class="p1">– Ой ли? Даже здесь велика угроза захлебнуться. Микейл по-прежнему терзает меня, и сироты вынуждены прятаться. Да и ты хочешь, чтобы я заняла трон и взяла на себя проблемы обоих Дворов.
– Скарлетт, ты не одинока ни в одном из этих вопросов. Микейл тебя не получит. С детьми мы разберемся, а что касается Дворов, тут выбор за тобой. Если ты не займешь престол, мое отношение к тебе не изменится. Пожелай ты переехать в домик в горах и провести там всю жизнь, я позабочусь о том, чтобы ты была в безопасности и обеспечена всем необходимым.
Скарлетт молча уставилась на Сорина, который все еще играл ее косой. Какой идеальный день! Ей доставляло удовольствие сидеть с ним, разговаривать и быть настоящей. Все прекрасно и замечательно, она может дышать свободно.
– Сорин?
– Да, милая?
– Я не виню тебя. В смерти моей матери. Ты за это не в ответе.
Сорин замер, не зная, что сказать, и вдруг напрягся. В тот же миг и сама Скарлетт почувствовала нечто, похожее на ледяной порыв ветра. Волоски на ее руках встали дыбом, кожа покрылась мурашками. Оба мгновенно вскочили на ноги. Валуны во дворе завибрировали, один из более мелких взорвался. Сорин окружил их со Скарлетт щитом пламени, от которого осколки отскакивали, не причиняя вреда.
– Вот дерьмо! – В его голосе звучал чистый ужас. Скарлетт увидела, как он провел пальцем в воздухе и начертал некий огненный символ, который исчез так же быстро, как и появился. Посмотрев на нее, Сорин сказал: – Мне очень жаль.
– Ты о чем? – спросила Скарлетт, округлив глаза.
Но он уже повернулся лицом ко входу во двор, задвинув Скарлетт себе за спину.
– Здравствуй, принц Огня.
Талвин выступила вперед, и Скарлетт побледнела. Сияние королевы, представшей перед ними во плоти, было еще более мощным. Волосы Талвин были заплетены в косу, перекинутую через плечо, и украшены плющом и пурпурными цветами. На ней были коричневые штаны и белая туника, а поверх них кожаные боевые доспехи. Она захватила с собой много оружия, в том числе висящие за спиной парные клинки. На ее пальце было кольцо, точь-в-точь такое же, как у Скарлетт. Скарлетт сжала руки в кулаки, пытаясь спрятать свое кольцо от посторонних глаз.
– Что ты здесь делаешь, Талвин? – угрожающим тоном произнес Сорин.
– Я предупреждала, что наш разговор не окончен, – ответила Талвин таким же зловещим голосом.
– Тогда перенесем обсуждение в другое место. Я прибуду в Белые Залы. Даю слово, – ответил Сорин.
– Твое слово ничего для меня не значит, – отрезала королева.
Слух Скарлетт резанул высокий раздражающий звук – как если бы скребли когтями по окружающим двор каменным стенам. Терзаемая этим шумом, Скарлетт прижала руки к ушам и с криком упала на колени.
– Думаю, пришло время нам встретиться за пределами Леса, не так ли? – промурлыкала Талвин.
– Прекрати, Талвин, – прорычал Сорин. – Это касается только тебя и меня.
Скарлетт уловила в его голосе панические нотки. Прежде ей доводилось слышать их лишь однажды – когда он думал, что она умирает от раны, нанесенной кинжалом из ширастоуна.
– Так и было – до тех пор пока ты не втянул других, – усмехнулась Талвин, и ее глаза полыхнули гневом.
Словно подгоняемые невидимым ветром, появились Каллан, Финн и Слоан, чьи запястья были связаны лианами, а рты заткнуты кляпами.
– Каллан! – вскричала Скарлетт.
Вскочив на ноги, она бросилась было к ним, но Сорин схватил ее за руку, удерживая под защитой магического щита. Финн смотрел на них широко раскрытыми глазами. Лицо Слоана искажала ярость, а Каллан не сводил взгляда со Скарлетт, но она не могла прочесть выражения его лица.
Нет. Нет! Подобное не должно повториться. Мысленно она перенеслась в холодную камеру в подземелье, когда ввели Кассиуса, Нури и Джульетту, чтобы оказать на нее давление.
Чувствуя, как земля уходит из-под ног, Скарлетт, спотыкаясь, вышла из-под щита и направилась к Талвин. Ее оторвало от Сорина, и она ощутила, как его пламя потянулось к ней, но вдруг его будто лишили воздуха.
– Не волнуйся, принц Огня, – промурлыкала Талвин. – Я не собираюсь ничего с ней делать. Нам просто нужно поговорить. – Она щелкнула пальцами, и Скарлетт оказалась заперта в вихревой воронке, из которой не было выхода.
– Сорин! – в панике позвала Скарлетт, но ветер заглушил ее голос.
За спиной Сорина в облаке пепла и дыма появился Рейнер и шагнул к ним, обнажая клинки.
– Добро пожаловать, Всадник Пепла, – нараспев протянула Талвин. – Так и думала, что ты прибудешь вскоре после меня.
Рейнер перевел взгляд с Сорина на Скарлетт и обратно.
– О ней позаботься, Рейнер, не обо мне, – крикнул Сорин, выхватывая мечи из ножен на спине. При виде того, как по их лезвиям пробежало пламя, у Скарлетт перехватило дыхание. Сорин шагнул к Талвин, но налетевший порыв ветра отбросил его назад.
Скарлетт закричала, но ее голос потонул в вихре, в котором она была заперта. Рейнер исчез в дыму и вновь появился рядом с пленившей ее воронкой.
– Рейнер! – взмолилась она. – Помоги ему!
– Он сам справится, Скарлетт, – ответил Рейнер спокойным ровным голосом, хотя ему приходилось повышать его, чтобы она расслышала его за бушующим ветром.
Выискивая слабое место в вихрящейся преграде, он двинулся вокруг воронки, подняв вверх руки, от которых валил дым и сыпался пепел.
– Она швырнула его в стену! – воскликнула Скарлетт.
По-прежнему сосредоточенный на своей задаче, Рейнер бросил быстрый взгляд на Сорина.
– Он не использует всю свою силу, Скарлетт. Вообще почти ее не задействует.
– Где Сайрус и Элиза?
– Спешат сюда, прибудут так быстро, как только смогут, – ответил Рейнер и выругался себе под нос, понимая, что добраться до девушки нет никакой возможности.
– Иди к Каллану и остальным. Вытащи их! – прокричала она, но Рейнер не шелохнулся.
– Королева держит их в невидимых ветряных тюрьмах, Скарлетт. Они не слышат ни единого звука и могут только наблюдать за происходящим. Нам к ним не пробиться.
– Вели ей отдать мне кольцо, и покончим со всем прямо сейчас, – сказала Талвин Сорину.
Скарлетт в ужасе наблюдала, как то, что она приняла за браслет, стало разматываться с запястья Талвин, словно змея, искрясь и потрескивая, пока не превратилось в хлыст, который королева теперь держала в руке.
– Оно принадлежит ей, и никто не имеет права указывать, что ей с ним делать, – прорычал Сорин, делая шаг вперед. На этот раз он устоял на ногах под порывом ветра.
На губах Талвин появилась злорадная ухмылка.
– Не трать силы попусту, Сорин, – поддразнила она. – Мы оба знаем, что в последнее время ты чувствуешь себя… несколько хуже обычного.
Талвин замахнулась хлыстом, но ударить не успела – сзади
