– Слушай, парень, – решил я немного разрядить обстановку. – Ты лук-то убери, давай спокойно поговорим, разберёмся.
– А чего мне с вами разбираться? – ещё чуть натянув тетиву, сказал он. – Отведу к барину, пусть он и разбирается.
Ситуация накалилась. У меня в сапоге всегда был охотничий нож. От скуки я наловчился его кидать на расстояние, не превышающее семь – восемь метров, практически наверняка. Причём без разницы, за лезвие или за ручку. Плюс ко всему, у Андрюхи рядом лежал топорик – багор, который тоже мог послужить неплохим оружием. Кутузов стоял чуть выше меня по берегу и рядом с ним стоял почти наполненный рыбой рюкзак. Парень стоял между нами, а пёс чуть сзади хозяина. Стрела была направлена в живот моего друга, но расстояние до стрелка было всего два – два с половиной метра. Всё внимание молодого егеря было направлено на моего напарника, и я махнул головой, давая понять, что пора действовать. На наше счастье, всё произошло очень быстро и слажено. Андрюха с силой подцепил рюкзак ногой и отправил его в полёт прямиком в ноги лучнику, а я выхватил нож и метнул его в пса. Парень тоже оказался не промах. Даже теряя равновесие, он успел выстрелить и кусочек смерти, длиной с полметра, просвистел в миллиметре от Кутузова. Мой нож попал в шею собаки и та, сделав последний прыжок, упала почти у моих ног. Смерть нам обоим посмотрела в глаза, улыбнулась и передумала. Не теряя времени, я бросился на аборигена и попытался его скрутить. Куда там. Ну не мальчик уже, бороться с молодыми и сильными. Только вмешательство Андрюхи решило ситуацию в нашу пользу. Удар по затылку вырубил егеря на некоторое время.
– И чего теперь? – спросил мой друг.
– Да сваливать надо отсюда, пока не очухался этот придурок!
– Так давай его свяжем и всё.
– Блин, Кутузов, ты фантастику хоть иногда читаешь? Ну, посмотри ты внимательно вокруг, ничего не наводит на размышление?
– Да много чего наводит, только не верю я во всё это.
– А ты посмотри на собаку, ты же кинолог-любитель.
Андрюха обернулся, сел на корточки перед псом и задумался. Я тоже подошёл, краем глаза наблюдая за парнем, и вернул себе нож.
– Ну и какие мысли у тебя возникают?
– Стас, либо я сошёл с ума, либо … мы в глубоком прошлом.
– У тебя слишком длинная шея, долго доходит. Только мы ещё и в какой-то непонятной местности. Я понял это, как только увидел лук и стрелу, да и на карте я этой реки не помню. Может, свалим отсюда побыстрее? Один чёрт знает, к чему может привести в нашем времени то, что мы тут натворили, если это наш мир.
– Здравая мысль, – сказал мой друг, вскакивая. – Валим!
Я быстро высыпал из рюкзака всю рыбу и покидал туда как попало то, до чего смог дотянуться. Кутузов схватил спиннинги и чего-то ещё и, увидев мою готовность к старту, рванул с места. Ноги вашего покорного слуги тоже не стали дожидаться особого приглашения, а глаза зафиксировали факт прихода в сознание егеря. Метров пятнадцать вверх по пологому берегу и кромка леса перед нами. Неожиданно почувствовав неприятный холодок между лопаток, на уровне подсознания я понял, что надо упасть, что и проделал. Свист стрелы подтвердил правильность моего решения. Вес рюкзака не позволил мне резво вскочить на ноги, и несколько метров пришлось бежать на четырёх конечностях. Вот никогда бы не подумал, что это можно делать так быстро. Уже принимая вертикальное положение, увидел кувырок Андрюхи и стрелу, ударившуюся в дерево, впереди него. И откуда, интересно, берётся у городского человека такой навык? Но додумывать ответ на этот вопрос я не стал. Хороший лучник выпускает в минуту от двенадцати до четырнадцати стрел (из каких закромов сознания пришла эта информация я не могу понять до сих пор). Значит, между выстрелами будет секунд пять семь. Пора начинать выписывать зигзаги, дабы усложнить попадание в меня любимого. Кутузов уже использовал этот приём. Главное теперь не пробежать засечки на дереве. Хорошо ещё, что мы не уходили в сторону.
Мои манёвры с непредсказуемыми зигзагами принесли свои результаты. Стрела прошмыгнула у левого плеча и полетела к кустарнику. А этот снайпер видимо поднялся от реки, иначе нас бы от него уже скрыл береговой излом поверхности. Вот урод упрямый.
Через секунду я услышал крик моего друга: – ТРОПА! и повернул в том направлении. Ещё через пяток секунд Андрюха скрылся в полосе кустов, и я нырнул за ним. Тихий шелест сзади подал сигнал опасности, но уклониться было сложно. Каким-то невероятным изгибом тела я попытался прыгнуть в сторону, но добился только перемещения жизненно важных органов чуть выше линии огня. Короче, стрелу принял мой зад. Хорошо ещё, что прыжок немного развернул туловище, и острая палка пробила только ягодицу и осталась там торчать, как серьга в ухе.
– Чтобы у тебя хер на лбу вырос, снайпер долбанный, – прорычал я. – Мне только пирсинга на ж… е не хватало.
Как ни странно, но боль в пятой точке не помешала мне преодолеть гать, не снижая скорости. А за ней был опять кустарник и густой ельник. Пыхтение друга слышалось впереди.
– Тормози! – крикнул я ему. – В этих ёлках он нас не найдёт.
Тяжело дыша, мы остановились и прислушались. Всё было тихо. Видимо парень понял, что в густом лесу его оружие не поможет и не стал нас преследовать. Игра в догонялки со смертью закончилась.
– Посмотри, что у меня там с задницей, – простонал я, падая на мягкий мох лицом вниз.
– Во б…, ни хрена себе заноза! – ехидно изрёк Кутузов.
– Так вынимай её! Мне такое украшение не нужно.
– А в какую сторону её вынимать? У неё спереди наконечник, а сзади оперение.
– Так обломай что-нибудь! Хорош демагогию разводить. Только надрежь сначала, иначе половину ж… ы мне разорвёшь.
Было больно, был мат. Надрезав и обломав наконечник, Андрюха резко выдернул раритет из прошлого и стянул с меня брюки.
– Зажми пока рукой, чтобы кровь не сильно текла, – сказал он. – Надо мху набрать.
Я послушно зажал ладонью обе раны и уткнулся носом в черничник. Быстро набрав серебристого природного антисептика, Кутузов приложил его к ране и, оторвав от рубашки несколько полос, сделал перевязку. Одетые брюки зафиксировали её окончательно.
Дорога до дома далась нелегко. Пришлось вырезать рогатину вместо костыля и отдать всю поклажу другу. Но всё когда-то заканчивается. Выйдя к даче, я забрался на заднее сидение машины, встав на колени, и предоставил все прелести сборов своему другу. Затем четыре с лишним часа тряски и мы в цивилизованном мире. Затем травмопункт, перевязка и недолгие объяснения врачу о происхождении раны. Естественно правду мы рассказывать не стали. Становиться пациентами дурки желания не было. Наплели про падение в лесу на сучок и врача это устроило.
Явление мужа утром, на три дня раньше, моя жена восприняла с олимпийским спокойствием, известие о боевом ранении с жалостью, а информацию о месте травмы со смехом.
И вот я теперь стою перед компьютером и думаю: – «А что это было?»
Новогодний покер
Часы над камином показывали без четверти двенадцать, а на столе стояли только три литровые бутылки водки, шампанское и шесть упаковок магазинного салата. В другое время такой натюрморт вызвал бы у меня уныние, но сегодня мне было без разницы, как встречу Новый год и как провожу старый. Пару месяцев назад моя жена не выдержала и ушла. Ей надоело терпеть моё увлечение азартными играми, хотя больше тридцати годков они кормили и одевали нас.
Но вот уже пару лет, как карта перестала идти совсем. Я играл в нескольких закрытых клубах, куда пускают только своих, и редко уходил без выигрыша. Покер стал моей профессией. Нет, я работал бухгалтером в одной фирме, а играл только по выходным, но до позапрошлого года игра приносила денег значительно больше. Умение считать, рисковать и чувствовать удачу появилось у меня ещё в школе. Научившись играть практически во все разновидности карточных развлечений, я стал задумываться над их математикой. Это заставило меня ещё в девятом классе плотно сесть за теорию вероятности и начать тренироваться быстро считать в уме.
Всё это, да ещё везение Стрельца, позволило мне играть в карты очень успешно. Больше всего меня привлекал покер. В этой игре, помимо везения и умения считать, надо было ещё иметь незаурядные способности психолога, и я сел за соответствующую литературу. Так я стал игроком.
К пятидесяти пяти годам я купил квартиру, построил две дачи, а в гараже стояли «Инфинити» и «Крузак». Я не верил ни в какие приметы и всегда смеялся над теми, кто сидел за карточным столом с различными талисманами. К тому же не утруждал себя классическими кирпичными масками на лице во время игры, но понять по настроению, какая у меня карта, удавалось очень немногим. Да и то это была, скорее, случайность.
