Героические будни преследовали Виктора всю жизнь. Ещё в детском садике он несколько раз выручал сверстников и сверстниц из опасных ситуаций. То приятель падает с горки, и он его подхватывает на руки; то подружка идёт вдоль стены садика, а с крыши падает сосулька и он успевает отдернуть девочку с траектории падения острой льдины. Один раз на воспитательнице от новогодних свечек загорелось платье, и он лихо его погасил. В первый же день учёбы в школе он смело прогнал собаку, бросившуюся на учителя, а через неделю поддержал на лестнице потерявшую равновесие директрису. И это продолжалось всю его жизнь. Когда он стал взрослым, возможности проявить геройство пошли косяками. Где бы он ни появлялся, обязательно вспыхивал очаг с пограничной со смертью ситуацией и он его с блеском гасил. Это проклятье так отточило его мастерство супермена, что он спасал жизни, как некоторые смахивают пыль с рукава. Правительство города Энска уже перестало обращать на это внимание. Все возможные гражданские награды всех степеней лежали в его секретере и пылились как коллекция значков. Его жена и десятилетний сын гордились главой семейства, а Виктор Петрович был глубоко несчастлив. Как ему хотелось побыть обычным человеком, рядом с которым идёт спокойная и размеренная жизнь, поработать в обычном офисе, простым клерком. Но на работу его никуда не брали: кому охота в первый же день появления нового сотрудника стать свидетелем происшествия с героической концовкой? Мэрия просто выплачивала Виктору очень приличную пенсию за полученные награды и закрывала перед ним двери всех заведений. Так он и жил, ежедневно выходя на улицу, дабы совершить очередной подвиг, а иногда и два, и возвращался домой с чувством выполненного долга.
– Господи, ну почему мне так не везёт? – взмолился однажды наш герой. – Что я сделал такого, что для меня подвиг стал работой? Даже пожарные в городе давно спились и им платят зарплату скорее по привычке. Милиция давно забыла, как ловят преступников, и умеет только составлять протоколы и записывать мои пояснения, да и преступников почти не осталось: все разбежались по стране, видя неотвратимость наказания. Ну, дай ты мне пожить для себя, хотя бы месяц, разреши почувствовать радость спокойного бытия!
– Хорошо. – Ответил Бог. – Поживи тридцать дней жизнью простого человека. Посмотрим, что ты скажешь после.
На следующее утро Виктор Петрович вышел на улицу в своё привычное время. Он не очень поверил гласу свыше и отправился совершать свой рутинный ритуал супермена. Пройдя весь город за пару часов, он развернулся и пошёл обратно. Ничего не происходило. Многие прохожие знали его в лицо и с опаской отходили в сторону. Ни у кого не появлялось желание стать спасённой жертвой. Мужчина им понимающе улыбался и внимательно следил за происходящим вокруг него. Он ждал происшествия, но оно произошло в пяти километрах. Загорелась квартира и в плену огня оказалась пожилая женщина. Другой мужчина, обычный слесарь, бросился на выручку и ценой сильных ожогов спас старушку. В вечернем выпуске новостей об этом узнал весь город. Первый раз за последние двадцать лет произошло событие, в котором не участвовал ИХ ГЕРОЙ. Репортёры атаковали больницу, в которой лежал смельчак с ожогами и спасенная им пострадавшая.
Это событие заставило Виктора Петровича вспомнить обещание Бога. Он подошёл к иконе, висевшей в углу комнаты, и встал на колени.
– Господи, спасибо тебе, что ты освободил меня от этого бремени! Я так устал совершать подвиги, и мужская зависть ежедневно обжигает меня. Не должен один человек вбирать в себя всё счастье героической помощи, это должно распределяться равномерно на всех.
На следующий день при аварии погиб мужчина и ребёнок. Девочка выскочила на дорогу за сорванной ветром шапочкой, а мужчина бросился за ней, и оба были размазаны КАМАЗом по асфальту. От этой новости город вздрогнул, и укоризненные взгляды людей начали щипать эксгероя. За следующую неделю произошло больше десяти несчастий, в которых погибли женщины, старики, дети и мужчины, пытавшиеся их спасти. Горожане взяли своих детей на руки и отправились к дому Виктора Петровича. Они ничего не говорили, просто стояли толпой под его окнами и держали на вытянутых руках своих чад.
– Господи, прости меня за минутную слабость, не делай меня виновным в гибели людей, верни всё обратно! – взмолился наш герой.
– А как же твоё желание побыть обычным человеком? – спросил голос свыше.
– Это была минутная слабость. Я осознал, что каждый должен заниматься тем делом, которое у него хорошо получается, в этом и есть гармония и счастье. Если бы я спас первую женщину из огня, прекрасный слесарь не получил бы ожога рук и продолжал делать свою работу профессионально. Моя слабость уже стоила жизни десяткам хороших людей. Прости меня.
– Ладно, иди, работай героем, но только больше не жалуйся на трудности. Ты профессионал и делай свою работу как положено.
Супермен вышел из дома и встал на колени перед толпой молчаливых горожан.
– Простите меня люди, за минутную леность. На мне вина за глупые смерти и я её буду искупать новыми подвигами, а вы будете честно делать то, в чём профи.
Люди вздохнули с облегчением и начали расходиться. Некоторые подходили к коленопреклонённому и протягивали ему руку.
– Это твоя ноша, – говорили они. – Неси её, а мы будем нести свою.
К чему это я? Да жена достала: почини газовую плиту, да почини, а я не газовщик. Пойду-ка я вызову мастера, а жена пусть пока прочитает этот рассказ.
Проза-дайв
Предисловие: Уважаемые читатели, образ героя в рассказе собирательный, все события вымышленные, и все совпадения случайны.
«Вот же гадство, как больно. – Илья сидел у экрана компьютера и читал письма от знакомых и друзей по интернету. – Как он долго отлипает, зараза…»
А началось всё с самого детства. Ещё в садике он отличался от других слишком развитой фантазией. Все его считали вруном, а он не мог иначе. Ему просто было не интересно без создания образов, отличных от окружающей серости. Его сознание ныряло в океан фантазии и видело там красочные картинки счастливой жизни, героических подвигов и романтических приключений. Выныривая, он рассказывал окружающим всё, что видел, и над ним смеялись, иногда даже били, но он не прекращал своего дайва.
Детство его было весьма бедным. Бабушка получала очень маленькую пенсию, и мама, работая лаборанткой, не могла полностью обеспечить семью, которую папа бросил лет пять назад. Денег хватало только на скромную одежду и на ещё более скромное питание.
Первое глубокое погружение он совершил во втором классе. Мечтая попробовать экзотические для него тогда ягоды – виноград, он включал фантазию, и во рту появлялся сладкий вкус этих сочных плодов. С этими фантазиями его и застал звонок с последнего урока, и он не успел вынырнуть.
– Илюха, пошли в футбик поиграем! – услышал он за спиной голос друга. – Ты же на воротах классно стоишь. Мы сегодня с «Б» классом играем.
– Не, Санька, я сегодня домой спешу, – неожиданно для себя сказал он, – мама вчера купила целую сумку винограда, а я его страх как люблю.
– Так угости друзей, не жадничай, – вступил в разговор второй его друг, Лёха. – Мы ради такого случая можем и плюнуть на футбол.
– Это точно, – поддержал его Сашка. – А у тебя какой, белый или чёрный?
Илья немного замялся. Он не то что не пробовал ни разу винограда, но даже видел его только на картинках, а на них он всегда был зелёный. Но фантазия подсказала ответ.
– А я знаю, какой он? Я первый раз его вижу столько. Он просто зелёный и прозрачный, – ответил он.
– Ну, значит белый, – уверенно сказал Лёха. – Мне такой больше нравится. Ну, так как, пошли к тебе?
– Конечно, пошли, – радостно выдал фантазёр. – У меня этого винограда… Между окнами лежит, в холодильник не помещается.
Так Илья первый раз прикоснулся к глубине фантазийного дайва. Он сам верил, что, придя домой, откроет окно и достанет оттуда несколько гроздей винограда, угостив друзей.
Друзья шли, весело болтая, обсуждая вкус различных сортов этой ягоды, а наш выдумщик начал «выныривать». Он постепенно приходил в себя от погружения, и появлялось понимание, чем всё это может грозить, но сказать правду сил и смелости уже не было. Через двадцать минут неспешной прогулки и дружеских разговоров показался его дом. Он уже «вынырнул» окончательно, но как выкрутиться, не представлял, а финиш приближался. Вот они подошли к подъезду, и Илья остановился.
– Мужики, дальше нельзя, бабушка может быть дома, – сказал он. – Я вам лучше вынесу.
– Хорошо, мы тебя подождём здесь, на скамейке.
Понурив голову, парень поднялся на второй этаж и открыл дверь. Что делать, он не представлял. На кухне затарахтел холодильник, но открывать его смысла не было. Кроме куска куры, купленной вчера бабушкой, там ничего не было. «Что же делать? – начал он лихорадочно думать. – Как мне выйти из ситуации? Если сейчас ничего не придумать, то завтра надо мной будет смеяться весь класс, и Сашка с Лёхой больше никогда не будут со мной дружить». На глаза навернулись слёзы, и он сел рядом с окном. Неожиданно в стекло что-то ударило. «Вот чёрт, я же сказал, что виноград хранится между оконных рам, а там ничего нет, и это видно с улицы». От стыда он залез под кухонный стол и сжался в комок. В это время холодильник, рыкнув последний раз, покачнулся и выключился.
