— Профессор, как вы себя чувствуете?
— Хорошо, мой дорогой… — привычные слова едва удалось выговорить, — не стоит беспокоиться…
Трелони чувствовала, что вся ситуация попахивает абсурдом. Её в непотребном состоянии нашёл студент, и он не то что не выдал её другим профессорам (хотя директор точно бы её не уволил, но зарплату бы убавил), но старается помочь! Хотя, возможно, это какой-то странный план, и он просто хочет, чтобы она чувствовала себя обязанной ему… Ну уж нет! Она это сейчас ему объяснит!
— Кхм, мистер Тафнел, — Трелони постаралась придать лицу грозное выражение, искренне надеясь, что у неё получилось, — я благодарю вас, что вы проявили сострадание ко мне, когда нашли меня в столь… неоднозначной ситуации. Но я уже пришла в себя и поэтому…
— Вы можете убираться вон, так как я больше не нуждаюсь в помощи, — закончил фразу голубоглазый нахал и звучно отхлебнул из чашки, — я понимаю, можете не подбирать слова. Вы забыли упомянуть что вы мне ничего не должны и чтобы я не смел никому рассказывать о сем печальном инциденте, иначе меня постигнут ужасные кары.
Он поставил чашку на стол и, подхватив с пола сумку, чуть поклонился, самую малость рисуясь.
— Всего доброго.
Едва мальчик ушёл, в стену полетела чашка. Сивилла сжала руками виски.
Впервые её кто-то пожалел. Не из выгоды или лицемерия, а просто так. Потому что понимал, что ей сложно. И директор не в счёт, ведь женщина понимала, что он тоже преследовал какую-то цель. Непонятную лично ей, но в те времена ей было всё равно.
Она была весьма посредственной волшебницей, и это мягко сказано. Обучение на Когтевране позволило ей освоиться, но со временем становилось всё хуже. И сейчас… сейчас она уже была не способна даже на простейшее «Репаро». А дар, которым она так гордилась, отказывался подчиняться ей. Точнее, не отказывался, но… Иногда ей казалось, что он не даётся ей. Не хочет.
Преподавание было одним расстройством. Нет, предсказывать несчастья и беды было очень весело… но только поначалу. Сейчас это вошло в привычку, от которой и отказаться вроде стоит, но и без неё грустно. Ученики её не уважали, коллеги презирали, а других близких у неё не было.
И от этого становилось ещё горше. Попытавшись найти утешение в выпивке, она обнаружила, что её организм не воспринимает ничего крепче кулинарного хереса. Напиться им было трудно, и чтобы быстро впасть в опьянение, ей постоянно приходилось быть под парами… А из-за этого в её комнатах остались только вещи, которые она не могла разбить при всём желании.
И этот мальчик… Он не ставил ей в вину плохое преподавание, постоянное опьянение или неряшливый вид. Он помог ей лечь в постель, даже очистил одежду, хотя это, скорее, сделал эльф, и пришёл проведать после… И это несмотря на то, что он сразу понял, кто она.
Внимательный взгляд, преследовавший её после первого занятия, здорово нервировал, хорошо, что присутствовал студент не на каждом занятии. И спустя месяц он стал поглядывать на неё с восхищением. Но не её даром предсказания. Нет. Он восхищался тем, как она ловила малейшие изменения настроения своих собеседников, играя в горячо-холодно. И, похоже, даже одобрял.
Нет. Он понимал её. Не одобрял. Но понимал.
— Кто же ты, Найджел Тафнел? Кто ты?
Твердо решив поговорить с этим студентом позже, Сивилла Трелони поднялась из-за стола и отправилась мыть чашки и тарелки.
— Найджел, с этим надо что-то делать!
— С чем именно, Энни?
— Не делай вид, что ты меня не понимаешь! Или тебе нравится кормить флоббер-червей?! Они же скучные!
— Я мог бы тебе возразить, но не буду, так как эти животные меня интересуют исключительно в нашинкованном виде. Но, по крайней мере, можно подремать немного, медитируя на эту живность.
— А, точно, ты же продолжаешь ходить к профессору Снейпу и профессору Бабблинг на дополнительные занятия?
— И вожу первокурсников на дополнительные часы зельеварения. Кстати, декан меня хвалила за деятельность с первокурсниками. Как бы она мне это в обязанность не поставила.
— Тебя и так не видно в гостиной, — фыркнула девочка. — Когда ни спрошу — то ты на дополнительных, то ты в библиотеке, то первокурсников увёл на занятия… А я между прочим… — девочка смутилась и остервенело потыкала капустой во флоббер-червя. Её экземпляр даже не подумал шевелиться.
— Скучаешь? — подув на руки, мальчик потер их и сунул в карманы. — Прости… Я был так занят… Может… — на лице подростка появилась проказливая улыбка, и Салли-Энн стало страшно, — может, сходим вместе в Хогсмид?
— Мы же… и так вместе ходим… — щеки девочки заалели.
— Да нет! Как парень и девушка! Ну… в общем… Пойдёшь со мной в Хогсмид на свидание?
— Ха! — над ухом пронзительно крикнул Уизли. — Слышали! Он пригласил её на свидание!
— Уизли, — однокурсники зашептались, пытаясь разглядеть Салли-Энн, которая сжалась возле корзинки с флоббер-червями, — ты бы помолчал. Ты смелости пригласить понравившуюся девушку наберешься хорошо если к совершеннолетию.
Рыжий набычился.
— Чё это?!
— А ты посмотри на себя, и поймёшь, — ответил Найджел, теряя интерес к гриффиндорцу.
Сказал он это, просто чтобы не оставлять вопрос висеть в воздухе, но Рональд, видимо, усмотрел в его словах что-то оскорбительное. И с утробным криком кинулся на мальчика.
Для приютского подкидыша Найджел был довольно приличным и имел не очень большое досье. То есть не встревал в драки чаще, чем раз в два месяца. Иногда реже. Но основные
