— Посмотрите снимок. Вам ничего не говорит это лицо? — спросил Рахимбаев. — Случайно не встретили похожего человека в поезде?
Власова передернула плечами.
— Я встретила нашего инженера Джураева в ваго не-ресторане. Но он так нализался, что даже меня не узнал.
— Джураев был один? — поинтересовался капитан.
— По-моему, он с кем-то сидел.
— Посмотрите еще раз снимок.
— Бесполезно, — сказала Власова. — Я не приглядывалась к его собутыльнику, если это он.
— Расскажите, пожалуйста, о себе, — попросил капитан Рахимбаев.
— Что именно? — каким-то дребезжащим голосом откликнулся Джураев. Его рано облысевшая голова тряслась, потухшие, красноватые глазки напоминали кроличьи.
— Давно работаете на заводе? — спросил Рахимбаев.
— Лет десять.
— Когда вы ездили в командировку в Ростов?
— В сентябре прошлого года.
— Как возвращались в Душанбе?
— Самолетом из Ростова.
— Но у вас авиабилет только от Москвы.
— Верно, верно. Забыл про поезд.
— В каком вагоне ехали? Соседей помните?
— Что вы! — На лбу Джураева выступили капельки пота.
— А в вагоне-ресторане были?
— Нет! — торопливо откликнулся инженер, и капитану показалось, что тот был готов к такому вопросу.
— Но вас видела Власова, — сообщил Рахимбаев.
— Она выдумывает, — натянуто улыбнулся Джураев. — Она меня с кем-то путает.
— Однако вы ехали в одном поезде.
Инженер смутился.
— Хватит играть в прятки! — сурово сказал Рахимбаев. — Вы знаете этого человека?
Джураев бегло взглянул на фотографию Решетова и кивнул.
— Расскажите подробней.
— Мы познакомились в поезде. Он позвал меня поужинать.
— Вы хотите сказать: пообедать?
— Нет, — возразил Джураев. — Мы только отъехали от Ростова.
— Вы что-то путаете, — насупился Рахимбаев. — Этот человек сел в Курске.
— В Ростове! — упрямо повторил Джураев.
— Ну хорошо, — согласился Рахимбаев. — Его фамилия?
— Не спрашивал.
— Имя-отчество?
— Николай Николаевич.
— Где живет?
— Не знаю.
— Говорите правду, Джураев.
Инженер проглотил слюну:
— В ресторане мы пили вино.
— Меня это мало интересует. Посмотрите снова на снимок. Внимательней, пожалуйста… Этого человека звали Василий Кузьмич.
— Значит, он меня обманул.
— А почему у вас дрожат руки? Что произошло в поезде? — допытывался Рахимбаев.
— Я задолжал много денег Николаю Николаевичу.
— Но как же вы собирались рассчитаться, если даже не знаете его адреса и фамилию?
— Я забыл.
— Так, может быть, вы не помните и где он сел на поезд?
Джураев молчал.
— Придется пригласить Власову. Пусть она освежит вашу память, — сказал Рахимбаев.
Но рабочий день закончился, и Власова уже ушла домой.
— Что ж, — сказал Рахимбаев, — продолжим разговор завтра.
Полковник Дианинов ждал звонка из Москвы. Однако Колчин не выходил на связь. Видимо, там еще не все было ясно.
Зато звонили другие, и полковник делал пометки в своем блокноте. Одни фамилии он зачеркивал, другие обводил красным карандашом, выстраивая на листке бумаги какую-то лишь ему понятную схему.
А затем поступила информация, оказавшаяся довольно неожиданной. В Ростовский университет на защиту диссертации в качестве оппонента ездил… доцент Каландаров.
Вагон-ресторан
Старший лейтенант Ульянов сиял:
— Разыскиваемый вами вагон-ресторан путешествует с поездом тридцать три — тридцать четыре и сегодня в девятнадцать часов шестнадцать минут отправится из Симферополя. Предлагаю выехать навстречу завтра в одиннадцать пятьдесят пять. Через три часа будете в Туле. Поезд тридцать четвертый прибывает в Тулу чуть раньше, но стоянка у него семнадцать минут, и, стало быть, вы вполне успеете пересесть.
— Прекрасная мысль, — согласился Колчин.
— Тогда записывайте. Директор ресторана — Константин Андреевич Хромов, или просто дядя Костя. Скажите, что от Ульянова. Он меня хорошо знает и окажет всяческое содействие. Заведующая производством Надежда Львовна Бессонова — женщина строгая, внимательная, с поразительной памятью. Официантки: Клавдия Михайловна Петрова — заносчивая, капризная, мнительная; Мария Владимировна Гладкова — пенсионного возраста, обходительная, словоохотливая. Еще есть повар, кухонный рабочий, разносчик.
Но они вряд ли вас заинтересуют.
Свинцовый туман и колючие песчинки угля, хлеставшие по лицу. Вот, пожалуй, и все, что запомнил Колчин в Туле, перебираясь с одного пути на другой.
Через несколько минут скорый поезд уже мчал его в обратном направлении, к Москве. Старший лейтенант Ульянов все рассчитал точно.
Колчин сел в десятый вагон, рядом с рестораном, и когда Тула осталась позади, решил, что самое время идти обедать.
Дядя Костя оказался невысоким человеком с иконописным лицом. Сухими быстрыми пальцами он что-то прикидывал на счетах.
Заведующая производством Бессонова сидела рядом, оценивающе приглядываясь к посетителям. Вошедший Колчин сразу привлек ее внимание.
— Будете обедать? — спросила она хорошо поставленным, сильным голосом. — Или хотите что-нибудь из буфета?
— Буду обедать.
Она показала на свободное место.
— Клавочка, обслужи товарища.
Официантка — высокая, худая женщина — не заставила себя долго ждать.
— Здравствуйте, — сказала она и, не дожидаясь ответа, стала перечислять: — На первое — солянка мясная и борщ…
— Солянка, — сразу выбрал Колчин.
— На второе — гуляш. Есть шампанское.
— Гуляш, — подтвердил он. — А от шампанского, пожалуй, воздержусь.
— Как знаете. — Она не стала уговаривать.
«И одна бутылка шампанского может перевернуть мир!» — вдруг вспомнил Колчин загадочные слова Решетова, чувствуя, что разгадка где-то совсем близко.
Мимо продефилировала другая официантка, и Колчин сразу понял, что это Гладкова. Майор посмотрел в окно. День быстро угасал. В домах наплывавшего города зажигались огни.
В Серпухове Колчин попросил лимонаду. Клавочка недовольно поджала губы.
— Вас что-то не устраивает? — спросил Колчин.
— Да, — сказала она, — потому что мы закрываемся.
— Тогда обойдусь без лимонада, — не стал настаивать майор и, уже рассчитавшись, громким голосом попросил книгу жалоб и предложений.
— Я вас плохо обслужила? — обиделась Клавочка.
— Наоборот, я хочу написать благодарность, — заверил ее майор.
Она не поверила.
— Зачем вам книга? — Бессонова незамедлительно подплыла к столику, за которым сидел Колчин. — В чем дело, товарищ? — учтиво переспросила она.
Колчин объяснил.
— В таком случае, пожалуйста. Сейчас принесу, — любезно улыбнулась заведующая производством.
Колчин неторопливо открыл толстый журнал: а что, если Решетов и здесь оставил свой след?
Но его ждало разочарование. В новой книге была всего одна запись, датированная январем.
— Мы в самом деле закрываемся, товарищ, — мягко сказала Бессонова, видя, что Колчин не собирается уходить.
— Садитесь рядом, Надежда Львовна, — предложил майор.
Она удивленно вскинула тонкие брови.
— Не понимаю…
Колчин представился. Теперь он был единственным посетителем в ресторане, и можно было приступить к делу, которое его интересовало.
— Разрешите ваше удостоверение? — попросил подошедший Хромов.
— Пожалуйста, Константин Андреевич, — ответил Колчин. — Кстати, вам большой привет от нашего общего знакомого — старшего лейтенанта Ульянова.
Директор ресторана расцвел:
