Томми и Джоуи сидели снаружи и резались в карты, выясняя, есть ли у них общие знакомые. Имена у большинства обсуждаемых личностей были вполне гангстерские. Пит-Перекупщик и Ганс-Гастролер. Сэл и Мо, и, кстати, знаешь Сонни-Святошу? А его брата, Джо-Боксера? Он еще грохнул Молчуна Микки в «Гаване», потому что Микки пялил глаза на его девчонку! А слышал о Полоумном Пабло и шайке Бенсона Херста? А о той размолвке с русскими?
Похоже, у них был один круг знакомств, отличались лишь связанные с этими людьми истории. Просто Томми был старше, дольше варился в этом котле и потому больше знал. И конечно, намекнул Джоуи на разницу в опыте самым недвусмысленным образом. Джоуи шваркнул карты на стол и подошел ко мне:
— Я в магазин. Ваш треклятый приятель действует мне на нервы!
Он прыгнул в машину и дал по газам.
Я уселся на его место и стал наблюдать, как Томми раскладывает пасьянс.
— Вот молодежь… — пожаловался он. — Уверены, что все знают, хотя не знают ничего. Но ты не такой, Боб. Ты умен не по годам.
— Я боюсь, Томми.
— Рано еще бояться. Когда будет пора начинать, я тебе сообщу.
Солнце почти село, а она все еще не вышла на связь. Я уже был готов предложить обратиться в полицию, как вдруг мой телефон пронзительно запищал.
«Копам ничего не сказала. Детский приют Дона. Адрес не знаю. Дети очень тихие, работники странные. Не бросай меня здесь, брат!»
— Приют Дона — это в Нью-Джерси. Рядом с шоссе Нью-Джерси Тернпайк, — сообщил Томми. — Туда попадают дети иммигрантов.
— Пиши ответ, Боб. Пиши, что мы уже едем.
Джоуи скрылся в трейлере и вскоре вышел с ломиком в руках.
— Что ты задумал, Джо? — спросил Томми.
— Как приедем, напишем Мари-Клэр, что мы на месте. Она даст нам сигнал — например, посветит фонариком в окно. Дальше мы вскрываем дверь или окно, забираем Мари-Клэр и мчимся к границе.
Томми встал:
— Поедем через мост Джорджа Вашингтона. Так короче.
— Ты что, с нами? — удивился Джоуи.
— Я тоже не привык бросать друзей в беде.
Мы влезли в машину и поехали по грунтовке к шоссе. Я поймал себя на том, что улыбаюсь. Уже представлял, как она сидит с нами в машине и рассказывает нам о том, как ее поймали. Представлял, как она спит на заднем сиденье, а Джоуи везет нас в Канаду. Я не думал о том, что будет дальше. Просто радовался тому, что мы встретили Томми и Джоуи. Они были отличные ребята. Я никогда не забуду, как много они для нас сделали.
Но у самого моста Джорджа Вашингтона телефон опять запищал.
«Они педофилы, Боб. Детки тут совсем маленькие. С ними очень плохо обращаются. У одного типа есть пистолет, я видела. Не приходи один. Зови Айса».
Я похолодел от страха.
— Поехали в полицию! — воскликнул Джоуи. — Прямо сейчас!
— Поздно, — возразил Томми. — Копы никуда не торопятся. Особенно когда к ним приходят с голословными утверждениями. Отправят пару новичков проверить, что к чему, те поговорят с кем-нибудь из руководства этого приюта, составят рапорт и пошлют в органы опеки. Через несколько дней, если повезет, оттуда придут с проверкой. Это дело небыстрое, уж поверьте. А мне уже приходилось иметь дело с треклятыми педофилами. Вы даже не представляете, до чего они бывают изворотливы!
— Как тогда поступим? — спросил Джоуи.
— Поезжай на Пятую авеню. Возьмем с собой Айса.
— Думаете, он поедет? — усомнился я.
— Конечно поедет! Наша девочка в беде! — Томми достал ручку и начал строчить на листке из блокнота. — Напишу ему, что произошло, сообщу и адрес приюта. Если не застанем дома, оставим записку у швейцара.
Джоуи гнал так, будто вел не настоящий автомобиль с живыми людьми, а движущуюся картинку на экране видеоигры. Не сбавляя скорости, он лавировал между машинами, проскакивал на красный и так лихо закладывал повороты, что я в страхе съежился на сиденье. Когда мы застревали в пробке, он бил кулаком по рулю. Он то и дело жал на гудок и ругался на прочих водителей, которые «лезут на дорогу и не дают проехать». Не знаю, каким чудом он не попался на глаза полиции, но вскоре мы оказались у дома, где жил Айс.
— Стой! Это здесь! — закричал я.
Взвизгнули тормоза, и машина остановилась. Мы с Томми выскочили и побежали к подъезду.
— Чем могу помочь? — спросил швейцар.
— Нам надо к Айсу!
Швейцар взялся за телефон:
— Как вас представить?
— Боб.
— У него вечеринка, и мисс Мур распорядилась, чтобы не было незваных гостей. Но вас я помню, вы у него были… К вам посетитель, сэр. Его зовут Боб. Он с другом… Хорошо, сэр… Вы можете подняться.
Я не переставая нажимал на кнопку, пока лифт не приехал. На этаже Айса стояла толпа народа. Дверь в квартиру была открыта настежь, и я вошел внутрь. Там играла музыка, и хорошо одетые люди пили коктейли. Я пробрался в переполненную гостиную, где звучал смех, были слышны громкие разговоры и звон бокалов. Айс и Миа стояли в глубине комнаты. Я с трудом протиснулся к ним сквозь толпу гостей, толкнув официантку, разносившую закуски, и толстяка, курившего сигару.
— Айс, вы должны нам помочь! Моя сестра попала в беду!
Гости презрительно смотрели на нас с Томми, как аристократы на простолюдинов. Айсу явно было неловко.
— Давай выйдем и поговорим, — предложил он.
Мы пошли за ним в коридор, слыша, как Миа извиняется за наше беспардонное вторжение.
— Оставьте нас на минутку, — попросил Айс, и гости, стоявшие в коридоре, ушли в квартиру. — Что случилось, Боб?
— Крысу… мою сестру забрали в приют! И там заправляют педофилы!
— Откуда ты это знаешь?
— Она мне написала.
— Боб, мне нравится Мари-Клэр, она хорошая девочка. Но у нее чересчур живое воображение.
— Как это понимать? — возмутился я.
— Идемте, Айс! — перебил меня Томми. — Машина ждет у подъезда! Надо скорее ехать!
— Айс никуда не поедет! — отрезала Миа. — Не знаю, что за игру вы затеяли, но втягивать в нее Айса я не позволю!
— Это не игра, — сказал я. — У одного из них пистолет!
— Ну да, мальчик, конечно, — отмахнулась Миа. — Айс, они хотят тебя подставить. За углом наверняка прячутся журналисты.
В коридор вышел менеджер Барри:
— Что тут происходит, Айс? Глава компании спрашивает, где ты.
— Пара белых беспризорников втерлась к нему в доверие, — заявила Миа. — Теперь мальчик уверяет, что его сестра влипла в какую-то историю.
— Не смей их так называть, Миа!
— Как скажешь, Айс, только не забывай, я все же немного тебя старше, и…
— Ты сильно меня старше, Миа. Закрой рот!
— Помогите нам, Айс! — взмолился я.
Айс сморщился, как от боли:
— Сейчас очень неудачное время, Боб.
— Когда будет удачное время? — поинтересовался Томми. — Когда найдут ее труп?
От этих слов все замерли. Я живо представил себе эту картину и похолодел.
— Айс!
Он отвернулся. На лице Томми было написано отвращение.
— Что? Вечеринка, значит, для вас важнее, чем ребенок в беде?
— Мари-Клэр вполне могла написать неправду.
— Да, могла, — согласился Томми. — Но чутье подсказывает мне, что это не так. В любом случае, я не намерен рисковать ее жизнью. А вы?
Айс молча стоял со смущенным видом.
— Вам лучше уйти, — сказала Миа. — Немедленно.
— Дайте адрес, Томми, — попросил я и швырнул листок Айсу под ноги. — На случай, если передумаете. Пошли отсюда, Томми.
Томми сделал шаг к Айсу и выкрикнул ему в лицо:
— Может, я и жалкий жулик, но я никогда не паду так низко, как вы!
— Идем, Томми!
Мы спустились и вышли на улицу. Увидев нас, Джоуи тут же отбросил сигарету и сел за руль.
— Где Айс? — спросил он.
— Он не поедет, — ответил Томми. — Нас трое.
Я влез на заднее сиденье, и Джоуи завел мотор.
— Поезжай через туннель Линкольна в Джерси, — сказал Томми. — Дальше я покажу дорогу.
Взвизгнув колесами, машина рванула с места.
Я не мог думать об Айсе без отвращения. Он был для Крысы героем. Я-то думал, она ему небезразлична. Но я ошибся, а Томми был прав. Айса волновала лишь собственная карьера. И я его за это ненавидел.
Джоуи срезал через Центральный парк, лихо развернулся на круговой развязке и помчался в сторону центра. Нам повезло: до самого туннеля Линкольна все светофоры горели зеленым. Но потом мы попали в пробку. Томми барабанил пальцами по двери, а Джоуи сигналил без умолку.
— Этим ты делу не поможешь, — заметил Томми.
Джоуи чуть слышно выругался.
Я выглянул в окно. Мы крепко застряли в пробке, позади нас собралось уже много машин, и подъезжали все новые и новые. Мне захотелось заорать от бессильной злости. Выскочить из машины и побежать со всех ног. Но я не стал этого делать. Я просто осел на сиденье, чувствуя подкатывающую тошноту. Мне казалось, что нам ни за что не успеть. Что мы уже опоздали.
