Ясно, – Люба чётко произносила каждое слово. – Всего лишь летучая… мышь. Крылан. Как ты её назвал?
– Любаша.
– Как? Как? – заладила девушка.
– Люб, у тебя от удара и слух пострадал? – с подозрением спросил парень.
– Ты… назвал… это чудо… моим именем? – запинаясь и краснея произнесла Люба. – Демьяша, тебе жизнь недорога? Напишу своим родителям, чтобы купили поросёнка и назвали твоим именем. В отпуск приеду – зарежу.
– А ты кровожадная. Между прочим, я Любашу балую. Ясно? И что значит твоим именем? – Демьян явно получал удовольствие, видя как девушка распаляется. – Тебя Любовь Бурыгина зовут. А моего крылана Любаша. Попрошу не путать, – Демьян с трудом сдерживал смех. – Она существо нежное, ранимое. Не то что ты, дверь лбом снесла и не заметила.
Люба медленно подошла к столу, окинула взглядом фрукты, выбирая наиболее подходящий. Перебирала плоды, сжимая их пальцами. Нужный должен быть мягким, только такой подойдёт любителю Любаш. Все молча наблюдали за девушкой, и только Изольда давилась смехом, понимая к чему шло дело. Сама не так давно прибегла к этой тактике кнута. Правда, чем это дело обернулось…
– Люба, не надо, – попыталась остановить подругу Вера, но именно в тот момент пальцы Любы соскользнули по тонкой коже груши, обнажив её сочную мякоть.
«Подойдёт», – мелькнуло в голове девушки, и в тот же миг груша полетела в сторону Демьяна.
Парень ожидал, чем могло закончится дело, потому давно отошёл поближе к выходу. Его реакция была молниеносной. За ним захлопнулась дверь, а фрукт смачно шмякнулся о стену рядом. Люба немножко промахнулась, меткость не её конёк.
Демьян приоткрыл дверь, посмотрел на лепёшку из груши, высунул язык и проговорил:
– Меткий глаз, косые руки. Ну-ка, потренируйся пока на Игнате. Как наловчишься, позовёшь.
– Совсем офонарел, Ососов! Мышей моим именем называешь! Я тебе сейчас покажу! – Люба крикнула вслед парню, схватила следующую грушу и было метнулась к выходу.
– Лови её! – скомандовала Изольда Игнату. – А то опять позабудет дверь открыть. Так пройдёт.
Тот оперативно схватил девушку за талию, прижал к себе и развернул к окну. И в этот момент боль снова напомнила о себе. От громкого крика, напряжения и борьбы лоб заныл с тройной силой, будто к нему приложили раскалённое железо.
«У-у-у», – Люба схватилась за голову. – «Отпусти, сесть хочу».
Она выбралась из тесных объятий Игната и осторожно опустилась на диван рядом с Верой.
– Уймись, мать. Рано тебе шашкой махать. Успеешь ещё, – назидательно посоветовала Изольда и откусила от той самой груши, которая предназначалась для атаки на Демьяна. – Хватит фрукты переводить на врагов. Между прочим, вкусные груши. Кстати, есть новости, – аппетитно жуя, она переводила тему разговора. – Я ж сегодня нашу бравую компашку на конкурс подала.
– Меня записала? – переживала Роза, присматриваясь к тазику. – Может манго съесть? Люба, ты же не против?
– Записала, – передразнила её Изольда. – Сгодишься на что-нибудь, – кивнула и продолжила, – вы только подумайте! Эти служительницы профсоюза, покрытые пылью и паутиной, вносить в список нас не хотели. Видите ли, только в большую перемену заявки принимают.
– Неужели отказали? – усмехнулась Вера.
– Обижаешь. Правда без мистики не обошлось. Сам ректор явился. Уж не знаю, каким лихим ветром его занесло в эту дыру, но факт, что он там был. И устроил взбучку этим дамам, что пытались меня не заметить.
– Тебя? Да не заметить? Чего это? – удивилась Вера.
– Верка, не встревай, а то собьюсь, сначала придётся начинать, – Изольда ткнула в бок подругу. – Вроде как набор надо ускорить, а они процесс затягивают. Так слушайте дальше. Они же на меня жаловаться пытались. Будто я дверь им выламывала, угрожала. Ну бред же? Разве я могу?
Все дружно рассмеялись и покачали головами в знак согласия.
– Толкнула дверь, конечно, ногой, пару раз. Так я же не виновата, что штукатурка плохо держится. Думала, там плохо кому стало. Как меня услышали, так и поплохело. Наверно, решили, что мы всей комнатой пришли.
Все снова расхохотались, на это раз до хрюка. Наивный вид Изольды не мог вызвать другой реакции.
– Так вот, о чём я. Команд много подаётся. Так что перед конкурсом будет проводиться отбор. Уж кто там судить будет, не знаю. Пока ничего непонятно. Как-то так. Вот, – Изольда макнула палец в банку с мёдом и погрузила его в рот, причмокивая с наслаждением. – Вкуснотища какая. Игнат, ты почаще езди на это рынок, так глядишь, у всех жизнь наладится.
Живот Любы резко дал о себе знать. Освободившийся после удара желудок заныл от голода, громко извещая хозяйку о своём недовольстве. Девушка подскочила к столу и принялась уплетать фрукты, время от времени обмакивая их в мёд.
– Девочки, вы не слипнетесь в один комок? Сладкое со сладким уплетаете, – осторожно предостерёг Игнат, но был проигнорирован.
– Кстати, мысль, – Изольда махнула пальцем, изображая посетившую её идею. Затем макнула в мёд пластик огурца и отправила в рот. – Хм, а вполне неплохо. И чего я раньше не додумалась до такого эксперимента, – девушка повторила свои действия, закрыв от наслаждения глаза.
На это раз присутствовавшие в комнате притихли и подозрительно переглядывались. Кого-то передёрнуло, кто-то поморщился. Повторять за Изольдой никто не спешил.
– Правда вкусно? – тихо спросила Люба.
– Очень. На, попробуй, – девушка подошла к подруге. Та пыталась увернуться, но не успела – Изольда сунула ей в рот кусочек огурца, щедро покрытый мёдом. – Ну? Объедение же!
– Да, и в самом деле, – Люба, скривившись, жевала от безысходности. Прибегать к тазику для плевания, принесённой Игнатом, постеснялась.
– Я ж говорю. А вы чего сидите? Пробуйте. Спасибо скажете за идею.
Все судорожно искали тему для разговора, чтобы отвести внимание от злополучных огурцов. Слегка опасались, что Изольда силой накормит каждого. А по лицу Любы поняли, что блюдо далеко от совершенства. На любителя, так сказать.
К их счастью, в палату влетела Барби:
– О, все в сборе. Даже Игнат тут. Классненько, – девушка глянула на стол, потом на Изольду, всё так же уплетающую огурец. – А чего вы тут едите?
– Огурец с лавандой. Хочешь? – девушка протянула Варе дольку, – от сердца отрываю.
– Нет, спасибо,
