Именно подавляющее численное превосходство советских войск, которое сохранялось, даже несмотря на уходящие с запада на восток эшелоны, побудило британское руководство отказаться от операции «Немыслимое». Разработчики писали Черчиллю:
Мы, скорее всего, столкнемся с превосходством противника по танкам – в два раза и по пехоте – в четыре раза. …Ввиду такого превосходства любая наступательная операция приобретает рискованный характер… Поэтому мы считаем, что, если начнется война, достигнуть быстрого ограниченного успеха будет вне наших возможностей и мы окажемся втянутыми в длительную войну против превосходящих сил. Более того, превосходство этих сил может непомерно возрасти, если возрастет усталость и безразличие американцев и их оттянет на свою сторону магнит войны на Тихом океане.
После столь мрачного заключения Уинстон Черчилль приказал сдать в архив план наступательной операции и начать разработку оборонительного варианта под тем же названием.
11 июля 1945 года штаб представил объемный том, на последней странице которого излагался вывод:
Только в случае использования ракет и другого нового оружия, которое может появиться у русских, возникнет серьезная угроза безопасности нашей страны. Вторжение или серьезные удары по нашим морским коммуникациям могут быть осуществлены только после длительной подготовки, которая займет несколько лет.
Штабисты не только пришли к выводу о непродуктивности нового варианта операции, но и указали на необоснованность опасений премьер-министра относительно советской военной угрозы Западной Европе. Тем не менее правительство Великобритании взяло твердый курс на создание антисоветского военно-политического блока именно под предлогом предотвращения возможной агрессии со стороны Сталина.
Есть мнение, что план операции «Немыслимое» помогает объяснить, почему маршал Георгий Жуков в июне 1945 года неожиданно решил перегруппировать силы в оккупационной зоне, начал укреплять оборону и детально изучать дислокацию войск западных союзников. Очевидно, ему стал известен приказ Черчилля, и сталинский Генштаб принял соответствующие меры. Последующие изыскания подтвердили, что план операции «Немыслимое» действительно был передан советской разведке членами шпионской группы, вошедшей в историю под названием «Кембриджская пятерка».
Варианты Третьей мировой войны
Уинстон Черчилль, потерпев поражение на выборах летом 1945 года, ушел в отставку. К власти пришло лейбористское правительство во главе с Клементом Эттли. Тот был гораздо более позитивно настроен по отношению к СССР, однако с конца 1945 года началось политическое охлаждение между Великобританией и Советским Союзом из-за отказа сталинского правительства прекратить оккупацию Северного Ирана.
В 1946 году правительство Эттли продолжило разработку проектов войны с СССР, привлекая для этого США и Канаду. Ведение переговоров было поручено руководителю британской военной миссии в Вашингтоне, участнику Ялтинской и Потсдамской конференций, фельдмаршалу сэру Генри Вильсону, который обсуждал английские военные проекты с американским президентом Гарри Трумэном, генералом Дуайтом Эйзенхауэром и канадским премьер-министром Макензи Кингом. Стороны в конечном итоге пришли к выводу, что если советские войска в Европе начнут наступление, западные союзники не в силах будут его остановить.
Американский президент Гарри Трумэн с самого начала правления с большим подозрением относился к сталинскому руководству. В январе 1946 года он, давая рекомендации государственному секретарю по поводу очередных переговоров с Советским Союзом, заявил:
У меня нет никаких сомнений, что Россия намеревается вторгнуться в Турцию и захватить проливы, ведущие из Черного моря в Средиземное. До тех пор пока Россия не встретит твердого отпора в делах и словах, еще одна война будет назревать. …Я не думаю, что мы должны и впредь играть в компромиссы.
Гарри Трумэну легко было оставаться бескомпромиссным. В его распоряжении находилась атомная бомба с опытом ее успешного применения. Стратегические задачи в духе доктрины Джулио Дуэ и Артура Харриса теперь могли решаться одиночными бомбардировщиками, а не сотнями «Ланкастеров» и «Либерейторов», требующими соответствующих поддержки и обеспечения. После Хиросимы и Нагасаки японцы сдались на милость победителей, при этом сражение у атолла Мидуэй и разгром Квантунской группировки оказались забыты – при таком раскладе получалось, что ядерный шантаж куда эффективнее любого другого способа ведения войны.
В феврале того же года стартовала разработка первого плана войны США с СССР, в рамках которого предполагалось применить атомное оружие. План, получивший название «Пинчер», предусматривал, что война начнется в 1946 или 1947 году. Предполагалось подвергнуть ядерным бомбардировкам двадцать городов: Москву, Ленинград, Горький, Куйбышев, Свердловск, Новосибирск, Омск, Саратов, Казань, Баку, Ташкент, Челябинск, Нижний Тагил, Магнитогорск, Пермь, Тбилиси, Новокузнецк, Грозный, Иркутск, Ярославль. При этом первый обезоруживающий удар самолеты стратегических ВВС должны были нанести внезапно, взлетев с баз в Великобритании, Египте и Индии. Однако дальнейший анализ показал, что после такого удара советская армия все еще будет способна организовать мощное наступление в Европе. Кроме того, промышленность США на тот момент в принципе не могла произвести требуемое количество атомных бомб.
С учетом новых возможностей разрабатывались и более совершенные планы войны против Советского Союза: «Бройлер» (ноябрь 1947 года), «Возничий» (май 1948 года), «Полумесяц» (1948 год), «Троянец» (28 января 1949 года) и другие.
По мере роста запасов ядерных бомб планы их применения расширялись. В 1948 году предполагалось подвергнуть бомбардировке уже семьдесят городов СССР, всего, с учетом возможности затяжной войны, американские стратеги собирались использовать двести атомных бомб, рассчитывая с их помощью уничтожить до 30–40 % промышленного потенциала СССР и свыше 7 миллионов человек.
Создание блока НАТО вызвало к жизни новую концепцию ядерного сдерживания – план «Короткий удар» (1949 год). Его главной целью разработчики определили подавление «воли СССР к сопротивлению» во взаимодействии с союзниками и путем широкого наступления в Западной Европе, а также стратегической оборонительной войны на Дальнем Востоке. План относил начало новой мировой бойни на 1 января 1957 года. На первом этапе ожидалось, что в течение месяца массированные удары стратегической авиации подавят моральный дух советских граждан. За это время на промышленные и административные центры должно быть сброшено 300 ядерных и 200 000 обычных бомб. Далее предполагалось вторжение сухопутных войск в СССР, захват его территории, расчленение на оккупационные зоны с дислокацией американских войск в наиболее крупных городах.
С целью проверки правильности расчетов даже состоялись специальные командно-штабные игры. Они показали, что достижение победы в войне вполне реально, однако приведет к большим потерям со стороны США и их союзников. Применение ядерного оружия в такой ситуации казалось неизбежным.
Но вот беда – Сталин был не из тех, кого можно запугать атомной бомбой. Даже сознавая масштаб угрозы, он спокойно говорил в интервью газете «Санди таймс» 17 сентября 1946 года:
Я не считаю атомную бомбу такой серьезной силой, какой склонны ее считать некоторые политические деятели. Атомные бомбы предназначены для устрашения слабонервных, но они не могут решать судьбы войны, так как для этого совершенно недостаточно атомных бомб. Конечно, монопольное владение секретом атомной бомбы создает угрозу, но против этого существует по крайней мере два средства: а) монопольное владение атомной бомбой не может продолжаться долго; б) применение атомной бомбы будет запрещено…
Наверное, это понимали и разработчики вышеперечисленных планов. По крайней мере, ни один из них не рискнул прибегнуть к концепции превентивного удара – в пояснительных записках к планам особенно оговаривалось, что война начнется только после нападения Советского Союза на Западную Европу или некоего «агрессивного акта СССР». А если Советский Союз не захочет нападать? Такой вариант в рамках антисоветской истерии даже не рассматривался. Объявляя начало холодной войны во время знаменитого выступления в Фултоне 5 марта 1946 года, Уинстон Черчилль говорил о России: «Чего она хочет, так это плодов войны и безграничного распространения своей мощи и доктрин». Неделей позже Иосиф Сталин в интервью «Правде» поставил Черчилля в один ряд с Гитлером и заявил, что тот призвал Запад к войне с СССР. Новое противостояние быстро набирало обороты.
27 октября 1951 года популярный американский журнал «Кольерз» вышел с обложкой, на которой была изображена карта Советского Союза с эффектной надписью «Оккупационная зона». Спецвыпуск на 132 страницах был полностью посвящен грядущей атомной войне с Советским Союзом, которую авторы запланировали на 1952–1955 годы. Вот как, по их мнению, должны были развиваться события.
