Сегодня утром, спустившись в гостиную, я обнаружил, что стопка книг в углу явно уменьшилась. Наблюдаемый факт несколько озадачил меня. Разумеется, ни Ольга, ни наша прислуга не могли заинтересоваться подобным чтением. Аликс? Она равнодушна к магии, и разве могут эти книги научить её чему-то новому? Готов поспорить, Аликс знает гораздо больше тайн…
Я подошёл к приоткрытому окну. На подоконнике явственно оставались следы земли с обуви незваного гостя. Кто-то нанял проныру, чтобы он тайком пробрался к нам в дом и выкрал книгу… Впрочем, я ожидал подобного случая и именно поэтому оставил магические тома на столь видном месте, не забыв упомянуть об этом в водяном обществе… Книги не настоящие, подлинные только обложки. Настоящие книги надёжно припрятаны.
Надеюсь, пани Беата простит мою бесцеремонность… Интересно, сразу ли поймёт заказчик воровства, что он или она сильно ошибается…
Следствие становится всё более и более запутанным.
* * *
Вскорости меня ждало тревожное сообщение. Офицер Михайлов найден мёртвым возле гроба Беаты…
* * *
На месте преступления меня встретил доктор Майер, которого пригласили засвидетельствовать смерть.
– Михайлов ранен! – воскликнул доктор, пожимая плечами. – Невероятно, что он выжил!
Новость оказалась весьма неожиданной. Михайлов лежал на полу бледный в луже крови, но при этом был жив. Я с уверенностью могу сказать, что при таком ранении не выживают.
– Я думал, что он мёртв! – бормотал жандарм, осеняя себя крестным знаменем. – Он лежал неподвижно, и сердце его не билось…
– Да, я тоже так подумал, – недоумевал Майер, – он потерял слишком много крови и рана глубокая… И мне показалось…
Доктор замотал головой…
– Показалось… что рана начала заживать…
Я обошёл комнату. Опалённые свечи, зеркало на стене, чёрное покрывало на полу… Дабы не вызывать суеверный страх, я сам подошёл к зеркалу и занавесил его.
Невольно я задержался у гроба покойницы. Бледное спокойное лицо было прекрасным. Удивительно, но мёртвой панночка выглядела гораздо красивее, чем при жизни.
– Неужто его едва погубила нечистая сила? – пробормотал жандарм. – Круг на полу он начертил… может, не успел укрыться от нечисти…
– А ведь возможно, – щёлкнул пальцами доктор, – Михайлов жив, но без сознания… а вдруг…
Доктор вопросительно посмотрел на меня.
– Вербин, надеюсь, вы не верите в бредни безумца? – прозвучал суровый голос Юрьева, который, как оказалось, слышал последние реплики диалога.
Майер сумел промолчать и, сделав вид, что не расслышал насмешливой фразы, продолжил заниматься раненым.
Признаюсь, я сам не был склонен винить в случившемся сверхъестественные силы. Дверь изнутри была не заперта, так что любой мог войти в комнату покойной.
– Полагаю, для развлечения водяного общества мистическая версия окажется интереснее, – заметил я Юрьеву.
– Удивляюсь, как образованные люди способны верить подобным глупостям, – он перевел взгляд на Майера, который вновь сумел сохранить самообладание.
– Надеюсь, не стоит объяснять, что больного нужно поскорее перенести в его комнату и уложить на кровать. Место на полу рядом с гробом не поспособствует выздоровлению, – обратился он к офицеру, требуя себе в помощь двух жандармов. – Ваши люди помогут мне с живым? Ведь они были посланы унести труп.
– Зачем спрашивать очевидное? – не менее хладнокровно ответил Юрьев.
Их перебранку прервал пронзительный крик, донёсшийся со стороны парка.
– Чёрт возьми! – воскликнул офицер. – Неужто опять нечистая сила!
Мы с Юрьевым поспешили в парк. Вскорости нашему взору предстала толпа, собравшаяся возле высокого кустарника.
– Черкеса того зарезали, – сказал кто-то безразлично.
Я подошёл к трупу, лежащему ничком. Из спины мертвеца торчал кинжал. По вышивке на костюме легко было узнать Анзора…
– Говорили ему, что не для него молочноликая девица, – прозвучал печальный голос Седы. – Верно твердят люди, в этих краях сам Шайтан загостился…
Слова княгини вызвали ропот в толпе.
– Верно, – перешёптывались люди, – какой-то поклонник Антиповой умом тронулся вот и зарезал черкеса, который глаз с прелестницы не сводил…
– И Михайлова зарезать хотел, но не смог, – вторили другие.
– Нет, Михайлова ведьминская сила едва не угробила, – возражали третьи.
Офицер Юрьев с недоумением взглянул на меня.
– Любая версия возможна, – развёл я руками.
Мой друг отпрянул.
– Прошу вас, не надо сводить меня с ума рассказами об оживших ведьмах, – с нескрываемым раздражением произнёс он, – вы же здравомыслящий человек…
– Однако моё отношение к мистицизму далеко от скептического. Не забывайте о моей дорогой свояченице…
Разумеется, я не воспринял версию о нечисти столь прямо, но, зная о сущности Михайлова, было бы ошибочным исключать возможность вмешательства высших сил.
– Таланты барышни Александры, безусловно, неоспоримы, – спешно заверил Юрьев, – но, замечу, эта милая мистическая мадемуазель не станет рассказывать нам о покойнице ведьме, которая, восстав из гроба, зарезала Михайлова…
Доводы приятеля были весьма точны, и мне оставалось только кивнуть.
– Спешу вас заверить, что подобные мысли меня не посещали, – успокоил я жандармского офицера, – но, думаю, вы не станете упорствовать и согласитесь, что мистические явления влияют на нынешние события…
Юрьев задумался. По его напряжённому лицу можно было легко понять, как он старается найти материальное объяснение таинственным явлениям.
– Простите, но мне лучше оставить эти раздумья, иначе можно спятить, как доктор Майер, – произнёс он поморщившись.
Я не намеревался настаивать.
* * *
Позднее, рассматривая предметы убитого, я сразу же обратил внимание на его кинжал. На клинке оружия остались следы от недавно вытертой крови.
Глава 10
И лучших дней воспоминанья
Из журнала Александры КаховскойОльга, узнав о моём внезапном решении немного погостить у Ребровых, сразу заподозрила неладное. Однако возражать не стала.
– Надеюсь, тело пани убрали из дома Ребровых? – поинтересовалась она у Константина.
– Да, тело перенесли в нумер в доме неподалёку, где останавливаются офицеры гусарского полка. Поначалу собирались оставить тело в госпитале до погребения, но решение Михайлова отчитывать панночку изменило эти намерения. Поскольку никто из господ офицеров не пожелал прослыть суеверным трусом, возражений против такого соседства не последовало.
– Выходит, Михайлов также решился снять комнату по соседству с пани Беатой? – поморщилась Ольга.
– Разумеется, так ему удобнее наносить пани визиты, – ответил Константин.
– Будто живых барышень в округе нет, – сестра явно недоумевала.
Понимаю, она никогда не понимала и не любила мистические искания.
Наскоро собравшись, я отправилась к Нине Ребровой, которая ожидала моего визита.
– Жаль, что папенька велел унести тело ведьмы из дома, – вздохнула она.
– Ты бы предложила мне заглянуть к ней в гости? – мрачно пошутила я.
Однако Нина не восприняла мои слова за шутку.
– Возможно, ты бы смогла увидеть нечто важное… Ох, мой друг офицер Юрьев весьма обеспокоен произошедшим…
– Я была бы рада помочь, – искренне заверила я Реброву, – но, увы, не знаю как именно…
* * *
Наступила ночь. Отправившись в свою комнату, я даже не могла помышлять о сне. Стрелка часов приближалась к половине двенадцатого. Вновь неведомая сила манила меня. Набросив плащ, я быстро проскользнула по коридору к чёрной лестнице. Удалось остаться незамеченной. Страха в сердце не было. Меня даже не волновали неизбежные сплетни, если меня застанут в доме, где расквартирован полк.
На мою удачу, никто не встретился на пути.
По неведомому наитию я отыскала обитель покойницы. Внутри комнаты меня окутала темнота. Сквозь плотные шторы лунный свет не пробивался.
Постепенно глаза немного привыкли к темноте, и я смогла зажечь свечи.
Облик мёртвой был в точности как в прошлом сне. С невольным интересом я долго всматривалась в её бледное лицо, обрамлённое тёмными волосами. Думаю, Ольга, как знаток нарядов, сразу бы отметила, что погребальный саван был пани к лицу больше, чем многим барышням бальное платье последней парижской моды. Тонкие пальцы Беаты казались бледнее белой ткани.
Раненый Михайлов не сможет придти, дабы отчитать молитву… Значит, кто тогда, если не я? Но как ночные молитвы могут спасти несчастную? Ответа на этот вопрос не нашлось.
Оглядевшись по сторонам, я убедилась в точности деталей моего сна: расположение гроба в центре комнаты, окно и зеркало на стене, закрытое покрывалом.
На углу стола лежал небольшой нож, наверно, оставленный Михайловым. Вспоминая свой сон, я поспешно начертила круг на полу поближе к зеркалу, как делал офицер. Потом сняла с зеркала чёрное покрывало.
