— Где, при каких обстоятельствах?
Нина наморщила лоб.
— Вы хоть чуть подскажите.
— На уборке хлопка.
— Нет, — сказала она виновато.
— Это было в октябре. Он приехал с Крайнего Севера, мог говорить о яблоках.
— Вспомнила!.. — обрадовалась Ниночка. — Ну, конечно, это было в те дни, когда мы собирали хлопок в колхозе «Ватан». Он еще сказал, что я похожа на его дочку. И смешно назвал меня «яблочком осенним полосатым».
— С чего бы вдруг?
— Возможно, потому, что на мне была разноцветная полосатая кофта.
— Не исключено, — согласился Рахимбаев. — А что вы запомнили еще?
Она сразу ответила:
— У вас был огромный портфель. Верно?.. Так вот у того человека был похожий портфель. Тогда, в автобусе, вы показались мне сердитым, и я почему-то, словно загипнотизированная, всю дорогу смотрела на ваш портфель.
— Любопытно.
— А тот мужчина был добрым, веселым. Я еще думала: какие разные встречаются люди.
— Ну, я вовсе не такой грозный, как вы считаете, — засмеялся Рахимбаев.
— Конечно, — смутилась она. — Просто мне в тот момент так показалось.
— Ладно, — примирительно сказал капитан. — Будем считать, что конфликт полностью исчерпан. Но где же вы встретились с ним?
— В сельсовете Чорбед, — уверенно ответила Ниночка. — Я пошла звонить маме. А тут как раз автобус из Душанбе, и этот человек о чем-то меня спросил.
— Он был один? — поинтересовался Рахимбаев.
— Пожалуй, вдвоем… Ну да, какой-то мужчина повел его потом в сторону школы.
— Вы могли бы его опознать?
— Не знаю.
— А в какое время это было?
Она ненадолго задумалась:
— Около восьми вечера. Во всяком случае, не раньше. Мы ведь допоздна работали в поле.
«Знать бы раньше про чудотворное яблочко, — радостно подумал капитан, — я бы это дело один раскрутил!»
Девушка ждала, что он еще скажет.
— Спасибо, Ниночка, — дружески улыбнулся Рахимбаев. — Я очень рад, что мы встретились. Теперь я вас не потеряю.
На нежных щеках девушки вспыхнул яркий румянец.
Подполковник Саидов разобрался с учетом поступающих телеграмм. Каждая из них регистрировалась в аппаратной книге и журнале доставки корреспонденции. Сохранялись также расписки о вручении.
— Меня интересуют телеграммы, поступившие в октябре, — сказал Саидов.
— К сожалению, муаллим, ничем не могу помочь, — заискивающе улыбнулся Темиров. — По инструкции такая документация сжигается через два месяца.
— У вас круглосуточное дежурство?
— Да.
— Я могу побеседовать с телеграфистками?
— Пожалуйста, муаллим.
— Пригласите их поочередно в свой кабинет.
Колчину позвонил киномеханик Урунов:
— Товарищ майор, я вспомнил. С тем гражданином, которого я опознал, был мужчина. Тогда, на базаре, северянин все приценивался, а другой повторял: «Видите, у нас дешевле». Я рассердился и скинул цену. «Вот это уже дело!» — ответил тот, что на фотографии, и записал мой адрес. Но ко мне так и не пришел.
— Спасибо, — поблагодарил Колчин. — Возможно, мы вас еще потревожим…
— Все логично, — сказал полковник Дианинов, выслушав его сообщение. — В таком преступлении безгрубой мужской силы не обошлось.
— Вы меня звали? — спросила невысокая женщина с усталым лицом.
— Давно вы работаете телеграфисткой? — обратился к ней Саидов.
— Да уже лет пятнадцать. И все здесь, в Мехнатабаде.
— Очень хорошо, — сказал подполковник. — Меня интересует, не поступала ли осенью прошлого года какая-нибудь телеграмма из Мурманской области.
— Я такую точно не принимала.
— Вы не забыли?
— Редкие города запоминаются. Как-то пришла телеграмма из Владивостока, так это было целым событием.
— А из Москвы часто поступают телеграммы?
— Мы, во всяком случае, к ним привыкли.
Другие телеграфистки мало что добавили к этим сведениям.
Майор Шестопалов доложил полковнику:
— Я почти уверен, что часы принадлежали Решетову. Мы ведь не скрывали, что труп опознан. Вот и заметался Вахидов, решил уничтожить улики. Однако выбрасывать часы стало жалко, и тогда он подарил их племяннику, который учится в Москве.
— Допустимый вариант, — согласился Дианинов. — Только каким образом Вахидов вышел на заготовителя?
— Я и сам думаю об этом.
— Ну и что?
— Есть некоторые соображения. Разрешите, товарищ полковник, сначала еще раз перепроверить?
— Пожалуйста, действуйте. А ваш участковый мне нравится, — вдруг добавил Дианинов. — Не проглядел племянника. Молодец. Кстати, поинтересуйтесь-ка заодно и всей родней Вахидова.
Звонок поднял Рахимбаева с постели в половине шестого утра.
— Слушаю! — сказал он, снимая телефонную трубку. В ответ раздался непрерывный зуммер. Тогда он догадался, что звонили в дверь.
— Сейчас открою.
Рахимбаев набросил на плечи халат и повернул ключ в замке. Перед ним стояла Гулчехра.
— Извините, я в таком виде, — замешкался капитан.
Она не заметила его смущения.
— Можно войти?
— Да, прошу вас. — Рахимбаев показал ей на кухню. — Вы уж посидите, а я сейчас приведу себя в порядок.
Спустя некоторое время он появился вновь, на этот раз в костюме, и пригласил раннюю гостью в комнату.
— Что случилось?
Гулчехра была взволнована, не знала, с чего начать.
— Да вы успокойтесь, — сказал капитан.
Она растерянно смотрела на него.
— У вас есть фотография мужчины, убитого в колхозе «Ватан»?
— Безусловно.
— Покажите мне еще раз.
— Пожалуйста.
— Я его знала!
— Вот как? — удивился капитан.
Она сбивчиво рассказала о своей встрече с Решетовым в поезде и о вчерашнем визите подполковника Саидова.
— Когда ваш товарищ уехал, я все думала: тот или не тот? Теперь ясно знаю — тот! Вот только не уловлю, зачем он приехал сюда так неожиданно?.. Я ведь его слова и всерьез-то не приняла. А он, значит, в самом деле… Ну смешной человек. И что же, не предупредил?
— Вы кому-нибудь рассказывали о Рещетове? — спросил капитан.
— Да, — ответила Гулчехра, не задумываясь. — Доценту Каландарову.
— Это становится интересно.
Гулчехра вдруг заторопилась:
— Каландаров знал, что у Решетова будет много денег, а тут как раз Галина Дмитриевна приглядела кольцо за две тысячи. Уж не доцент ли встретился с тем человеком?
— Но как же они могли связаться?
— Я не знаю! — в отчаянии произнесла Гулчехра. — Только Каландаров на все способен. Однажды он взял у меня в долг пятьсот рублей, а рассчитался четверкой в зачетной книжке Камола.
Дианинов вызвал доцента к себе в кабинет.
— Прошу садиться.
— Благодарю вас. — Каландаров бросил на полковника изучающий взгляд.
— Как вам известно, в колхозе «Ватан» было совершено убийство.
— Разумеется, я в курсе дела.
— Теперь мы можем твердо сказать, что жертвой преступления стал заготовитель из Мурманской области Василий Кузьмич Решетов.
— И это я знаю.
— Не могли бы вы вспомнить, когда впервые услышали фамилию Решетова?
— Несколько дней назад от капитана Рахимбаева.
— А раньше?
— Не понимаю вопроса.
— Раньше вам эта фамилия не встречалась?
— Нет.
— Пожалуйста, не торопитесь с ответом.
— Нет! — металлическим голосом повторил Каландаров. — Раньше я такую фамилию не встречал.
— Очень жаль, что вы неоткровенны со мной, — сказал Дианинов.
— Но позвольте?!
— У нас есть сведения, что о Решетове вам сообщили еще в конце сентября.
