— Я не вижу семян. Их нет.
— Ты знаешь как они выглядят? — спросил его Квейн.
— Когда Лилия смерти схватила нас, я увидел их.
Лорен склонил голову набок, глядя на тело.
— Итак, общественное мнение настроено против целителей, и это были последние дни Гильдии. Опять же, почему эти семена стоило защищать? Как вы думаете, они могут иметь какое-то отношение к чуме?
Белен пожал плечами.
— Возможно.
— Есть ли какие-нибудь записи? — я спросила, осматривая ящики на полках рядом. Ничего.
— Эта головоломка подождет, — сказал Керрик. — Снаружи накапливается снег.
— Что с телом? — спросил Квэйн, поднимая ящик, который нашел. — Должны ли мы кормить другую Лилию смерти? Или им не нравятся хрустящие, — никого не порадовал его сарказм.
Мы вернулись и поднялись по лестнице. Белен закрыл дверь, и придвинул большой камень.
— Это должно помочь от снега и ветра.
С тех пор как мы вошли в комнату с записями, выпало около четырех дюймов снега. Следуя за Керриком, я заметила тихое безмолвие леса. Я была рада своим меховым сапогам, но беспокоилась о наших следах. Они будут видны, пока их не скроет ветер.
Квэйн проследил за моим взглядом и сказал.
— Если Керрик не говорит о наших следах, то это значит, что никто не находится достаточно близко к нам. — Он посмотрел на своего лидера. — Он всегда знает, где в лесу прячутся наемники. Ты что-нибудь знаешь об этом, Аври? Или это его история? — Он потряс ящик в руках. — Какие еще секреты ты от нас скрываешь?
Я не хотела усиливать его подозрение, поэтому не ответила. Вместо этого я задавалась вопросом, хватит ли у него смелости прямо спросить Керрика или просто сделать саркастические комментарии, пока я или Керрик не расскажем ему.
Никто не удивился, когда Керрик привел нас в пещеру. Я видела, как Квейн добавил еще один навык в список навыков Керрика. Снег усложнил поиск дров. Все кроме Керрика принесли небольшую связку дров.
Ужин прошел тихо, так как мы устали от вскрытия архива, а не от горя от потери Блохи. Боль от потери никогда не исчезнет, но она растворится вместе с другой болью. Выжив в чуме эти люди должны испытывать, ошеломляющую боль от потерей. Я тоже могу сказать, что выжила в чуме, но по причюде болезни, у целителей иммунитет к ней.
Почему целители не болеют чумой тоже. Мы болеем другими недугами, как и другие, но просто выздоравливаем быстрее. По крайней мере не было сообщений о том, что целитель заразился, только если он не исцелял больного. Также когда мы болели, то не заражали других.
Квейн стал задавать свои вопросы, после того как мы почистили котелок с рагу. Лорен посмотрел на него с угрозой, пока он не понял, что Квейн не отступит. Затем его вниманием завладел Керрик. Белен тоже не сводил глаз от Керрика. Я не смогла прочитать эмоции Белена, которые были необычные для него, как и выражение лица Керрика.
— Ты собираешься объяснять, что здесь происходит. — Сказал Квейн, это был не вопрос, а утверждение.
Керрик посмотрел на меня.
— Не обвиняй Аври, она ни сказала не слова. — Сказал Квейн. — Я просто начал собирать факты вместе.
— Что по-твоему происходит Квейн? — Спросил Керрик.
— Не используй этот трюк на мне, я не Блоха.
— Как ты можешь быть таким умным и тупым одновременно? — спросил Лорен его.
Квейн вскочил на ноги и навис над Лореном, будто хотел его ударить. Лорен посмотрел на него с удивлением.
Белен усмехнулся.
— Он нашел все факты, но не может собрать их вместе.
Квейн резко повернулся к нему.
— Аври не единственная у кого есть магия, — проговорил Белен.
Его осенило. Морщины на лбу и его лысины расправились.
— Какой же я идиот.
— Могу я тебя процитировать? — спросил Лорен.
Квейн схватил его, и они боролись, катаясь по земле.
Керрик посмотрел на своих приятелей.
— Как долго?
— С тех пор, как вам было шестнадцать. Лорен и Блоха не заподозрили ничего, пока не появилась Аври, и не сделала путешествие интересным.
— Эй. — сказала я так будто была оскорблена. — Если вы не хотите интересно, то я могу уйти, — поддразнила я.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Однако его ответ был серьезным.
— Уйдешь? Если я сяду на Керрика и позволю уйти, то уйдешь?
— Я дала вам слово.
— Под принуждением. Я предлагаю тебе шанс уйти. Ты его используешь?
Обезьяны перестали драться. Все посмотрели на меня, их взгляд обжигал кожу.
Белен не прекращал.
— Я видел как тебя арестовали в Якстоне. Ты даже не пыталась сопротивляться. Ты не та Аври, которую я знал.
— Что ты хочешь сказать, — прошептала я.
— Ты хочешь уйти? — спросил Белен.
Не делай этого со мной.
— Так ты хочешь уйти? — Спросил он еще раз.
У моих эмоций был конфликт. Я хотела бы вернуться домой и помириться с моей сестрой, но я бы не хотела оставлять парней. Они стали мне семьей.
— Это правда, Аври.
— Нет, жалко не так ли? — Не в силах смотреть на них, я споткнулась и упала в снег.
Глубоко вдыхая влажный воздух, я держалась поближе ко входу в пещеру. Грозовые тучи закрыли луну, и безмолвная темнота окружила местность. Снежинки били мне в лицо крошечными уколами холода. Хотя мне хотелось увеличить расстояние между собой и остальными, я знала, что просто потеряюсь в темноте.
Однако, я чувствовала себя потерянной. Возможно, смущение лучше подходило к этому. Белен заставил меня признать, что у меня есть причины, чтобы жить. С тех пор как я с ними, я помогла людям, нашла свою сестру и завела новых друзей. Чем больше я получала стимулов для жизни, тем больше знала о неопределенности мира. Было бы проще согласиться на лечение Райна, если бы не было столько возможностей.
У Белена было сердце. Он не знал, что произойдет после того, как я исцелю Райна. Если бы он знал, то это причинил бы боль ему. Я уверена, что именно поэтому Керрик не рассказал ему, и я бы не стала. Однако, я сделала ошибку привязавшись к ним так сильно. Мне нужно соблюдать дистанцию. Оставаться невовлеченной.
Когда я вернулась в пещеру, никто не произнес ни слова. Я стряхнула снег с волос и плаща, а затем расстелила постель. Натянув одеяло до подбородка, я поклялась держать под контролем эмоции. Для того чтобы держаться подальше от остальных. Мне следует собрать как можно больше информации об Райне, чтобы принять логическое решение. Я должна узнать больше о чуме, если это возможно. Моя неуверенность сменилась решительностью.
После целого дня снега, подул ветер. Пещера отозвалась пронзительным эхом ветра, а огонь заиграл. Я проводила время за сортировкой вещей из ящика, который принес Квейн из архива с записями.
Гильдия целителей перечислила все средства, медикаменты и техники, которые не смогли выличить от чумы. Просматривая список я была удивлена огромным количеством лекарств, которые они пробовали. Каждое исследование содержало емкие заметки о реакции пациента. Хотя измельченный корень имбиря с белым березовый соком облегчал ужасную боль в желудке — небольшая поблажка.
Я написала мой собственный лист о том, что знала о чуме. Ей не был важен возраст, пол и расстояние. Никто не выжил. У тех, кто живет сейчас, вообще никогда не было никаких симптомов. Последний известный случай произошел более двух лет назад. Я задумалась о магах, которые выжили. Неужели чума поразила только определенные типы магов?
— Я не знаю, — сказал мне Керрик когда я спросила это у него. — Некоторые скрываются, хотя я понятия не имею кто они. Другие присоединились к Эстрид или Тохону. — Он сидел возле огня и попровлял язычок у ботинка.
— Ты знаешь какая была у них специализация?
Он остановился, задумавшись.
— У Тохона был один маг земли, каменная гончая и один огнь. У Эстрид была Джаэль — маг воды и луны.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Что означает каменная гончая? — спросил Квейн между глотками воды. Он отдыхал от боя с Беленом.
— Они маги чей дар в камнях, драгоценных камнях, руды, угля и любых твердых веществ, найденных в земле или горах. Они также могут вызывать землетрясения, если достаточно сильны.
