мушкетов и штуцеров с револьверами на струге имелись две небольшие пушки, сделанные из двухдюймовой полутораметровой трубы с клиновым затвором для заряжания с казны. Это устройство показал Ганзовец. Попутно рассказал историю про пищаль Три Аспида из какого-то российского музея. По его словам выходило, что за эту пищаль некогда хотел отвалить гору золота знаменитый оружейник и металлург Крупп, так как та дискредитировала его как изобретателя и конструктора. Мол, Крупп бахвалился, что первым в мире создал казнозарядное орудие с клиновым затвором. И вдруг в России увидел пищаль с практически таким же затвором, но вышедшую из руки мастера на сто или более лет раньше.
Унитарных снарядов не было, заряды самые обычные: картечь-ядро отдельно, мешочек с порохом отдельно, выстрел осуществлялся при помощи запальника через запальное отверстие. Обе пушки крепились на вертлюгах и были съёмные, чтобы прямо во время боя можно было перекидывать орудия с одного борта на другой.
Спать всем нам предстояло на берегу или на лавках для гребцов.
В качестве товаров мы везли медные, бронзовые и латунные слитки. Специи, украшения из земных ювелирок, меховые шкурки ценных зверей, которых охотники настреляли за зиму или сменили у гоблинов, и многое другое, вроде стеклянной и нержавеющей посуды. Специи и украшения, обычные и те, которые накопировала Михалина, были разложены отдельно друг от друга на тот случай, если маги учуют какие-нибудь эманации использования дара девушки. Вдруг за продажу замагиченых предметов тут наказывают или нужно особое разрешение?
За день до отплытия ко мне подошла Маша, та самая мелкая девушка, которая принесла свёрток с вещами покойного полусотника Красного Оплота. За зиму я с ней сталкивался всего раза три или четыре. И встречи происходили мельком, на ходу или при стечении народа.
— Привет, тебе чего? — первым обратился я к ней.
— Привет, — быстро сказала она и после замолчала на несколько секунд. Наконец, продолжила. — Женя, а можно мне с вами… — и уже совсем тихо добавила, — с тобой?
— Нельзя. Мы женщин не берём в поход. Там может быть очень опасно, — отрицательно покачал я головой. Я помнил слова Веселовского про то, что эта девчонка якобы в меня влюбилась с первого взгляда. Но за минувшие месяцы она так и не показала этого более-менее явно. Самому же мне было банально не до неё. К тому же хватало дамочек более активных и фигуристых, которые желали моего внимания. Я в посёлке был видной фигурой, что уж тут скрывать. Сиди я за частоколом постоянно, и кто-нибудь из них обязательно смог бы окрутить и сделать своим… мужем? К счастью, мои длительные отлучки и вероятность сложить голову за частоколом помогали сохранять личную свободу. Никому не по нраву в один из дней узнать, что ты вдова. Тем более что примеров хватает. За зимний период мы потеряли больше десяти человек от клыков хищников, оружия орков и непогоды. Плюс были умершие от болезней, с которыми не справлялись усиленные лекарства Лизы и эликсиры шамана, или те попадали к больному слишком поздно.
— Но она же плывёт, — Маша посмотрела на Шуа, которая с интересом слушала нашу беседу.
— А я её руу’д, мы теперь всегда вместе. Тем более посмотри на неё и себя, Маш? Шуа сможет защитить и себя, и меня, и ещё кого-то. А тебя придётся саму защищать, — я постарался ответить ей как можно мягче, чтобы не задеть грубостью чувства собеседницы. Но и твёрдо, дав понять, что канючить и тем более плакать бесполезно.
— Ясно, — с непонятной обидой в голосе резко бросила девушка, потом порывисто развернулась и быстро пошла прочь.
Я же только пожал плечами и вернулся к прерванному занятию. Не до женской блажи было.
Глава 13
Словно обещая удачу нашей экспедиции, в день отплытия задул ровный попутный ветер. Провожать нас высыпало почти всё население посёлка.
«Давно уже тут живём, а всё никак название своему новому дому не придумаем», — почему-то в этот момент мне в голову пришла совсем далёкая от ситуации мысль. По правде говоря, между людей ходило с полдесятка названий. От Нью-Москвы до Нахаловки.
Помогая ветру и заодно тренируясь, за вёсла сели гребцы. Мотор не трогали, берегли топливо. Шли ходко, но не так быстро, как в прошлом году на плоту с лодочным двигателем и тем более на надувных лодках с ним же.
Проскочили мимо места, где в глубине леса, примыкавшего к берегу, прячется ещё один анклав землян. Почему-то его население не захотело строить отношения с нами. Всего два или три раза с ними сталкивались. В первый раз ещё ничего было, а вот в последующие встречи земляки встречали нас с холодком. После чего пропали, словно их и не было.
Первую ночь провели на борту, кое-как разместившись среди лавок — кто-то с апломбом заявил, что это банки — и в каюте. Но привычка находить везде плюсы помогла нам хорошо отдохнуть и в таких условиях. За время ночёвки никто нас не побеспокоил. Часовые сообщили только о неизвестном огромном звере, подошедшем к берегу, но не вышедшим из густых зарослей. Неизвестный любопытный не издал ни единого звука, не потревожил ни одну веточку. И если бы не тепловизор у дозорного, то его визит остался бы незамеченным. По размерам и манере двигаться он походил на здоровенного медведя. Следующую ночь мы также провели на струге, а вот третью ночёвку решили устроить на берегу, найдя под самый вечер хорошее чистое место на берегу.
— Всегда бы так путешествовать, — с довольным видом и кружкой с чаем в руке сказал Прапор. — Мы отмахали столько, сколько за неделю на своих двоих наматывали, если считать в километрах.
— Мы ещё только в самом начале. Посмотрим, как ты запоёшь, когда доберёмся до конца маршрута, — ответил я ему и отчего-то, даже сам не понял, вздохнул.
Часто к реке выходили дикие звери. В основном обычные копытно-рогатые: олени с лосями, косули, кабаны, дикие лошади. Но дважды видели волков, а один раз незнакомую зверюгу, похожую на тигра, но бурого окраса и с горбатой холкой, чем та напомнила гиену. Такие встречи помогали разнообразить наши трапезы. А специальная походная печь и котлы к ней позволяли готовить обеды с ужинами в пути, не приставая надолго к берегу. Остановки делали только ради дров и для оправки. Директор не был бы собой, если бы не нашёл сравнение с прошлой жизнью:
— Прям как в Феодосию на автобусе катим. Зелёные остановки и толпа серунов под обочиной или очередь в кирпичный сральник на площадке
