отпечаток мощной магии, но пока не могу понять ее источник.
— А почему я ничего не ощущаю?
— Ощущаешь, просто пока не понимаешь этого.
Я озадаченно прислушалась к своим ощущениям во всем том небогатом спектре, который мне остался доступен в посмертии.
— М-м-м... Звуки приглушеннее?
— Нет.
— Воздух плотнее?
— Не угадала.
От чрезмерного сосредоточения и связанного с ним непонятного волнения у меня на миг отказало заклинание зрения, а когда его действие возобновилось...
— Земля... Она мерцает! — мысленно воскликнула я. — Почти незаметно, как песок на солнце!
— Ну наконец-то, — по голосу Альд показался довольным моей наблюдательностью.
— Знать бы еще, что это значит...
— Определенно какие-то защитные чары. И лично я бы предпочел не видеть их в действии...
Увлеченная внутренним диалогом, я не сразу поняла, почему мои шедшие по узкой улочке спутники вдруг резко остановились, из-за чего я едва не врезалась в них.
— Что?..
Ответом мне стал нетерпеливый жест Линс, призывающий к тишине. Тем временем недалеко от нас лилась торжественная речь, произнесенная глубоким и звучным голосом. Невольно содрогнувшись, я узнала слова ритуала благословения и поспешно отогнала прочь непрошенные воспоминания.
— И изрек Суртаз: да будете вы спасены волей моей, а потомки мои разнесут ее по всем Семи Мирам...
— Это что еще такое? — в голосе подселенца явственно слышалось недоумение.
— М-м-м... Речи Суртаза, кажется.
— Понятнее не стало.
— Это... легенды. О явлении Суртаза в наш мир, и о сотворенных им чудесах во время Второго вторжения. Об уходе и том, что было после него. Об одиннадцати его учениках...
— Двенадцати.
— Может и двенадцати, — я была уверена в своей правоте. По сути — количество учеников Суртаза было единственным, что я помнила из Речей наверняка, но спорить с Альдом прямо сейчас не хотелось в силу бесполезности этого занятия. — Я тебе уже не раз говорила, что не разбираюсь в этом всем. А ты еще, помню, возмущался, что твое имя мне незнакомо. Оба моих наставника были не особенно... набожными.
— Набожными? — похоже, теперь Альд окончательно растерялся. — При чем здесь набожность? Это же... история, которую нужно помнить.
— Ну... многие некромаги поклоняются Суртазу, как богу.
— ...несите благословенный покой, как нес его Суртаз всем восставшим...
— К тому же, — добавила я, — ты же сам говорил, что форма личей даже в твое время считалась священной.
— В мое время в это слово вкладывался иной смысл, — медленно произнес подселенец. — Первые некроманты, впоследствии ставшие личами, обучались и проходили посвящение под присмотром самого Суртаза. Первый Некромант был придирчив, выбирая себе учеников... Потому и считалось, что их форма — священна, а воля — закон.
— Я благословляю вас именем Суртаза и одиннадцати его учеников, чьи имена вечны в нашей памяти...
— Одиннадцати... — эхом отозвался Альд.
— О, пошло перечисление имен, кстати, — не без некоторого злорадства заметила я.
— Коаттан Артарут...
От звучания этого имени я вдруг ощутила мощную волну ярости. Отголосок?
— Ты чего?
Подселенец не ответил. А перечисление учеников тем временем продолжалось.
— Алианна Ноттар Неззерак Рихс...
Это имя звучало знакомо. И слышала я его совсем недавно. Точно, от предка Мэба. Интересно.
Продолжали звучать другие имена — короткие и длинные, простые и сложные. Только имени Альда среди них не было. Ученик Первого Некроманта он, да, конечно...
На смену ярости пришла звенящая пустота и ощущение озноба, слишком хорошо знакомое мне по болезненному детству. Да что опять не так-то?!
— А-альд? — осторожно позвала я. — С тобой все в порядке?
— Да.
— А по ощущениям не похоже.
— Тебе кажется.
— Мне не нравятся эти ощущения.
— Их легко блокировать. Сосредоточься на чем-то из окружения, и отголосок растает.
— Я не спрашивала, как блокировать... Хотя за совет спасибо. Что с тобой?
— Все в порядке.
— Ты думаешь, я от тебя так просто отстану?
—
