– Сможешь сама контролировать вход, – пояснил Светлан ведунье. – А также прозрачность и проницаемость стены. Вдруг захочешь отгородиться от ветра?
– Только от взглядов, – улыбнулась она, наблюдая, как из насиженных лож разбредаются разочарованные зрители, оставленные без зрелища.
– Ещё – от стрел, – проворчала Лора. – Мало ли идиотов вокруг? Хорошо, тебя Жак стережёт… Кстати, а где он?
– Ушёл ещё до рассвета, – ответил Светлан. – И при этом был… э-э… в образе. Как бы не обломал де Бризу рога.
– Он обещал не нападать, – сказала Альба. – Лишь проследит.
– Это – нелишне, – согласился богатырь. – Тёмных лошадок стоит стеречься. А наш рыцарь смахивает на бульдога: хватка мёртвая. Пока зубы не посыплются, челюсти не разожмёт.
– Мы есть-то будем? – снова подала голос Глория, нехотя вынимаясь из гамака. – Сколько можно терпеть!
Как видно, по утрам её настрой оставлял желать. А выспаться вволю бедняжке не дали.
– За свои формы боишься? – хохотнула Лора. – Ничего, небольшой тримминг им не повредит! Попостишься с пару дней…
– Ну, прямо, – пробурчала актёрка. – Публика ценит пышности. И благородные кавалеры что-то не зарятся на кости.
– Как и на мясо, ага? Сало им подавай! Чтобы тряслось, точно желе… Как ты сказал? – посмотрела силачка на Светлана. – «Нежная дряблость»!
– Вообще-то при дворе мода на упитанных уже проходит, – сообщила Изабель, несколько озадачив Глорию.
– И кто там законодатель – случаем, не король? – поинтересовался Светлан.
– Наш король избегает женщин… во всяком случае, последние годы.
– Гм… в самом деле?
– Нет-нет, не в том смысле, – спохватилась девушка. – По-моему, для него это больная тема.
И смутилась ещё больше – здесь тоже слышался подтекст.
– Ладно, кто голоден – идите к столу, – позвала Альба, уже раскладывая тарелки.
– Сперва я искупаюсь, можно? – спросила Изабель. – Раз больше не смотрят…
Переглянувшись с Лорой, Светлан слегка кивнул: подстраховать не мешает. Прибой – штука коварная… даже с поправкой на волноломы. Конечно, он и сам бы… гм… с охотой. Но лучше не выходить за рамки отеческой опеки.
За девицами увязались сироты – этакая детская непосредственность… Или уже начались брожения? В тех, кто постарше, – вполне возможно.
Вот Глория не соблазнилась примером. Зато откликнулась на приглашение хозяйки, живо заняв место за столом. В отличие от остальных, актёрка разгуливала в обуви – то ли помня о приличиях, то ли напоминая другим.
– Вот этого хочу, – показала она на печёные трюфели.
– Так накладывай, – усмехнулась Альба. – Гостьей ты была вчера, а я – не прислуга. – Но тут же спросила у Светлана: – Тебе-то чего?
– Я обожду девушек, – сказал он, краем глаза всё же приглядывая за купальщиками. – Куда спешить?
– Не бойся, эти мальцы выросли в воде – уж они не потонут. А кракен сюда не скоро воротится.
– Знаешь, я привык ждать подвохов от судьбы. А бережёного, как говорится… Хотя на бога я тоже не надеюсь.
– Тяжко – без веры-то.
– Зато разочарование не грозит. А если проколешься, не станешь искать виновных на стороне. Никто не даст нам избавления, ага…
Приходилось делать усилие, чтоб не пялиться на купальщиц во все глаза. Резвясь с детками, подруги и сами… гм… слегка впали. Впрочем, если разобраться, ушли-то недалеко – даром, что при всех атрибутах. Пожалуй, рыбари много теряют, не видя их шалостей. Ну, не видят – и слава богу. Не то потом отыгрались бы на сиротах. У слабого, как известно, виноват ещё более слабый.
– Вообще, у меня впечатление, – сообщил Светлан, – что со мной затеяли игру. Причём, я не уверен, что играет существо… э-э… в привычном понимании.
– Тут я не советчик тебе, – сказала ведунья. – Я ж простая селянка.
– Мужем битая, ну да, – усмехнулся он.
– Мой муж, покуда жив был, на меня и дохнуть…
Вдруг замолчав, Альба отвернулась к морю.
– Прости, сестра, я не хотел по больному.
– Давно не болит – саднит разве, – откликнулась женщина. – Ныне гадаю: свидимся ли? И узнает ли меня – там? Ведь помнит молоденькой.
– А будто твоя душа стареет! Вон – для сравнения. – Богатырь кивнул на Глорию, настолько поглощённую трапезой, что на прочее внимания не осталось. – Ведь и двадцати нет!..
– Ранняя, да, – согласилась Альба. – Запущенная сильно… но, может, не безнадёжно?
– Предлагаешь проверить? – Светлан тихо хмыкнул. – Конечно, я люблю пробовать, но из болота тащить бегемота… А к тебе в помощницы она не пойдёт. Здесь-то – ни славы, ни выгоды. Если поблагодарит кто-то – уже праздник.
Слава богу, безобразия на воде наконец кончились, и участники выбрались на берег – точнее, Лора выгнала из моря Изабель, радея о её здоровье, а следом нехотя потянулась ребятня. Через минуту все уже сидели за столом, источая прохладную свежесть и вразнобой хихикая, словно запаса озорства в них хватило бы ещё не на один час. Одеждой себя не стали обременять. Подражая силачке, Изабель лишь обмотала стан кружевной тряпицей, а детки и вовсе пренебрегли, вблизи Альбы, видимо, привыкнув к вольностям. А что они примутся вытворять, когда уверятся в защищённости этого заповедника?
– Отчим, скажи молитву, – с ухмылкой предложила Лора, когда хозяйка наполнила тарелки. – Перед едой вроде принято.
Её бронзовая плоть даже в такой пасмурный день мерцала точно полированная, а точёные мышцы, обтянутые тонкой кожей, завораживали игрой.
– Не следует мешать природные позывы с тягой к высокому, – назидательно молвил монах. – Богу богово, а молиться ради желудка…
– Ну не все ж, как ты, могут обходиться без снеди? Для многих это – культ.
– Вот пусть и молятся окороку.
– Не знаешь молитв – так и скажи.
– А что есть молитва? Стих, который следует вызубрить, не вникая в суть? Или это заклинание, внимая коему, душа делается созвучной Богу? Значит, не слова важны, а настрой. И если ты способен достичь его без молитв…
– Аминь, – заключила Лора. – Убедил: перед едой лучше читать меню, а не портить аппетит всякой ерундой.
Как ни сдерживалась, Изабель рассмеялась, закрыв ладонями лицо. Её с охотой поддержали мальцы, заливисто покатываясь, – хотя вряд ли поняли много.
– Вот что ты творишь? – укорил Светлан силачку. – Меня и так не принимают всерьёз…
– Это тебя-то?
– Как проповедника, – уточнил он. – Когда боятся – радости мало.
– Большинству-то не надо иного.
– Так я ж всегда ходил особняком. Кстати…
– Что?
– Возможно, в застольных молитвах всё-таки есть смысл.
– Ну, приехали!.. Теперь начнёшь доказывать противное?
– Только влияют они не на людей, а на пищу. Точнее даже на воду, сокрытую в ней. Ибо вода – столь странная субстанция и так реагирует на гармонию звуков… Вон, наша хозяйка должна знать.
