хитро прищурился, разглядывая веснушки у неё на носу.
— Что?
— Какая ты хитрая! В теории… Нас не посвящают. Сами всё узнаём, о первом разе.
— Хм… Я уронила таблетку, а мне хорошо…
— Мне тоже.
— Значит, это оно… Но всё так странно.
— Более чем, — Талех фыркнул, отпустил её и устроился сбоку, опираясь на локоть, испытующе поглядывая и поглаживая слегка поблёкшую татуировку.
— Кто ещё кого дразнит! Я же говорю… — внезапно до неё дошло. — Аминокислоты! Потрясающе! Восхитительно…
Н-да, послушать бы их со стороны. Типичный разговор двух…
— Это точно! Учитывая, что обнимая меня, ты постоянно звала Эшесса.
