— А вот и она! Явилась, не запылилась, дрянь такая, разлучница проклятая!
— Выйди из палаты, ему нужен покой.
— Пигалица, ты что это тут раскомандовалась? Это всё из-за тебя! Мой муж теперь инвалид!
Я не думала, что Жанна действительно такая в край отбитая. Не ожидала, что она, взревев, бросится на меня как дикая кошка, царапнув по плечу ногтями. Я вовремя успела отойти, ведь истеричка целилась в глаза… но Жанна всё равно схватила меня за волосы и сильно дёрнула их на себя.
— Отстань от меня, отцепись, — пытаюсь вырваться, адреналин выбрасывается в кровь, я сама становлюсь такой же агрессивной кошкой.
— Ты за всё ответишь, я патлы тебе повыдираю, овца! Станешь у меня лысой овцой.
Я не чувствую боли, только ярость. Перед глазами всё мелькает. Я понимаю, что мы на полном серьёзе дерёмся, но не проходит и пяти секунд, нас разнимают.
Жанна отскакивает от меня как резиновый мяч и плюхается на соседнюю кровать. Высокая фигура становится передо мной спасительной стеной, закрывая собой.
— Олег, не вставай!
За талию мужчину хватаю и подталкиваю обратно к кровати.
— Бывший муж, — грозно шипит он на всю комнату, глядя на лохматую и раскрасневшуюся Жанну, которая, скалясь, поднялась с постели и тут же принялась поправлять причёску.
— Убирайся, живо! Я подаю на развод.
— Ах так? — пучит она глаза, даже икать от бешенства начинает. — Да пошёл ты! Детей не увидишь. Я всё у тебя отсужу.
Гавкнув это, вылетает из комнаты, шарахнув дверью.
— Скатертью дорожка! Только попробуй! — добавил Олег, когда я уложила его в постель.
Глава 32
— Она с катушек слетела, это уже клиника, — говорит мне мужчина, спустя несколько минут, когда мы приходим в себя после такого-то жуткого скандала.
— Да уж, — не хватает слов, чтобы выразить то, насколько сильно я возмущена.
— Решения я своего не поменяю, даже под дулом пистолета. Плевать, что после развода я потеряю половину состояния. Жалеть не о чем. Главное, что я обрел самое важное и понял, что деньги — ерунда. Их потерять не жаль, ведь это — всего лишь бумажки. Страшнее всего, потерять сына… Прости меня, малыш.
— Хватит уже извиняться, — краснею, поглаживая руку мужчины.
— Не хватит, я буду вымаливать у тебя прощения ещё очень долго. Какой же я олух… — тяжко вздыхает. — Кать, я понял, что деньги, выгодный брак, крутой дом и крутые тачки не сделали меня счастливым.
— Ох… — у меня аж дыхание перехватило. — А что заставляет тебя улыбаться?
— Ты, Катюш. Миша. Доля секунды… и всё. В тот момент, когда я увидел, когда понял, что он — моя маленькая копия, мой ребёнок, я принял серьёзное решение.
— Какое?
— Всеми возможными и невозможными способами сделать тебя своей и завоевать твое доверие. Снова. На этот раз окончательно.
— Поэтому ты принёс себя в жертву?
— Не совсем. В большей степени из-за того, что не мог допустить того, чтобы с Мишей что-то случилось. Я почти инфаркт получил, когда увидел своего ребёнка, лежащим на больничной койке. А ещё эти страшные диагнозы врачей… — Волков поморщился, зажмурив глаза. Потёр виски. — Зря ты не сказала раньше.
Предпоследняя фраза далась ему с невыносимым трудом. Когда Олег говорил — дрожал мелкой дрожью. От этих искренних эмоций сердце из груди на вылет выскакивает.
— И что, ты бы всё бросил? Моментально?
— Уверен, что это было бы мощным стимулом. Да, я бы ушёл. И если бы ты сказал мне семь лет назад, что беременна… я бы не женился. Клянусь. Попытался бы найти другой выход.
Я медленно наклоняюсь к лицу мужчины и нежно его целую. На ресницах опять выступают слёзы. Боже, это были такие трогательные слова, что моя душа вывернулась наизнанку.
— Пожалуй, настал тот самый момент, — говорит Олег твердым голосом, запуская пальцы в мои волосы на затылке. — Я хочу с ним познакомиться. Проводишь меня к сыну?
Вздрагиваю.
Биение пульса становится слишком частым.
— Д-да? Прямо сейчас?
Олег кивком указывает на стул, на котором стоит большая яркая коробка, перевязанная лентой. Только сейчас я её заметила, а во время потасовки с чёртовой мегерой было не до того.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Что там?
— Помнишь робота, которого я Дениске купил?
— А, да.
— Я попросил друга привезти мне его сюда.
— Значит, ты подготовился?
— Готов как солдат к войне! — шутит он. — Идем, я не могу больше ждать.
— Но что мы ему скажем?
— Что ты говорила раньше?
— Говорила, что его папа уехал далеко-далеко… Он думал, что ты умер.
Олег хмурит брови.
— Я не говорила так, честно, — смеюсь. — Он просто сделал свои выводы. Он у меня умный мальчик. Сказал, что так детям специально говорят, если близкого человека нет в живых, чтобы они не расстраивались. Я скажу, что ты много работал, чтобы оплатить его лечение и смог вернуться только сейчас.
— Ты можешь сказать все так, как считаешь нужным. Я приму любое твое решение.
— Я так и скажу. Ты заслужил… Миша должен тобой гордиться. Ты спас его жизнь, рискуя своей. Это уже о многом говорит.
— Ну прям там! Операция — пустяковое дело.
— Операция — всегда риск, — строго говорю я.
Приобняв Олега, помогаю ему встать с кровати и веду к выходу.
Вот и настал тот торжественный миг. Я тысячу раз представляла их встречу… И не понимала, должна ли она была состояться, или нет? Все же, я мечтала, чтобы у Миши был папа. Причем, не какой-то чужой, а его родной. Его родная кровь.
Мы подходим к палате сына и оба нервничаем, особенно я.
— Я дам тебе сигнал, а пока немного его подготовлю.
Олег кивает, прислонившись к стене. Я открываю дверь, вхожу внутрь палаты.
Олег оплатил нам услуги самых лучших специалистов и Мишу перевели в самую лучшую палату. С ним нянчится персональная сиделка — Анна Владимировна. Очень приятная девушка, Мишка проникся к ней симпатией, они нашли общий язык и поладили. Сейчас они вместе смотрят мультики и смеются, обсуждая поведение персонажей в кадрах.
— Анна, вы нас оставите? — мило улыбаюсь я.
— Да, конечно. Как раз пойду пообедаю.
Девушка торопливо убегает, оставляя нас с сыном наедине.
— Как ты, мой сладкий? — целую Мишаню в лоб, поправляя взъерошенные волосы, которые уже отрасли. Когда нас выпишут обязательно сделаем самую модную стрижку. А процессом будет руководить его папа.
Как же я долго об этом мечтала! Чтобы у Миши появилась годная, мужская компания. Образец для подражания.
— Всё хорошо, мамочка, мне уже намного лучше. Больше ничего не болит, — Миша дарит мне счастливую улыбку.
И правда, он выглядит как обычный, активный и здоровенький ребёнок. Личико округлилось, щечки порозовели. Миша стал хорошо кушать и потихоньку двигаться. Врачи уже разрешили. Выписка не за горами.
— Малыш, кое-кто очень хочет тебя видеть…
— Правда? — синие глазки вспыхнули любопытством.
— Этот тот самый сюрприз, о котором я тебе говорила.
— Здорово!
Делаю глубокий вдох — очень переживаю, но стараюсь не накручивать, думать только о позитивном. Ведь всё плохое позади, а хорошее только начинается.
— Твой папа… он был вынужден уехать… он много работал, чтобы оплатить твоё лечение. Он пришёл за тобой, чтобы тебя спасти. Миша, познакомься, это…
Мне очень тяжело говорить, я едва сдерживаю слёзы и не хочу никого обидеть. Стараюсь подобрать слова помягче. Как могу. Я правда не хочу вызвать у Миши негатив к Олегу. Хочу, чтобы мы забыли неприятное прошло и начали новую жизнь. Все вместе. Как большая и счастливая семья.
К тому же, я была бы рада стать мамой для Дениса и Сонечки, потому что полюбила этих малышей как своих родных. Они ведь ни в чем не виноваты, любому ребёнку нужна любящая мама и материнская любовь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я хочу заботится и об этих детях тоже. Это мой выбор. Неважно, что они не мои биологические детки, ведь я их очень люблю! Уже успела привязаться как к своим родным.
