Девчонки расположились в палате. Одна села на кресло, вторая на диван. Они делились новостями. Изольда сетовала, что Свят не берёт трубку: «Оставил дурацкую записку и исчез, шуток не понимает, – громыхала она. – Сейчас от тебя к нему поеду. Нанесу ответный визит. Обиделся. Я тоже могу дать ему свою одежду, пусть прячет…»
Дверь распахнулась и в палату вошёл Игнат.
– Привет всем, я фруктов принёс. На Забрежный рынок специально ездил.
Он поставил на стул огромную сумку и стал доставать оттуда пакеты:
– Вот твои любимые яблоки красные, груши, виноград, апельсины, авокадо, огурцы насилу нашёл. Говорят, что не сезон. Пришлось за ними на другой рынок поехать. Да, вот папайя. Не знаю, спелая или нет, ни разу раньше не покупал. Инжир и манго. Да, и мёд лавандовый.
Молодой человек довольно посмотрел на Любу. Девушка недоумённо окинула взглядом заваленный стол:
– Игнат, ты не перепутал? Ты на всю общагу набрал?
– Ты кушай. Я не знал, что здесь есть из посуды, поэтому чашечку для плевания принёс, – и он выудил из сумки небольшой пластмассовый тазик.
– Чашечку для чего? – переспросила Люба и посмотрела на застывших от изумления подруг.
– Для плевания. Ты же фрукты не ешь, насколько я знаю. А любишь пожевать – пожевать, высосать сок, а остатки выплюнуть. Чтобы не бегать каждый раз к мусорке, вот чашечка для плевания.
– Да-а? – протянула Люба и склонила голову, как собака, которая пытается разобрать, что происходит на экране телевизора.
– А ты в курсе, что я ем только зелёные яблоки, причём одного сорта? Спасибо за заботу, но ты лучше на будущее спрашивай.
– Да, вот ещё, они вообще раритет, – и он выудил маленькие бананы.
– Ой, я такие никогда не видела, – Люба оторвала бананчик. – Какой малюсенький, – очистила кожуру. Попробовала. – Что там ещё? А кумквата нет? Я тоже давно хотела попробовать.
– Кумквата? Я не знал, что его тоже любишь. Подожди, я сейчас твой любимый салат сделаю.
Игнат выудил из сумки ещё одну чашку, сложил в неё банан, авокадо, груши, виноград, огурец и манго и направился в ванную комнату мыть.
– Погодь, – остановила его Изольда. Она доложила в чашку другие фрукты, – теперь можешь на всех помыть.
Когда дверь за Игнатом закрылась, Роза взяла в руки баночку с мёдом и прочитала: «Лавандовый»:
– Я думала, что ослышалась. Люба, откуда у вас в леспромхозе лавандовый мёд? У вас лаванда на соснах растёт или на болотах вместо брусники? Он вообще, какой? Как духи? – спросила Роза.
– Ага, бабки, как траву её косют. Всё косют и косют, а она всё прёт и прёт. И пальмы тоже, с такими вот бананчиками, – хихикнула девушка и тут же сморщилась от боли. – Открывай, будем пробовать.
Сказано – сделано. Но, как оказалось, ложек в палате не нашлось. Когда Игнат выходил из ванной комнаты, он застал чудную картину: Изольда, Вера, Люба и Роза стояли около банки и тыкали в мёд, кто чем мог – бананом, апельсиновой долькой, кусочком яблока, огурцом и даже пальцем. Девушки обсасывали мёд, жевали фрукты и под дружный хохот сплёвывали остатки в тазик. Не пропадать же добру.
– Я не знал, что все девушки так едят… – задумчиво пробормотал Игнат. – Подождите, сейчас салат сделаю.
Он быстро взял принесённый с собой нож и начал нарезать фрукты и овощи.
Девушки, продолжая дурачиться, так развеселились, что начали носиться по палате.
– Ну и ну, – пробормотал Игнат, с удивлением поглядывая на девушек и интуитивно прикрывая уши руками.
– У тебя уши болят? – спросила Люба. – Покажи, что там.
Игнат осторожно убрал одну руку, прикрыл один глаз:
– Ты только не сильно…
– Что не сильно? – не поняла Люба.
– Кусай.
– Что кусать?
– Ухо, – сказал он, понимая, насколько абсурдно это прозвучало.
– Почему я должна кусать твоё ухо? Игнат? Рассказывай, откуда такие странные познания обо мне вдруг всплыли, – подруги остановились и посмотрели на молодого человека.
– Я услышал, как Демьян давал указание Вовану купить для тебя эти фрукты. Сделать салат. Вот, смотри, всё как он говорил: банан, авокадо, груши, виноград, огурец и манго…
– Не забудь полить мёдом, – раздался из двери голос Демьяна. – Она этот салат с мёдом любит.
– Что я люблю с мёдом? – с вызовом спросила Люба.
– Этот салат. А потом ты должна побегать по комнате с дикими криками, укусить Игната за ухо и подставить живот, чтобы он почесал. Можно? – не дожидаясь разрешения, Демьян вошёл в палату. – Как голова? Тебе уже делали снимок?
– Остались ли мозги на месте? У меня с ними всё в порядке, а вот у тебя, как я посмотрю, нет. Лучше расскажи, зачем ты над Игнатом издеваешься?
– Я? Откуда же я мог знать, что этот олух будет подслушивать? – Демьян усмехнулся.
– Да, Люба, я своим ушами слышал, что он велел Вовану почесать тебе живот! Ты ему веришь, а он другому уже передал и рассказал всё о тебе.
– Ты же недослушал самого главного: после того как она цапнет тебя за ухо, ты должен посадить её в клетку, где она будет висеть вверх тормашками, – Демьян заржал. – Люба, ты представляешь, как ты после еды с дикими воплями носишься по квартире…
– Ты же сам сказал…
– Что я сказал? Летучая мышь у меня в квартире живёт. Любаша зовут, а не Люба.
– Кто у тебя живёт? Как-как её зовут? – медленно спрашивала Люба, в изумлении приподнимая бровь. Но в этот момент резкая боль пронзила лоб, – чтоб тебя, Демьян с прибабахом.
– Тебе не послышалось. Летучая мышь Любаша. Прелесть, а не животное. Так ты же видела её: крылан, которого мне на день рождение подарили. Или ты только на меня смотрела, а других не замечала? – с видимым спокойствием прикалывался Демьян.
Ему нравилось смотреть, как она щурила глаза, раздувала ноздри, сжимала челюсти. Ещё немного и налетит на него, ну совсем как его Любаша. Вряд ли девушка будет кусать мочку уха, но то, что начнёт за ним гоняться, это однозначно.
– Летучая мышь.
