Завтракать сели возле небольшого костерка.
Никакой необходимости в огне не было, но с ним как-то уютнее.
Гупи чувствовал себя совершенно разбитым. Утро без чашки свежесваренного кофе – это не утро, а кризис тяжкого похмелья.
О болезни Рикошета все, будто сговорившись, молчали. Но каждый то и дело поглядывал на «монолитчика». Рикошет не говорил, как он себя чувствует, и про голоса, что слышал вчера, молчал. Но выглядел он заметно хуже, чем накануне. Мало того, что теперь он, почти не преставая, скреб спину, плечи и грудь, синюшные вздутия появились у него на шее и на кистях рук. А лицо сделалось болезненно бледным.
– Когда будет окно? – спросил Шрек у Журналиста.
– В семнадцать двадцать одну, – Журналист кинул в костер пустую консервную банку. – Ровно на восемнадцать минут и сорок две секунды. Потом шарахнет так, что мало не покажется, – он облизал ложку и спрятал ее под плащ. – Кто пойдет?
– В смысле? – удивленно глянул на него Рикошет. – Я думал, ты сам…
– Нет, – решительно отказался от такого предложения Журналист. – Я для этой задачи не подхожу.
– Почему?
– Не подхожу – и все тут. Решайте, кто пойдет. Шлем у вас один?
– Да, – подтвердил Шрек.
– Ну, значит, нужен человек, который, во-первых, умеет быстро бегать, во-вторых, хорошо соображает, в-третьих, умеет ориентироваться в незнакомой ситуации, и, в-четвертых, сможет отключить радар.
– А что тут мочь? – пожал плечами Муха. – Дернул рубильник – и все.
– Ну, может, ты и пойдешь?
– Не, – улыбнувшись, качнул головой Муха. – Я – проводник, а не камикадзе.
– Я пойду, – сказал Шрек. – Я участвовал в тестировании шлема на Янтаре.
– И что это тебе дало? – поинтересовался Гупи.
– Ничего. Но должен же кто-то идти.
– Тогда слушай меня внимательно, – Журналист одной рукой одернул край плаща. – От того места, где ты стартуешь, до входа в бункер с радаром, около пятнадцати минут, если не телиться. Дверь бункера закрыта только на ручник. Повернешь штурвал два раза против часовой и тяни на себя. Ну, можешь еще помолиться, чтобы ничего там не заржавело и не заело. Бункер двухуровневый. Центр управления находится на первом уровне. Не пытайся разобраться, как работает вся система, просто выруби ее. Муха верно подметил, там должен быть аварийный рубильник. Дернул, убедился, что все в порядке и – точка. Сидишь и ждешь нас. Не вздумай по бункеру лазать. На нижнем уровне там псевдогиганты плодятся. Могут и наверх выбраться. Ясно?
– Да, – кивнул Шрек.
– Слушай, Журналист, а от чего работает этот самый «Дятел»? – спросил Вервольф.
– В смысле? – непонимающе посмотрел на него Журналист.
– Ну, если есть рубильник, которым можно радар отключить, значит, должен быть и какой-то источник питания. Логично?
– Логично.
– Ну, вот я и спрашиваю, от какого источника питания кормится этот «Дятел»?
– Не знаю.
– Раньше, наверное, была подводка от АЭС. – Рикошет закинул руку за спину и поскреб ногтями между лопаток. – Может, осталась.
– Подводка-то, может, и осталась, да только АЭС давно уже не работает, – возразил Гейтс. – У «Дятла» должен быть какой-то автономный источник питания.
– Автономный и вечный, – добавил Шрек.
– Так, может, его и отключить нельзя? Или можно, но не аварийным рубильником, а как-то иначе?
– Все может быть, – не стал спорить Журналист.
– И что тогда? – развел руками Муха.
– У тебя есть другие предложения?
– Нет, – затряс головой сталкер.
– Значит, будем делать так, как я сказал.
Тема была исчерпана.
Говорить стало не о чем, и каждый занялся своим делом.
Вервольф снял куртку и заново перевязал рану на плече.
Муха наблюдал за тем, как качаются на ветру мочалки.
Журналист сидел, опустив голову и опершись локтем одной руки о колено. Со стороны могло показаться, что он спит в таком неудобном положении.
Гупи перебирал затвор автомата Фондю. Ему казалось, что при стрельбе автомат порой издавал посторонние звук. И это было нехорошо.
Рикошет чесался.
Гейтс со Шреком достали защитный шлем и разбирались с ним, тихо переговариваясь по-английски. Шлем был похож на летный. Такой же большой, круглый, с полупрозрачным забралом. Только в области затылка и у висков на нем имелись дополнительные выступы, прикрытые пластиковыми кожухами. И на ремешке, тянущемся от левой щеки, был подвешен миниатюрный пульт управления.
Изредка появлялись зомби. Редко – одиночки. Чаще – группы по восемь-двенадцать мертвяков. Все они тянулись в сторону Дэд-Сити, и почти никто из них не обращал внимания на сталкеров.
Гупи все больше нравилась эта поляна в лесу. Хорошее место, тихое. И на душе спокойно. Так спокойно, как даже в баре у Крыса редко бывает. Сидишь себе, ковыряешь отверткой в затворе и твердо знаешь, ничего с тобой не случится.
То, что то спокойствие иллюзорно, Гупи понял, когда краем глаза заметил мелькнувшую между деревьями белесую фигуру, не похожую ни на мертвяка, ни на сталкера.
Гупи присмотрелся.
Фигура медленно вышла – нет, выплыла! – из-за дерева и замерла, слегка покачиваясь, над землей. Контуры фигуры были расплывающиеся, неясные, тело полупрозрачное, как легкий предутренний туман, но лицо, определенно, принадлежавшее молодой девушке, казалось смутно знакомым. И чем дольше всматривался в это лицо Гупи, тем больше убеждался в том, что он его точно когда-то видел. Может быть, очень-очень давно, так давно, что и не вспомнишь даже, но тогда оно было ему очень дорого. Да и сейчас, при одном только взгляде на него, замирало сердце и в области солнечного сплетения возникало ощущение пустоты.
Положив на землю разобранный автомат, Гупи поднялся на ноги.
Фигура метнулась в сторону и скрылась за деревом.
Гупи бросился туда, где видел ее в последний раз.
– Стой! – окликнул его Журналист.
Гупи обернулся.
– Сядь, – спокойно сказал Журналист. – Негоже бывалому сталкеру за призраками гоняться.
– За призраками? – растерянно повторил Гупи.
– «Дятел» заработал в ином режиме, вот и начали мерещиться призраки. Подойдем ближе, их больше станет. Но, это хорошо, – значит, скоро наше «окно».
Гупи почувствовал себя уязвленным. В самом деле, опытный сталкер, а как мальчишка побежал догонять видение. Мог бы и сам догадаться, что это призрак – откуда в Ржавом лесу взяться женщине, да еще со знакомым лицом. С лицом, которое он почти успел забыть.
– А я тоже видел, – сказал Вервольф. – Мужик в драной телогрейке, алкашного вида, верно?
– Верно, – кивнул Гупи.
– Я ждал, когда он поближе подойдет. Понять не мог, кто такой.
Гупи посмотрел на часы.
– Идти не пора?
Сборы много времени не заняли.
Дольше всех возился Рикошет. Пристраивая рюкзак на спину, «монолитчик» кривился и шипел сквозь зубы, но помощи не просил. Что, в общем, было правильно.
Журналист снова шел впереди, указывая дорогу.
Муха даже не стал включать детектор аномалий – пустая трата времени. Ему было интересно, как Журналист выискивает ловушки? Не на глаз же? Будь ты хоть какой наблюдательный, все равно что-нибудь да проглядишь. А это – почти верная смерть. Или же он знал каждое дерево в Ржавом лесу? Почему тогда не захотел сам идти к Радару? Муха попытался обсудить этот вопрос с Гупи, но тот только плечами безразлично пожал.
По мере того как путники углублялись в лес, среди деревьев все чаще возникали плывущие по воздуху призрачные фигуры. Порой это происходило так неожиданно, что сталкеры хватались за оружие.
Что любопытно, видели призраков все, но каждый воспринимал их по-своему. Если одному призрак казался похожим на молодую девушку, другой видел в нем старого деда с бородой. Или знакомого, как правило, погибшего сталкера. Один раз Вервольф даже выстрелил в призрака, возникшего прямо перед ним. И лицо у «грешника» при этом сделалось почти зеленым, будто у мертвяка. Кого уж он там увидел, Вервольф говорить не стал. А никто и не спрашивал.
Пройдя примерно полтора километра, Журналист остановился.
– Все, дальше без защиты нельзя, – сказал он и жестом подозвал Шрека.
Вояка скинул с плеч рюкзак, положил на него автомат и подошел к проводнику.
– Смотри внимательно и запоминай, – Журналист одной рукой приобнял Шрека за плечи. – Первый ориентир – вон то дерево с обломанным суком. Видишь? – вояка утвердительно наклонил голову. – Бежишь сначала прямо на него. Но, не добегая десяти метров резво сворачиваешь влево. Свернешь раньше – угодишь в «Жарку», пробежишь дальше – попадешь в «Разрядник». Свернув, добегаешь до дерева с завернутым штопором стволом. Огибаешь его справа – слышишь, справа! – и движешься дальше прежним курсом. Вскоре увидишь впереди небольшую канаву. Перепрыгивай ее, ничего не бойся. Но вниз лучше не смотри. После канавы твой ориентир – куст, весь мочалом обмотанный. Не ошибешься, он там один такой. Добежав до куста, берешь резко вправо. И, если ты все правильно сделал и добрался до нужного места, то видишь прямо перед собой антенну Радара. После этого чешешь к ней по прямой. Только не влети с разбегу в гравиконцентрат. Он встретится тебе примерно на половине пути. Очень мощный, а потому хорошо заметный. Такое большое, серое, круглое пятно. Кажется, что грунт там на пару сантиметров просел. Все, – Журналист легонько хлопнул американца по плечу. – Запомнил или еще раз повторить?
