посчитал, что я нервничаю. Теперь же тянешь резину.
- Эйвери, - проворчал я. Затем остановился прочистить горло. Раздражение от
общения с Дэб сказывалось на нашем разговоре. – Что происходит? Сначала все шло
слишком быстро, а сейчас недостаточно быстро. Я стараюсь.
- Ты тянешь время? - Она медленно развернулась, по ее щеке скользнула слезинка. -
Тебе не обязательно этого делать. Можешь просто поговорить со мной.
Она прикоснулась к пенни на своей шее, и меня захлестнуло паникой, я ткнул в ее
сторону пальцем.
- Не смей уходить от меня.
Она моргнула.
- Я не… я… собиралась предложить его тебе. За твои мысли. Обычные вопросы
больше не имеют значения.
Я вздохнул.
- Нам определенно стоит поговорить. Я больше не могу теряться в догадках, но и не
хочу разочаровывать тебя.
- О чем? – она переступила с ноги на ногу.
- Я нервничаю.
Она побледнела.
- Из-за женитьбы на мне, - это было утверждение. Она словно ждала подобного.
- Нет. Определенно нет, - я подошел к ней. Взял за руки. – Ты вела себя очень тихо.
Замыкалась в себе, когда я спрашивал о свадьбе. Со мной все в порядке. И я не желаю
терять время, но, если тебе оно необходимо, я подожду.
Она покачала головой.
- Ты не хочешь ждать? – Уточнил я, практически ощутив, как по телу разливается
облегчение.
- На работе прошел слух, - она закусила губу.
- Слух? Какой?
- Майклс обмолвилась, что видела тебя в «Корнер Хоул» как-то вечером, когда мне
ты сказал, что находишься на работе. Но она говорила не лично мне. Дэб услышала ее
разговор с кем-то еще.
Я поморщился.
- Я был.
Она подняла на меня взгляд.
- Я посылала тебе сообщение за 15 минут до того, как ты пришел домой. И ты
сказал, что едешь с работы.
Мои губы вытянулись в сторону. Блять.
- У меня не было помысла обманывать тебя. Честно говоря, я даже не задумывался
об этом.
- Почему ты не предупредил, что собираешься в бар после работы?
Я пожал плечами.
- Раньше тебя это не волновало.
Она какое-то время молчала.
- Ты был с девушкой? Блондинкой?
- Нет, - ответил я, внутренне сжавшись. Идти в «Корнер Хоул» было плохой идеей.
- Эйвери, - начал я, согнув ноги и опустив подбородок, чтобы смотреть ей в глаза. –
Я хочу быть с тобой больше всего на свете. Клянусь Богом, у меня больше никого нет. И
никогда не будет кроме тебя. Тебе нужно мне доверять.
Она задумалась, уткнувшись взглядом в пол. Я задержал дыхание.
- Еще что-то? – Голову начали терзать миллион тревожных мыслей.
- Я слышала, как ночью ты разговаривал по телефону, - ее голос едва превышал
шепот, но я отчетливо расслышал его сквозь громыхавшее сердце.
- Что? – Склонил голову ближе к ней, не в силах поверить в то, что услышал.
- Я не пыталась следить за тобой и тому подобное. Просто проснулась.
Я пожал плечами, изображая непонимание.
- Не понимаю, о чем ты, малыш.
Ее лицо потемнело от разочарования. Она долгое время изучала меня.
- Это твой ответ?
- У меня нет ответа. Ты же знаешь, что я был занят свадебными планами. Я обещал,
что позабочусь, и делаю все возможное. Это правда.
- Я иду спать, - ответила она, проходя мимо меня в сторону спальни.
- Малышка, - я попытался дотянуться до нее, но не смог. – Ты не голодна? –
Спросил следом.
- Нет, - в ответ раздалось из спальни. После чего дверь захлопнулась, и из-под нее
начал литься свет.
Я вошел в уже одинокую темную спальню. Рамки, хранившие наши фотографии за
прошедший год, были расставлены по комнате: на тумбочках, на угловом столике, где я
держал свой неприкосновенный запас. В квартире Эйвери не хватило места для комода, так что мне пришлось его продать. И теперь я хотел приобрести небольшой шкафчик,
закрывающийся на ключ. В нынешний влезть слишком легко.
В душе потекла вода, и я опустился на кровать. Меня разрывало между желанием
во всем ей признаться, чтобы спасти от воображения или разрушить сюрприз.
Не удержавшись, открыл дверь и передо мной предстал ее совершенный
обнаженный силуэт, скрытый за неровной поверхностью душевой кабины. На опущенную
голову лились струи воды, стекая по прижатым к лицу рукам.
Мне необходимо признаться ей.
- Эйвери, - я потянулся к дверце.
- Прошу, не надо, - ответила она.
- Нам нужно поговорить.
- Нет. Я просто хочу постоять под душем и все обдумать.
- Я могу исправить это.
Она замолчала на мгновение, после чего не выдержала и закричала.
- Неужели тебе никогда не приходило в голову, что я не хочу, чтобы ты исправлял
все на свете? Может, я хочу, чтобы все с самого начала оказалось в полном порядке!
Может, мне не нужно то, что нужно исправлять!
Я стоял, раскрыв от удивления рот. Прежде она никогда так сильно не повышала на
меня голос.
- Х… хорошо, - промямлил я. – Прости. Я, э-э… оставляю тебя в покое.
- Прекрасно, - резко заметила она.
Я отступил, закрыв за собой дверь, и скинул ботинки. Цифры часов светились в
темноте комнаты. На работу идти к пяти часам, но я не мог представить, как смогу уснуть.
Сняв с себя футболку и джинсы, залез под одеяло в одних только боксерах.
Вода стихла, и Эйвери приступила к вечерним процедурам. После чего дверь
открылась, девушка упала на кровать, потянув на себя одеяло и поворачиваясь ко мне
спиной. Мокрые волосы хлопнули по подушке, и раздался ее протяжный выдох.
Некоторое время мы лежали в тишине, потом я не выдержал и потянулся к ней,
прикасаясь кончиками пальцев к ее бедру.
- Я не смог уйти. Побоялся, что завтра ты сменишь замок и выбросишь за порог все
мои вещи.
Она ничего не ответила.
- Клянусь, я никогда тебе не изменял. Даже желания не возникало. Неужели, ты не
знаешь, как я тебя люблю?
Она шмыгнула носом.
- Что-то не так, Джош. Меня уже давно не покидает какое-то странное ощущение.
Понятия не имею, какое. Понимаешь, о чем я?
- Иногда, - умолк я. Мне вспомнилось время, когда приходилось останавливать
себя, чтобы осознать реальность происходящего. Иногда, сидя рядом с Куинном,
складывалось ощущение, что я общаюсь с незнакомцем. В другие дни представлял себя на
работе, но остальное время без Эйвери проходило словно в тумане. – То, что ты полюбила
меня, всегда казалось, не знаю, чем-то нереальным. Но не неправильным.
Она втянула воздух через нос. Затем заплакала. Я перевернулся к ней.
- Эйвери, - произнес, обернув ее талию руками.
Она притянула колени к груди.
- Не ври мне. Никогда.
- Думаешь, на свете есть хоть что-нибудь стоящее, способное заставить меня
рискнуть самым важным человеком в жизни?
- Волнение странно действует даже на самых хороших людей. Взять, к примеру,
доктора Розенберга.
Я приподнялся на локте, устремив на нее свой взгляд. Ее щеки блестели от слез.
- Раньше я хотел быть на него похож, но только для того, чтобы ты смотрела на
меня, как на него. Теперь же мне противно от одной только мысли иметь с ним какое-либо
сходство, Эйвери. Я собираюсь лелеять каждый миг, проведенный с тобой, нашими детьми
и внуками. Мы будем вместе стареть, и вспоминая прошлое, гордиться нами.
Ее рука все еще неуверенно потянулась к моей щеке.
- Скажи, что я все выдумала. Что Майклс все выдумала.
Я вздохнул.
- Не могу. Я был в баре. Разговаривал с девушкой. Не знаю, какого цвета ее волосы, я не обратил на это внимание. Но мы просто общались. Я сказал тебе, что еду домой с
работы, вместо бара. И разговариваю с людьми поздно ночью по телефону. Но мне нужна
только ты. Пожалуйста, поверь.
Нижняя губа Эйвери задрожала, она притянула меня к себе, сцепив ладони на моей
шее. Скользнув руками между ней и матрасом, я схватился за нее, как за якорь,
удерживающий меня на земле.
Утреннее солнце светило в окна, наполняя комнату светом. Эйвери застонала.
Прошлым вечером она подменяла Дэб на работе и вернулась только в три утра.
Я поднялся, задергивая занавески.
- Это не поможет, - произнесла она. – Я уже проснулась.
Я вернулся и залез к ней под одеяло.
- Постарайся снова уснуть. Ты, должно быть, устала.
- Не могу. До конца мая осталось всего 10 дней.
Я крепко стиснул ее.
- А затем наступит июнь.
Она посмотрела на меня уставшими глазами и сонной улыбкой.
- А затем наступит июнь.
- Все еще переживаешь?
- Просто надеюсь, что все останутся довольны. Обычная крошечная свадьба, без
приема.
- Эй, - возразил я. – Я предлагал пиццу.
Она склонила голову, опустив подбородок.
- Я бы предпочла вообще никого не угощать, нежели заказывать пиццу.
Я пожал плечами и улыбнулся.
- Все будут счастливы просто от присутствия, Эйвери. Они хотят разделить этот
день с нами.
- Я просто не хочу облажаться.
- Ты действительно считаешь, что наши друзья станут нас осуждать, если мы не
