ребёнку вредны такие поездки. Она была уверена, что только так всё будет хорошо, рядом с мужем.
От Михи не было особых вестей, кроме того, что он разогнал всю банду, оставив при себе лишь Коляна. Тот иногда навещал Алёну и Васю, они крепко успели подружиться. Услышав, что требуется помощь в строительстве, Колян предложил свои золотые руки. Ясна смеялась, что это лишь повод заходить на чай к Алёне, Руслан взял честное слово, что новый работник не будет рассказывать другу ни о чём, происходящем в поселении. На том и порешили. Мужчина был не из болтунов, к нему быстро привыкли и зауважали за трудолюбие и скромность.
Светлана из поселения уезжать не захотела, попросилась лишь к Алёне в помощь, чтобы дома не сидеть. Алиса тоже ежедневно помогала с детьми, все они хорошо ладили. Только Ясна почему-то не находила себе места в их компании, ей большую часть времени нравилось быть одной. Так она чувствовала себя спокойно. Руслан давал ей чувство уверенности, Алекса она видела мало и скучала.
Ей было сложно рядом с Алисой – все уже разгадали, что Алекс и Пашка ведут борьбу за внимание девушки, а та никак не могла сделать выбор, чем страшно раздражала Ясну. Ей казалось, что Алиса – вертихвостка и водит её сына за нос, потому Ясна всегда была с ней резка. Однажды даже Светлана заступилась за робкую девушку, и с тех пор Ясна начала ревновать к Алисе и сына, и мать.
Беременная хотела помогать мужчинам со стройкой, но Руслан категорически это запретил, попросив приготовить всё к майским посевным работам. Было ещё слишком рано, Ясна маялась бездействием, тяжёлой беременностью, тошнотой и подозрительностью ко всему миру. Ей казалось, что все за её спиной сговорились и не хотят её видеть, высмеивают её неуклюжесть и беспомощность. Она так желала быть полезной, но помогать было некому, и Ясна продолжала учиться медицине и врачеванию.
– Тебе надо быть с детьми, в твоём положении полезна такая практика, – наставляла Светлана дочь.
– Нет уж, спасибо, я со своим положением сама разберусь. Мне эти дети поперёк горла, словно он их от другой женщины привёз.
– Да что ты такое говоришь, где твоя человечность? – возмущалась бабушка. – Это же сироты, куда им идти?
– Вот и становитесь для них родной матерью, а меня оставьте в покое, я своих детей не бросала! – огрызнулась Ясна.
– А может, тебе потому и больно на них смотреть, что ты своего сына не искала, поверила мужу-сказочнику и сидела тут, в войнушку играла? – напрямую спросила Светлана, не ожидая, что попадёт в самое сердце проблемы.
Ясна вскочила, опрокинув стул. Ноздри её широко раздувались, казалось, зелёные глаза сейчас начнут метать огонь.
– Да как ты смеешь? – вскричала она. В тот момент Ясна была готова ударить свою сухонькую мать. – Да ты сама, САМА меня бросила, а теперь думаешь с чужими детьми грехи замолить? Не выйдет! Я тебя никогда не прощу!
– Я тебя не бросала, я хотела забрать тебя с собой! Да знаешь ли ты, сколько я слёз пролила, когда ты отказалась остаться со мной? Я же тебе предлагала такую красивую жизнь, настоящее счастье!
– Да много ли вы, Светлана Эдуардовна, в счастье понимаете? Счастьем было для папы разговаривать с бедной драценой Светиком, пока она не умерла, а ты, ты променяла счастье на красивую жизнь, молодого любовника и свой театр! Где был твой муж, когда ты умирала в Алёнкином сарае? Блистал на сцене среди молодых актрисочек? Почему ты к нему не едешь? Это же счастье! – Ясне было никак не остановиться, боль, накопившаяся за долгие годы, прорвалась окончательно.
Светлана присела на краешек стула и закрыла лицо руками. Её острые прямые плечи задрожали, а затем и вовсе запрыгали в нервном танце. Ясна схватилась за живот – малыш чувствовал настроение матери и со всех сил стал бить ногами, выражая их общее негодование. Пришлось поднять стул и опуститься на него со стоном – устоять на ногах было невозможно.
Женщины просидели так долго, плечи Светланы постепенно успокоились, но лица она не открывала.
– Он оставил меня, дочь. Променял на актрисочку. Он меня ещё любит, обещал поддерживать, дружить, навещать. Но я старая. Как бы ни молодилась – моё время прошло. Я просто пожилая одинокая женщина, которой теперь только бабушек в театре играть. Кто бы мог подумать, что всё закончится вот так, что моя красота так быстро угаснет, и я стану не нужна ни зрителям, ни любимому мужчине… Мне было так стыдно рассказать тебе, так сильно стыдно, что я была бы рада умереть от этого вируса! Всем было бы легче!
– Мне жаль, мама. Но к тебе вернулось то же зло, что ты причинила папе. Нам всем всегда воздаётся по заслугам, таков закон равновесия мира.
– Как ты можешь быть такой жестокой, ты словно не мой ребёнок! – возмущённо воскликнула Светлана, убрав ладони и посмотрев прямо в лицо дочери. Ясна смотрела в никуда, по щекам её тоже текли слёзы. Пауза затянулась, словно в мыслях девушки происходил внутренний диалог.
– Мне жаль, мама, – повторила она. – Да в праве ли я тебя судить? Когда я почти потеряла Алекса, когда он сбежал, я так испугалась, что поверила в первую попавшуюся версию, я искала успокоение в легендах Руслана, позволяя ему обман. И себя тоже никогда не прощу. Но тебе могу отплатить добром.
Девушка встала и подошла к матери.
– Я прощаю тебя, мама. От всей души. Я хочу, чтобы ты осталась здесь, с нами, и смотрела, как растут твои внуки. Я люблю тебя, мама.
Не ожидавшая таких слов от дочери Светлана снова заплакала, но уже тихо, с облегчением. С невероятным облегчением, которое дарует прощение любимых.
***
Из райцентра выделили небольшую сумму на новый детский дом. Счастливая Алёна тут же решила ехать за новой одеждой для детей – они носили обноски, передавая друг другу по мере вырастания. Но Вере принимать одежду было не от кого, да и остальные поизносились. Ясна уже не садилась за руль, она стала невероятно рассеянной. У Алёны прав не было, и помочь ей вызвался Николай. Светлана напросилась с ними, чтобы сделать некоторые свои покупки, – она никак не могла привыкнуть к жизни в изоляции, где приходилось устраиваться без многих привычных вещей. А ещё она очень хотела купить подарок внуку, который уже скоро должен был появиться на свет.
С детьми осталась Алиса. Девушка уже приноровилась со всем справляться, работала наравне со взрослыми.
Вот тогда-то
