ответила я.
– Чепуха. Нравлюсь. Только ты этого еще не осознала, Бет.
– Вы больной маньяк.
– Маньяк?.. возможно. Значит, тебя маньяки привлекают, тихая девочка?
В воображении сами по себе возникали яркие жестокие сцены из моих снов. Я все больше теряла и без того тонкую грань между сном и реальностью. Шувалов во сне и Шувалов в жизни уже почти не отличались. Нужно было перевести тему.
– Зачем Вы все это делаете?
– По правде говоря, я не знаю, Бет. Слушаю свое сердце, можно сказать.
– Сердце ли? – насмешливо процедила я.
Мужчина рассмеялся грудным смехом. Свет фонаря освещал нас, окрашивая в сепию. Дождь продолжался, однако уже очень слабо.
– Поверь мне на слово, девочка, будь это не сердце, а то, что ты так неосторожно пыталась повредить в самом начале нашей беседы, ты бы уже давно лежала связанной в моем багажнике, а я ехал бы к лесу, что далеко отсюда.
– Можно подумать, Вы всегда возите с собой веревку и скотч.
Шувалов поднял брови.
– Хотелось бы проверить?
От взгляда, которым он меня одарил, побежали крупные мурашки, во рту пересохло, будто он был забит грубой шерстью. Похоже на то, что в багажнике у него действительно имеется все необходимое для похищения. И это не блеф. Я в большой опасности.
– Как мне отделаться от Вас?
– Никак. Если только ты не станешь подобна своим одногруппницам. Но в этом я сомневаюсь.
Я решила быть искренней. Это мое последнее оружие.
– Слушайте, я не понимаю, что Вам нужно. К чему вся эта охота? Зачем прижимать меня к стене, никуда не отпускать, осыпать угрозами? В чем смысл Вашего поведения? Вы не делаете ничего конкретного. Хотите поцеловать меня – целуйте. Похитить – похищайте. Убить – убейте. Вы сильнее, мое сопротивление ничего не даст. У Вас есть все карты. Но дайте мне определенность, либо уйдите.
– Все карты, Бет? Ты так действительно считаешь? Я полагал, ты смышленая девочка. Мне не хватает одной-единственной, но самой главной карты во всей нашей игре. Без этой карты я ничем не буду отличаться от маньяка-насильника, а мне бы не хотелось им быть, как бы трудно ни было в это поверить. Я бы мог изнасиловать тебя давным-давно, но это неинтересно, это слишком просто, когда у тебя есть сила, ловкость и харизма. Однако я получу недостающую карту, будь уверена. Все это будет продолжаться до тех самых пор, пока она не окажется у меня в руках.
– Не понимаю.
– Неважно. Поймешь, когда придет время. Может, я и хочу поцеловать тебя, трахнуть, похитить, убить – кто знает, в какой последовательности я все это буду делать? – он усмехнулся краешком губ, – но делай я все это по личному желанию, я бы ничем не отличался от преступника.
– О-о, а Вы у нас такой законопослушный гражданин! – настал мой черед хохотать.
– Разве противозаконно проводить время в обществе приятного тебе человека?
– Да, если этот человек против.
– Так уж и против, Бет.
– Вы будете удивлены, но да.
– Но почему тогда ты не кричишь и не вырываешься, малышка Бет? – спросил Шувалов с торжествующей улыбкой.
Действительно, подумала я, почему? Оказалось, он давно не прижимал мои ноги, а запястья держал еле-еле, для галочки. Когда он успел ослабить хватку? Неужели я и правда не хотела освобождаться, если не заметила, что у меня появились шансы сбежать. Он сам давал мне эти шансы, специально, чтобы проверить, воспользуюсь ли я ими. И я не воспользовалась. Он увлек меня разговором.
– Не знаешь, что ответить? – усмехнулся мужчина и полностью отпустил меня, сделав шаг назад. – Подумай об этом, Бет. Ты такая сладкая, и я бы с радостью поворковал с тобой еще, но у меня дела, и не задерживай меня, крошка.
Я разминала шею и растирала затекшие запястья, пока он победно удалялся к своему черному, залитому дождевой водой «Ньюйоркеру». Щеки у меня пылали огнем праведного негодования. Ни один звук не мог вырваться из горла от ошеломления безграничной наглостью этого мужчины. Тем временем Шувалов сел в авто, хлопнул дверью, завел двигатель и резко дал по газам. Старый ретро кар сорвался с места, шины завизжали по мокрому дорожному покрытию. Несколько секунд спустя поблизости уже никого не было. Эффектно ушел, сукин сын. Я запрокинула голову и посмотрела на небо. Дождь кончился.
***
«Гленну Миллеру было слегка за шестьдесят, и он уже успел стать дедушкой дважды. В то время как Уолтер Ллойд еще не имел ни жены, ни детей. Большая разница в возрасте не мешала напарникам ладить между собой. Когда два человека работают вместе в полиции, и особенно если они являются напарниками по ночному патрулированию, это сближает лучше, чем давняя дружба. Дружба может закончиться в любой момент, но пока два человека охраняют закон и порядок, они не имеют права не ладить друг с другом, потому что в один момент от их взаимоотношений может зависеть чья-то жизнь. И тут уже долг превыше личных чувств.
– Неужели ты считаешь себя настолько плохим парнем, работая в полиции? – спросил старый полицейский, когда они сворачивали на перекрестке у закусочной Джо Миллигана.
– Дело не в законопослушности, – отозвался молодой полицейский, но продолжать не стал.
Он любил поболтать с Гленном, особенно в ночную смену, чтобы разогнать сон. Но Уолтер не любил говорить о себе. Ночной город был пуст, только двое полицейских медленно бороздили снежные сугробы под звездным небом.
– Понятно, – сказал старый полицейский, хотя ничего не понял».
Эпизод 16
Гранин сидел у окна, держа перед собой планшет. За стеклом открывался вид на небольшую парковку. Занятие должно было вот-вот начаться. Я доедала шоколадный батончик, заткнув уши наушниками, и досматривала очередной фановый летсплей игры «Dead by Daylight». Временами я издавала странные звуки, похожие на сдавленный истеричный хохот, но одногруппники уже слишком привыкли к этому, чтобы переглядываться. Слезы от смеха стояли на глазах. Кирилл должен это увидеть. Я скинула ему ссылку на видео и убрала наушники.
– А вы заметили, – сказал Гранин, обращаясь ко всем, – новый автомобиль на нашей парковке?
Все обернулись к панорамному окну, выискивая цель.
– Вон тот, черный.
– Ну и что?
– Он стал появляться здесь с тех пор, как Рамси начал преподавать у нас.
– Думаешь, это его автомобиль?
– Думаю, что если это его тачка, то он дико крут. К тому же богат.
– А что это за машина?
– Не знаю, – пожал плечами Гранин. – Я в марках не силен.
– Так поищи в интернете.
– Это «Chrysler New Yorker» 1966 года, – вмешалась я, обратив на себя любопытные взгляды.
– Откуда тебе знать, – фыркнула Куприянова.
– Я немного разбираюсь в ретро автомобилях, – спокойно ответила я.
– Лиза, там, на входе в институт, метла стояла. Твой транспорт? – съязвила Куприянова.
– Да, – сказала я, – но я вполне могу затолкать его тебе в задницу, а сама и пешком пройдусь.
– Она права, это «Chrysler New Yorker», причем именно 1966 года, – сказал Гранин,
