— Вау, — улыбается мама. — Тут очень красиво.
— Мамина подруга является дизайнером, — говорит Мэйсон, бросая ключи на кухонный стол.
Квартира действительно красивая, но я не могу сбросить со счетов холод, которым она окутывает. Это невидимо чувство поселяется в душе.
— Вы можете вместе лечь в спальне, а я лягу на диване.
— Оу, не придётся делить одну кровать, я не могу остаться, — это разрывает моё сердце и поселяет ужас. Я не хочу оставаться тут одна. Мне не нравится быть с Мэйсоном взаперти и на его территории. Слишком плохая идея. Я убью его, а на свободе приятней.
— Мам? — мой голос почти дрожит.
— Я должна быть в штабе, родная. Мне дали время до вечера.
— Но мы… мы можем сходить куда-нибудь?
— Конечно, — кивает она, — только мне нужно позвонить.
Я не знаю, по какой причине, но она выходит из квартиры. Конечно, я всё списываю на работу, ведь её задача держать информацию при себе, не разглагольствуя её в обществе. Это её работа и военные данные.
— Ты же понимаешь, что я не останусь тут одна, — парирую я, смотря на Мэйсона.
— Ещё бы я думал иначе, — усмехается он.
— Отлично. Небольшой концерт для мамы, после которого я вернуть обратно в мотель.
— В течение недели ты сможешь вернуться в кампус, ты уверена, что хочешь тратить деньги?
— Я могу экономить, живя на лавочке.
— Ты можешь остаться тут.
— Я не останусь тут. Услышь и оставь эту затею.
— Я не принуждаю тебя.
— Сейчас кажется, что наоборот. Ты не купишь меня своей роскошной квартирой, машиной и улыбкой. Не все люди продаются.
— Это всего лишь жильё и транспорт, ты придаёшь этому слишком большое значение.
— Ты ценил бы всё больше, если бы заработал это сам.
Мэйсон меняется, кровь отливает от его лица, а челюсти плотно сжимаются. Даже не знаю, какой раз за сегодня вижу его в подобном состоянии. Я сбилась со счёта.
— Осуждаешь меня за то, что у меня есть?
— Я не осуждаю тебя, но и не могу утверждать, что ты ценишь полученное.
— Я поступил в университет своими силами и заслугами с помощью стипендии. Да, родители подарили мне квартиру на восемнадцатилетние, это было их решение. Я не просил. На шестнадцатилетние, они дарили мне машину, но ту, в которой ты ехала сегодня — я купил себе сам. С того момента, как я только начал ходить — занялся боксом. Я не бросал это занятие и не бросаю по сей день. Оно обеспечиваете меня, и я долго и упорно работал на то, что у меня есть. Ты не имеешь права осуждать меня за это. Ты даже не знаешь меня. Судишь по тому, что сказали или говорят. Мне надоело это дерьмо от тебя. Как будто я виноват в том, что имею. Не будь у меня этого, и не стремись я к чему-то, чтобы ты сказала? Что я мамин сынок, который в свои двадцать два нихрена не имеет? Ты бы осуждала меня за это? Ты пытаешься убедить себя в том, что я хреновый. Считаешь, что так будет проще меня ненавидеть. Я не обязан следовать твоему мнению. Ты даже не даёшь мне шанс доказать обратное. Ты заранее всё решила за меня.
Проглатываю огромный назревший ком и хлопаю глазами. Мне нечего ответить, и мы оба об этом знаем.
— Ты не видишь ничего хорошего во мне. Я отдал тебе свои конспекты. Отдал свой ноутбук. Несколько раз ходил за тобой, чтобы добиться тупого согласия и доказать то, что я не являюсь тем, кого ты видишь. Я почти вернул тебе комнату в кампусе и не позволил твоей маме переживать за тебя, черт возьми. Ты не хочешь этого видеть, тебе так проще. У меня остался один шаг, Трикси.
— Один шаг?
— Есть такое выражение: между тобой и другим человеком ровно десять шагов. Если ты прошел свои пять и тебя никто не встретил — разворачивайся и уходи. У меня остался один. У тебя — пять.
— Четыре.
— Что?
— Я прикрыла тебя, когда ты ушёл из библиотеки на тренировку. Это я сказала, что ты читаешь, я не думала, что она пойдёт туда.
— Я и так знал.
— Она тебе сказала?
— Нет, я не идиот, чтобы не понимать элементарное.
— Я не хотела, чтобы она узнала. Ты не можешь винить меня.
— Я сказал тебе что-то против с того момента? Нет. Это ты использовала меня.
— Я не использовала тебя.
— Для чего тогда была эта показуха с поцелуем? Чего ты хотела добиться?
Выдыхаю и опускаю глаза в пол. Он прав, я действительно использовала его.
— Один тип пристал ко мне. Я сказала, что у меня есть парень.
— И им стал я.
— Да. Ты.
— Я не буду твоим липовым парнем. Ты не будешь играть со мной.
— Этого больше не повторится. Я хочу завершить этот цирк и рассказать маме правду.
— Ты уверена, что так будет лучше? Уверена, что это лучше для неё?
— В любом случае, мы сходим куда-нибудь. Она уедет в штаб, а я вернусь в мотель.
— Останься сегодня со мной.
— Нет.
— Ты сама этого хочешь, но упираешься. Я даже пальцем не тронул тебя. Не делай из меня гребаного извращенца, который шевелит всё, что движется. Ты согласилась сходить со мной куда-нибудь.
— Да, но не к тебе домой.
— Какая разница? Разве при желании я не затащу тебя за первый попавшийся угол?
— Я не слабая девочка, которая не даст отпор.
— Ты слабее меня. Не сравнивай наши силы. Я могу убить одним ударом.
— Мэйсон, я не понимаю, почему ты прицепился ко мне. Что ты хочешь? Вокруг много других, зачем ты тратишь время на меня?
Дверь открывается, и на порог заходит мама. Она тут же останавливается, а её брови ползут вверх. Между мной и Мэйсоном стол, на который он опирается ладонями и смотрит на меня. Вряд ли это можно назвать дружеской встречей или отношениями. Выглядит так, будто мы ругались, на самом деле, так оно и есть. Это наше обычное общение.
— У вас всё в порядке?
— Более чем, — кивает Мэйсон, продолжая смотреть на меня, хотя на его губах играет неискренняя улыбка.
Мама обращает взгляд ко мне, и я вижу, что-то не так.
— Меня вызвали обратно.
— Но ты ведь только приехала! — возрождаю я. — Они не могут так поступать!
— Знаю, детка, — она обнимает меня и целует в макушку. — Они пообещали, что через месяц отпустят меня на неделю. Когда у нас было столько времени?
— Мам… — всхлипываю, когда её телефон вновь начинает звонить.
— За мной уже приехали, — её голос полон сожаления и печали.
Взяв меня за руку, она коротко улыбается Мэйсону и вновь обращает взгляд ко мне.
— Пожалуйста, не провожай меня. Я не могу на это смотреть.
— Ты не можешь меня просить об этом. У нас будет хотя бы пара минут.
— Мы же понимаем, что перед смертью не надышишься.
Она вновь целует меня и обнимает. Я отвечаю тем же. Крепко сжимаю её в объятиях и едва не валюсь на колени. Я ненавижу её работу. Ненавижу, что она создаёт между нами огромную бездну. Ненавижу за то, что забирает её у меня.
Мама выходит за дверь, и я не пытаюсь сдержаться. Слёзы водопадом стекают по щекам, размывая всё впереди. Если бы не руки Мэйсона, подхватившие меня, я бы упала от бессилия, как делала это всегда при нашем прощании.
Глава 19
Мэйсон
В голове перебиралась тысяча вариантов, как я могу помочь. Но я прекрасно понимаю, что это практически невозможно. Мне известна армейская жизнь, и известно то, на какие рабочие и семейные условия идёт каждый. Это вечное отсутствие дома, а приезды только по праздникам, и то в редком случае. Пошёл бы я на подобное, соглашаясь быть в вечной разлуке? Сомневаюсь, только в исключительном случае, когда не будет выбора. Моя семья — это мой заряд энергии и сил. Мне необходимо знать и чувствовать, что я могу приехать в родительский дом в любой момент, когда захочу.
Прижимаю Трикси сильней, и впервые за долгое время наслаждаюсь чьей-то физической близостью. В последний раз, подобное чувство было только с Эмили. Тут же встряхиваю головой. Я не буду думать о ней, когда обнимаю другую. И, как ни странно, но у меня легко получается выкинуть её из головы. Втягиваю приятный аромат волос девушки и закрываю глаза, окончательно расслабляясь. Плевать на влажную футболку на груди, я могу постелить её на пол, чтобы она впитала в себя все слёзы.
