Он ощущал невероятное удовольствие, наблюдая за раскрасневшимися щеками девушки. Разум сразу подкинул пару картинок сегодняшней ночи, и Клауду пришлось сжать кулаки, чтобы взять себя в руки.
Фатальная ошибка. Непростительная. Маг корил себя за то, что поддался наваждению, пошел на поводу у своих инстинктов, испробовав губы Божены на вкус, даже не удостоверившись, что она действительно находится в сознании. Что она действительно сама хотела оказаться в его объятиях.
Не было сомнений, что во сне она видела именно его. То, что она говорила и то, как реагировало девичье тело, определенно являлось подтверждением, но это не отменяло того факта, что после пробуждения девушка даже не заикнулась про сон. Хотя ее тоже можно было понять, кто вообще говорит вслух о своих ночных фантазиях? Но именно то, что Клауд знал правду, а Божена – нет, заставляло его чувствовать себя лжецом и негодяем.
– Чудотворец, ты чего? – девушка смотрела встревоженно, подмечая каждую изменившуюся черточку на лице мага. – Если это все из-за этой дурацкой игры, то я поделюсь с тобой кукурузой.
Она шутливо покрутила желтым овощем у его лица, и Клауд даже отвлекся на этот жест, однако ненадолго. Толпа вдруг загудела, заходила волнами, завибрировала недовольными возгласами и растеклась по поляне, освобождая проход для конного всадника. Мужчина, восседавший на лошади с прямой спиной, со скучающим видом обвел взглядом столпившихся людей, которые при виде наездника замолчали.
Но не потому, что он пугал. Нет. А скорее из-за того, что прямо от коня тянулась веревка, на конце которой была привязана полураздетая девушка. Длинные волосы закрывали ее лицо, тело носило следы плети, а босые ноги, покрытые мозолями от долгой ходьбы, явно доставляли девушке невообразимую боль.
– Клауд, что происходит? Кто это?
Божена смотрела на всадника со смесью злобы и замешательства. От былой веселости не осталось ни следа. И маг понимал почему. Не каждый день приходилось видеть, как Вальдавия не идеальна.
– Почему ты молчишь? Почему все молчат?
– Потому что не знаю, какие подобрать слова…
– Не подбирай, скажи все как есть!
И она так посмотрела на Клауда, что у него просто не было иного выхода, как сказать правду.
– Прямо сейчас ты видишь еще одну сторону нашего мира – рабство.
Глаза девушки округлились, и она зажала рот рукой. Потом замотала головой, озираясь по сторонам. Ей нужно было подтверждение слов мужчины, и она их получила: всадник спешился, отвязал веревку от лошади и, минуя замерших зевак, направился прямо к Клауду.
– Господин Линчер, вот так встреча! – широкая улыбка отразилась на лице наездника, и он протянул руку для приветствия.
Маг скривился, но ладонь пожал. Не мог не пожать, ведь перед ним стоял один из сынков четверки. А именно, Тавран Эфеш. Наследник и правая рука Игрида Эфеша – главы Семьи.
– Вы здесь по делу? – заинтересованно спросил Тавран. – Неужели в наших местах видели аргов?
Как только его вопрос повис в воздухе, молчавшая до этого толпа загомонила и испуганно зашушукалась. Если вид хозяина с его личной рабыней вызывал у них нечто похожее на транс, то упоминание отродий Марокса являлось ударной волной, способной взбудоражить собравшихся и превратить их из статуй в смертельную воронку.
Именно это и произошло, люди стали пихаться, стараясь поближе подобраться к говорившим, чтобы удостовериться, что Итрису ничего не грозит и Клауду даже пришлось ухватить Божену за локоть, чтобы ее не смели и не утащили от него в неизвестном направлении.
– Нет, господин Эфеш. Я здесь по своим личным делам.
Тавран окинул иномирянку оценивающим взглядом, задержался на ее груди, а потом довольно причмокнул, будто увиденное доставило ему неимоверное удовольствие.
– Ох, я вижу, чем и кем вы заняты. Похвально, – покачал он на свои мысли головой. – А я ведь всегда считал, что вы холодны к противоположному полу и единственное, что вызывает у вас возбуждение, так это работа и арги.
Клауд сжал зубы, ощущая на себе взгляд Божены.
– Можете быть уверены, что начальник департамента хорош не только в своей работе! – вдруг выпалила девушка, сузив глаза. – А вам, как я вижу, приходится доказывать свою дееспособность, привязывая к себе беззащитных девушек.
Если бы мог, маг закрыл бы Божене рот рукой, но было уже поздно. Лицо сына главы Семьи Эфеш стало меняться, багроветь и покрываться пятнами.
– Да ты! Да ты! Да кто ты такая и как смеешь со мной разговаривать в таком тоне? – полу визг вырвался изо рта Таврана.
– Я та, кто сказал вам правду!
Патовая ситуация. Будь это любой другой член Семьи, Клауд легко замял бы ситуацию, но Божена умудрилась унизить самого обидчивого и узколобого.
– Схватить ее!
Мужчина стал размахивать руками, оглядывая толпу. Люди смотрели на его действия с любопытством, не торопясь исполнять указания. Но это только до тех пор, пока в руках Таврана не зазвенел кошель с деньгами.
– Бежим, Бо! Или тебя разорвут на части!
Спорить Божена не стала, наконец, в полной мере осознав, что натворила и чем теперь ей грозит эта неосмотрительная несдержанность. Парочка сорвалась с места, а прямо следом за ними с громкими криками неслась обезумевшая орава.
Божена – Прости.
Я произнесла эту фразу в тысячный раз, и в тысячный раз Клауд меня проигнорировал. Мы стояли в темноте, тесно прижавшись друг другу, и нас кругом с любопытством обступили свиньи и бычки. Животные активно втягивали воздух, обнюхивая чужаков, но, по крайней мере, не спешили разделаться с нами за какой-то кошель золота. Поэтому запах, витавший в хлеву, был нашей наименьшей проблемой.
– Я, правда, не хотела ничего подобного, – попыталась я вновь достучаться до мага. – Но тебе самому не противно было слушать, что он говорил. Он ведь унизил тебя перед людьми…
– И? – подал, наконец, голос мужчина. – Я разве просил тебя заступаться за мое мужское достоинство?
Клауд вопросительно приподнял бровь, смотря на меня сверху вниз.
– Прости, – еще раз попросила я. – Не удержалась. Этот Тавран таращился на меня, как на кусок мяса…
– Тебе еще повезло, что он оценил тебя как мой личный кусок, Божена. Эфеши славятся своей любвеобильностью и тр…
