Смех Трикси, который доносится до ушей, поднимает волосы на руках. В моей компании, она ещё ни разу не смеялась. Да, я смог заставить её улыбнуться, но это было лишь пару раз. Я хочу больше, но не могу. Вся её реакция на меня упирается в сарказм, и я не знаю, как получить серьёзность. В моей голове даже нет идей, чтобы что-то поменять, я уже пытался, но всё остаётся на прежнем месте. Я застыл на первой ступени и не могу сделать следующий шаг.
Поворачиваю голову и вижу отца, который тянется к ножу и встаёт рядом, начиная работать рука об руку со мной. Хреново, ведь я даже не знаю, с чего начать наш разговор. И ещё минуту, мы молчим, после чего я разрушаю тишину первым.
— Даже не пошутишь?
— На счёт чего? — интересуется он, и в его голосе не улавливаю намёка на насмешки.
— Что я привёл девушку и всё такое.
— Ты же не первый раз это делаешь.
Свожу брови и смотрю на него.
— Последний раз было в школе.
— И что? Я вообще никого не знакомил с родителями, кроме Лизи.
— Ты был в отношениях, когда познакомил их, — напоминаю я.
— Это ничего не меняет. У меня не было девушки, которую я хотел бы представить родителям. Все они были одинаковыми и пресными.
— Она не моя девушка.
— Но ты бы хотел, — парирует он.
— Не могу утверждать, — это ложь, но я произношу её так легко, как никогда раньше.
— Ты в этом уверен?
— Мы можем не говорить об этом? Я не хочу оправдываться. Я просто хотел поднять её настроение, а вы те, кто может это сделать.
— С чего ты так решил?
— Не знаю.
— Какой был повод?
— Её мама служит. Она приехала на день, но её отозвали обратно, не прошло и часа.
— Это дерьмово, — выдыхает отец. — Они не видятся.
— Она не рассказывает об этом, но судя по тому, как они прощались — да.
— И как они прощались?
— С истерикой.
Отец поджимает губы и кивает.
— Ладно. Она подружилась с Мэди.
— С Мэди сложно не подружиться, — улыбаюсь я. — Ты же знаешь.
— Да. Она может похлопать глазками, и все высунут языки.
— Не все, — смеюсь я. — Ди на это не ведётся.
— Я так не считаю, — усмехается отец.
— В любом случае, я почти спокоен, когда он рядом с ней.
— Почти?
— Никому нельзя доверять.
— Мне не нравится это.
— Что именно?
— Твоё мнение на данный счёт. Мы уже говорили об этом.
— Один человек способен подорвать доверие ко всем.
— Не суди всех по одному.
— Она перевелась в Нью-Йоркский.
— Я видел.
— И половина её лекции со мной.
— Тебя это волнует?
— Меня это бесит, — фыркаю я.
— Давно пора остыть, Мэйсон, или ты продолжаешь что-то испытывать?
— Ненависть, — признаюсь я. — Отвращение, неприязнь, дискомфорт, мне продолжать?
— Мне вполне хватило первого. У тебя что- то осталось к ней.
— Нет.
— Это был не вопрос.
— Я всё равно скажу нет.
— Это нормально, почему ты не хочешь принять?
— Потому что ничего нет.
— Есть как минимум хорошие воспоминания с ней. Да, они были давно, но они есть. Ты не избавишься от них. Просто прими этот опыт и живи дальше. Зачем бегать от себя? Проще отпустить и быть счастливым. Не всегда получается так, как мы хотим. Да, у вас не вышло, это не повод забивать себя или мстить.
— Не вышло? Ты прикалываешься?
— Я могу назвать по-другому, но ты не захочешь это слышать.
— Я хочу отомстить.
— У тебя только один способ.
— Какой?
— Отпустить и быть счастливым. Это лучшая месть: когда другой видит то, что ты не загибаешься без него.
— Она общается с Трикси. Сегодня она подарила ей браслет. Как будто ошейник, — фыркаю я. — Лучшие друзья, твою мать.
— Они обе так считают?
— Не знаю. Я не интересовался, а она не расскажет. Эмили просто хочет повесить на неё клеймо.
— Ты не можешь решать за неё.
— Я уже слышал подобное сегодня. Это не помешало мне сорвать его и выбросить.
— И какую реакцию ты ожидал?
— Она разозлилась, но не побежала за ним.
— Что сказала?
— Что я не имею права трогать чужие подарки.
— Она права.
— Мне плевать, я не позволю ей стать такой же.
— У неё своя голова на плечах, — выдыхает отец. — Дай ей решить самостоятельно. Ты лишаешь её свободы выбора, и это выйдет тебе боком. Если ты когда-нибудь захочешь чего-то большего с ней, у тебя заранее не получится, и ты будешь сам в этом виноват. Нельзя ограничивать свободу другого. Не совершай мою ошибку.
— По-моему, ты позволяешь маме всё.
— Да. Но когда-то я потребовал улететь со мной. Я думал только о себе, не беря во внимание её желания. Это вышло мне боком. Ты сам знаешь.
— Знаю, — соглашаюсь я.
Бросаю последнюю картошку в миску и обоюдно с отцом убираю очистки в мусор.
С души сваливается огромный камень. Он не перестал быть моим лучшим другом. Он оставил мою резкость и забыл об этом, и я чувствую себя виноватым. Да, я не хочу обсуждать свои желания, мне нужно пространство, особенно то, которое касается девушки, смеющейся на заднем дворе с моей семьёй. Рано или поздно мы придём к этому разговору, но тогда мне нужен будет совет или я просто получу то, что желаю самостоятельно.
Покидаем кухню и вместе выходим на улицу. Солнце моментально ослепляет, и я щурюсь, создавая из ладони козырёк. Мама, Мэди и Трикси занимаются овощами, дружно сбрасывая их в большую чашу, а Эйден и Ди уставились в экран мобильника, бурно обсуждая какое-то видео. Мне нравится, что они сдружились; нравится, что их разговор и взаимные улыбки согревают моё сердце.
Отец откланяется в сторону и занимает шезлонг, я знаю, что это немое приглашение, поэтому занимаю соседнее, устремляя взгляд в сторону стола с семьёй.
— Ты тренировался?
— Нет, взял перерыв.
— Надеюсь, ты в курсе о чемпионате через месяц.
— Я помню, — киваю и перевожу взгляд на него. — Мне нужно время.
— У тебя есть возможность отказаться.
— Нет, я хочу.
— Если увижу подобное ещё раз, то отрежу все дороги к залу.
— Знаю, просто навалилось. Сейчас всё в порядке.
— Надеюсь, что это так. Ты знаешь, что я держу своё слово.
Молча киваю и смотрю на маму, которая улыбается, смотря на Мэди и Трикси. В ней столько жизни, что я ненароком задумываюсь, где она черпает подобный оптимизм. Мне тоже нужна эта чаша, чтобы хлебнуть оттуда чудо напитка. Прямые шоколадные волосы, достигающие плеч, поднимает лёгкий ветер, когда она корчит смешную рожицу, слушая Мэди. И я улыбаюсь. Я не могу смотреть на неё иначе. Она всё отдаёт нам. Всю себя. Мне нужна её копия, только моложе и не являющаяся нам родственницей.
Перевожу взгляд на отца, который тоже смотрит на неё.
— Ты сейчас слюной захлебнешься, — смеюсь я.
Не поворачиваясь ко мне, он показывает средний палец.
— Я же твой сын, как ты можешь показывать мне это?
— Спокойно, — усмехается отец.
— Я покажу тебе свой.
— Не покажешь, он сломается раньше, чем ты поднимешь руку.
— Это дискриминация. Я за равноправие.
— Пусть тебе скажет это твой будущий сын.
Закатываю глаза и поднимаюсь с лежака.
— Пора устроить бунт, — улыбаюсь я, смотря на шланг от разбрызгивателя.
— Рискни, — усмехается отец. — Ты один против троих.
— Я могу справиться с девчонками.
— Давай, — кивает он.
Сбрасываю кроссовки и следую за шлангом. Удача вновь на моей стороне, потому что все они слишком заняты болтовнёй.
— Я сваливаю, иначе Лизи убьёт меня, — смеясь, говорит отец, когда я прохожу мимо него со шлангом. Мама тоже поднимается с кресла и забирает разделочные доски у Трикси и Мэди.
Она направляется к дому, пристально смотря в мою сторону, я же в свою очередь делаю вид, что мою ноги, над чем в дверях посмеивается отец. Получаю предупреждающий взгляд от мамы, но уже поздно идти на попятную. Подмигиваю ей, и она качает головой. Минус один от их компании. С двумя я точно справлюсь.
