— Ты не знаешь меня.
— Но я прав.
Я касаюсь губами её шеи в месте, где пульсирует вена. Она снова начинает говорить, мои губы чувствуют дрожь в её голосе.
— Не прав, — тихо произносит она.
— Ты боишься, что тебе причинят боль.
— Я слишком многое потеряла, — говорит Кейтлин. — Даже то, чего у меня никогда не было. Поэтому у меня никого нет.
Я отпускаю её волосы, но она не смотрит на меня.
— У тебя есть я.
Когда наши взгляды пересекаются, я вижу её недоверие, готовое выплеснуться через край.
— У меня никого нет, — уверенно повторяет она.
Моим пальцам не терпится разобраться с её штанами. Она ждёт того момента, когда они окажутся в ней, — это написано на её лице.
— Я тоже хочу тебя, Кейтлин, — произношу я. — Хочу, чтобы ты забыла о том, что у тебя никого нет.
Её голос хрипит:
— Ты не исчезнешь?
— Я пытался, но ни разу не получилось. Я не заслуживаю тебя. Я причиню тебе вред.
Она кладёт обе руки на мои плечи и скользит пальцами к волосам.
— Причини мне боль, — произносит она. — Только не исчезай.
Она притягивает меня к себе, но я оказываюсь быстрее, пробираясь языком между её губ и утихомиривая чувство вины своим горячим, жадным ртом. Всё интенсивнее потираю между ног, вырывая из неё стоны.
Её руки скользят к моей талии, и она возится с моей ширинкой, расстёгивая её. Кейтлин протягивает руку, обхватывая ладонью мой член — это ответ на мои молитвы, которые я даже не успеваю произнести. Мой член до боли твёрдый в её кулачке, но она нежно ласкает меня по всей длине.
— Ты собираешься мне дрочить? — рычу я в её рот.
— Ты и в самом деле… Большой.
Я не сдерживаю смешок:
— Придётся поработать рукой быстрее, чем сейчас, — говорю я. Её хватка усиливается, и она начинает ласкать меня быстрее. — Ты будешь первой, кто заставит меня кончить вот так. Обычно я предпочитаю секс.
Она глубоко вдыхает и встаёт.
— Поймай меня, Кельвин.
Я тяжело дышу и смотрю на неё, больше не ощущая её в своих руках.
— Поймать тебя?
— Как прошлой ночью. Как и всегда, — она делает шаг назад.
— Это не игра. Я силен, и тебе может быть больно.
Она делает ещё один шаг, а потом разворачивается и убегает по ступенькам. Я молниеносно вскакиваю на ноги, подчиняясь инстинктам и соблазну. Ловлю её за лодыжку на середине лестницы, и она падает вперёд. Слегка поддерживаю её, потому что не собираюсь нести в свою спальню, но ей удаётся встать на ноги и ударить меня в челюсть ногой. Дёргаю лодыжку на себя, и Кейтлин сползает по ступенькам на животе, оказываясь подо мной.
— Отпусти меня! — произносит она.
Я опускаюсь на неё своим весом и беру её за шею, разворачивая лицо для жёсткого поцелуя. Опускаю свои расстёгнутые штаны вниз и ласкаю себя, потираясь головкой члена о её попку.
— Не забывай, что ты сама об этом попросила, — произношу я.
Она вырывается ещё сильнее, впиваясь пальцами в ступеньки под нами. Чем больше она вырывается, тем громче скрипят мои зубы. Отпускаю свой член, чтобы спустить её джинсы вместе с трусиками.
Я опускаю руку от её шеи к лопаткам и поднимаю за плечи, чтобы прижать Кейтлин спиной к своему животу. Мой член скользит по щёлке между её безумно скользких складок, словно она текла весь день. Первым движением вверх и вниз я собираю головкой столько влаги, сколько могу, и размазываю по её анусу.
— Кельвин, — слышу её протест.
Я едва могу ответить:
— Я тебя предупреждал.
— Но не здесь же, — с яростью отвечает она.
Яростно дыша, я наклоняюсь к выемке на её шее и прижимаюсь членом к запретному месту. Но не могу сделать этого. Мне необходимо больше самоконтроля, чем у меня есть сейчас. Я отпускаю её плечи, но хватаю за бёдра, прежде чем она сможет ускользнуть. Её хватка не сравнится с моей, пока она, скуля, ёрзает из стороны в сторону. Один её вид чего стоит. Большими пальцами раздвигаю её ягодицы и увлажняю её своей слюной. Я касаюсь ануса головкой и за считаные секунды проникаю в неё, она начинает словно засасывать мой член.
— Остановись, — хнычет она. — Кельвин, подожди.
То, как она произносит моё имя, лишь усиливает моё упорство. Её мышцы сжимаются вокруг меня, дыхание замедляется, а хватка на краю ступенек слабеет. Я потираю её ягодицы и проталкиваюсь немного глубже. Она зажмуривает глаза и опускает лоб на ступеньку перед собой. Влага от моей слюны испаряется. Мой член настолько твёрд, что начинает болеть, и мне не хочется ничего больше, чем вонзиться в неё, прижав к этим грёбаным ступенькам. Я набираю побольше воздуха в лёгкие.
— Ты хочешь, чтобы я продолжал? — спрашиваю я. Она мотает головой. — Значит, скажи мне остановиться.
Её спина поднимается и опускается от тяжёлых вдохов. Я погружаюсь ещё на пару дюймов в неё, становясь на ступеньку выше. Двигаю бёдрами маленькими толчками, каждый из которых превращается для Кейтлин в землетрясение. Она впивается ногтями в твёрдые доски ступенек под нами, я уже наполовину в ней.
— Я помечу тебя и сделаю эту попку своей. Кончу так глубоко в тебе, что сперма будет вытекать из тебя несколько дней.
Она содрогается подо мной, и я зарываюсь лицом в её волосы, вдыхая жасминовый запах и снова двигая бёдрами вперёд и назад.
— Я был у тебя во рту, в твоей киске, а теперь и в твоей заднице. Никогда бы не подумал, что ты превратишься в такую маленькую шлюшку.
— Я не шлюха, — отвечает она сквозь стиснутые зубы.
— Я бы посоветовал не огрызаться, когда я в таком положении. Ты моя маленькая шлюха, Кейтлин. Говори.
— О Боже, — она выкрикивает, когда я вхожу в неё с большей силой. — Я маленькая шлюха.
Я прикусываю хрящик её уха достаточно, чтобы она почувствовала боль:
— Неправильный ответ.
— Я твоя маленькая шлюха.
Резко вколачиваюсь в неё, и её костяшки белеют, соскальзывая со ступенек. Я хватаю обе руки и сжимаю между её ног, направляя указательный палец в киску.
— Я хочу, чтобы ты сделала себе приятно. Тебе хорошо?
— Кельвин, — стонет она.
Я убираю наши руки и кладу пальцы в её рот для того, чтобы она могла почувствовать наш вкус.
— Тебе нравится твой вкус?
Она смотрит на меня через плечо. Я наклоняюсь и облизываю уголок её рта. Мой язык скользит по языку Кейтлин, а затем и по её костяшкам на пальцах.
— Нравится, — утверждаю я. — Ты такая сладкая на вкус, что я бы мог наслаждаться тобой всю оставшуюся жизнь. Ты бы хотела этого, воробушек?
— Да.
Я отпускаю её руку и возвращаю свою на местечко между её ног.
— Просто расслабься. Почувствуй это.
Она выдыхает, когда я помещаю два пальца на её клитор. Начинаю с медленных кругов под ритм несильных толчков бёдрами. Буквально под моей грудью она содрогается всем телом, когда я скольжу по её щёлке, покрывая пальцы её влагой. Возвращаюсь назад и ускоряю темп. Моя вторая рука уже болит от нагрузки в виде моего веса, но я приветствую эту боль. Очень соблазнительно войти в неё на всю длину моего члена и дать ей почувствовать его.
Тяжёлое дыхание Кейтлин переходит в мурлыканье, но я придерживаюсь того же темпа.
— Такой ты мне нравишься, — шепчу я ей в затылок. — Твоё тело растягивается, чтобы принять мой член, и уничтожает твоё нежелание насладиться им. Я собираюсь разрушить его, Кейтлин. Разрушить тебя.
— Разрушь меня, Кельвин, — шепчет она.
— Смотри на меня, когда говоришь это.
Несколько мгновений она не решается, но потом поворачивается ко мне:
— Разрушь меня.
Она толкается попкой назад, и уже мне приходится прикусить губу, чтобы не излиться внутри неё. Она близка к оргазму, поэтому я ввожу три пальца в её киску, не убирая большой палец с её клитора. Кейтлин ногтями впивается в ступеньку и начинает кричать, содрогаясь подо мной. Я начинаю понимать, что её тело меня не выдерживает.
Когда она прекращает, я опускаю вторую руку на ступеньку перед нами и трахаю её. Не могу сказать, звуки наслаждения или боли слетают с её губ, но я не останавливаюсь. Её тугая попка сжимает меня практически везде, маленькие складочки трутся о мой ствол, отправляя меня за грань.
— Боже, блядь! — я вколачиваюсь в неё по самое основание и кончаю внутрь, до боли стискивая зубы.
Остаюсь в таком положении, ловя воздух ртом, а ритм моих бёдер замедляется, и она выдаивает из меня всё до последней капли.
Я выхожу из неё так медленно, как только могу. Она не двигается, пока я натягиваю свои штаны.
— Не смей бросать мне вызов преследовать тебя, если не хочешь быть пойманной.
Я жду, когда она встанет на ноги. На животе и руках красные следы от ступенек. Она щурится, застёгивая пуговицу на джинсах.
— Я… Мне, кажется, нужно в ванную.
— В твоей попке очень много спермы.
— Господи, — произносит она, пряча лицо в руках. — Тебе обязательно быть таким грубым? Это вообще безопасно?
Не могу сдержать улыбку на лице:
— С тобой всё будет в порядке.
Она странно идёт вверх по ступенькам до третьего этажа. Я хватаю её за руку, когда она поворачивает к своей комнате.
