Если мне удастся вытянуть еще немного информации из доктора Мелвина, тогда, возможно, я узнаю, как вернуться в две тысячи девятый год и по-настоящему изменить там ход событий.
Я вышел из комнаты и направился на кухню. На кушетке в гостиной сидела Дженни Стюарт, перед ней на кофейном столике стоял ноутбук, вокруг были разбросаны какие-то бумаги.
— У тебя теперь здесь офис? — поинтересовался я.
— Мне поручили присматривать за тобой. Нужно убедиться, не дало ли то средство, которым тебя усыпили прошлой ночью, побочных эффектов, — ответила она, не отрывая глаз от экрана компьютера.
Сегодня она говорила с сильным южным акцентом, которого я раньше не замечал.
— Что это за акцент? Или сейчас ты наконец-то перестала притворяться?
— Тебе придется узнать меня как следует, чтобы различать, когда я притворяюсь, а когда — нет, — парировала она. — Притворство и работа под прикрытием — моя специализация.
В этот раз я поверил ей. Она могла меняться так быстро, что я не успевал и глазом моргнуть.
— Так что, моего отца нет дома?
— Он будет позже, — ответила девушка.
Я сел на кушетку рядом с ней и наклонился, чтобы посмотреть на экран.
— Пишешь что-то суперсекретное?
Она закатила глаза:
— Мне задано написать десять страниц о болезнях в африканских странах. Для курса антропологии.
— Ты учишься в колледже?
Она пожала плечами:
— Время от времени. С этим прикрытием я отлично справляюсь.
— Мне кажется, роль стервозной секретарши получается у тебя гораздо лучше, — заметил я, и она улыбнулась. — На антропологии вы изучаете путешественников во времени или еще что-то в этом роде?
Я хотел мимоходом завести разговор на тему, которая меня интересовала. Но пальцы мисс Стюарт застыли над клавиатурой, и она откинулась на спинку кушетки, прежде чем посмотреть на меня.
— Поверить не могу, что они рассказали тебе о «Буре».
— Что такое «Буря»?
Она поморщилась:
— Это подразделение ЦРУ, где я работаю, и твой отец тоже. Наша работа… Как бы это сказать?.. Скрыта от остальных. О нашем существовании все знают, и название «Буря» на слуху, но тот, кто у нас не работает, никогда не узнает, чем мы занимаемся. Это относится даже к агентам с высшим уровнем допуска.
Может быть, не стоило говорить ей о том, что я в курсе? У отца и шефа Маршалла не было выбора, им пришлось поделиться со мной этой информацией. Хотя о перемещениях во времени я знал и до них. Но как объяснить Дженни Стюарт, откуда у меня такие сведения и при этом не раскрыть своих секретов?
— А я… гм… видел одного из «Врагов времени», или как их еще называют. И он исчез прямо у меня на глазах.
— Ничего себе! — удивилась она. — Я до сих пор не понимаю, почему они не дали тебе какую-нибудь таблетку, чтобы стереть память, или еще что-нибудь в этом роде? В нашем подразделении принципы безопасности превыше всего.
Я продолжал засыпать Дженни Стюарт вопросами, потому что в ее присутствии, в отличие от шефа Маршалла, чувствовал себя уверенно и мог сконцентрироваться на том, что мне действительно нужно было узнать.
— Тот рыжеволосый парень, которого ты ударила ногой в лицо… Он ведь исчез, правда?
— Да, его зовут Реймонд, и от него у нас одни неприятности.
— А та блондинка, которая потеряла сознание? Что они с ней сделали? — поинтересовался я.
Дженни покачала головой:
— Я не знаю. Мне кажется, они должны были попытаться вытянуть из нее информацию. Для списка.
— Списка?
— Списка Маршалла. — Она взяла подушку и, положив ее под спину, вытянула ноги на кушетке. — Он выпытывает у них информацию о будущем. Например, имена людей, которых наши противники могут попытаться устранить, — и тогда мы делаем все, чтобы предотвратить покушение. В основном речь идет о политиках и ученых. Но иногда мы узнаем о каком-то событии и стараемся не допустить его.
— Так странно, что люди могут путешествовать в будущее, — заметил я. После долгих размышлений это показалось мне полной бессмыслицей. Ведь что такое будущее? Для меня — любой день после тридцатого октября две тысячи девятого года. Но если какой-нибудь путешественник во времени родился после меня или до… от мыслей о времени у меня закружилась голова.
— Маршалл и доктор Мелвин считают, что некоторые из них могут даже перемещаться за пределы собственной жизни, но, конечно же…
— Вы понятия не имеете, насколько далеко распространяется их умение, — закончил я фразу за нее. «Пределы собственной жизни», следуя формулировке мисс Стюарт, казались мне более понятными, чем прошлое, настоящее и будущее. — Если, как сказал Маршалл, люди с такими способностями встречались на протяжении многих веков, то, возможно, они появлялись из прошлого.
— Трудно сказать. Мы действуем строго в соответствии с приказом. Во всяком случае, я, — сказала она. — Хотя я ведь новенькая.
— Вот значит, чем занимается «Буря», — оберегает людей из списка Маршалла. — Я поудобнее устроился на кушетке и погрузился в размышления. — Но как бороться с противником, который может появиться из ниоткуда, а потом исчезнуть?
Она наклонилась ближе ко мне и понизила голос:
— Я изучила научные работы доктора Мелвина от корки до корки, это нечто невероятное! Но суть в том, что мы совершенно неверно представляем себе перемещение во времени.
Я начал сомневаться, что мне удастся услышать от мисс Стюарт что-то новое.
— Что ты имеешь в виду? Думаешь, они постоянно меняют ход событий?
— Это маловероятно, — ответила она.
— Почему?
— В основном потому, что перед первым прыжком…
— Самым первым? И в каком возрасте это случается? — спросил я.
— Данные Мелвина свидетельствуют о том, что большинство из них совершало первый прыжок в возрасте семи-восьми лет. В течение некоторого времени этот процесс невозможно контролировать, то есть они не понимают, что делают и куда попадают. И у каждого это происходит по-своему. Все как в жизни: у кого-то получается лучше, у кого-то хуже.
Семь-восемь лет — ничего себе! Даже страшно подумать, что можно так долго не знать о своих необычных способностях! И выходит, молодое поколение «Врагов времени» периодически появляется то тут, то там?
— Как бы то ни было, — продолжала Дженни, — представь, что перед первым прыжком их жизнь — это длинная и толстая ветвь дерева. В момент прыжка она начинает расти в другом направлении.
— И они могут остаться на этой новой ветви? Даже жить там, так ведь? — Именно это и произошло со мной. То есть сейчас происходит. Прыжок из две тысячи девятого в две тысячи седьмой вызвал появление нового отростка на моей ветви. А вот во время остальных прыжков ничего подобного не случалось.
— Да, ты прав, — согласилась Дженни. — Это как параллельная вселенная.
Ой, только не это! Адам никак не хочет отказываться от этой теории, а мне она ужасно не нравится. Из-за нее все, что происходит в мире, кажется менее ценным. И усиливается ощущение одиночества.
— А они могут вернуться на прежнюю ветвь после появления новой? — спросил я.
— Некоторые могут. То есть большинство из тех, с кем нам приходится сталкиваться, это умеют. И лишь некоторые в состоянии перемещаться вперед-назад по своей жизни на одной ветви.
— Так вот почему они не могут особо навредить нашему миру, — добавил я. — А если сначала переместиться на другую ветвь времени, а потом вернуться назад, что-нибудь изменится?
— Мы точно этого не знаем, но думаем, что подобные изматывающие путешествия во времени плохо сказываются на физическом состоянии.
Да, так и есть.
— В самом деле? Я не знал этого.
— Да, и считаем, что «Враги времени» непреднамеренно создают новые ветви. Они появляются, когда кто-то пытается переместиться в пределах своей собственной жизни.
— Но что в этом плохого? — с сарказмом в голосе поинтересовался я. — У таких людей ведь появляется больше возможностей. Можно одновременно иметь летний домик в Аспене, таймшер во Флориде и апартаменты на Манхэттене.
Дженни улыбнулась:
— Хочешь услышать самую безумную теорию Мелвина? Я знаю о ней только потому, что… залезла в его компьютер.
— Конечно.
— Он считает, что если бесконечно делить одну и ту же ветвь времени, то отростки в итоге пересекутся, и это может привести к концу света… или мозг самого путешественника во времени не выдержит и самоуничтожится.
— Вот это да! Боюсь, на сегодня с меня хватит, — сказал я, то ли в шутку, то ли всерьез.
— Да уж, я тоже предпочитаю верить в теорию самоуничтожения, — заметила она.
— Но если у каждого из «Врагов времени» разный уровень способностей, как можно предсказать их действия и подготовиться к ним? — поинтересовался я.
