Внутри шевельнулось теплое, глубокое чувство — тревога вперемешку с желанием защитить. И дело не только в том, что Рита возникла внезапно и стала частью моей жизни. Она и так настрадалась, несправедливо будет, если ее используют как средство обмена в борьбе за власть.
Подумаю об этом завтра — так говорила одна из любимых книжных героинь. Я зевнула. Часы на камине показывали час ночи. Ничего себе, засиделись! А ведь так и не поела. Аппетита не было, но оно и не мудрено.
Я посмотрела на Глеба, слегка улыбнулась.
— Спокойной ночи.
— Ты там это… не грузись, — ответил он и почему‑то отвернулся.
Я поднялась к себе, закрыла дверь, упала на кровать и тут же отключилась.
Утро выдалось тяжелым. Небо затянули низкие тучи, так и норовившие пролиться мелким моросящим дождем. Дождя хотелось, на работу — нет. Встать по будильнику получилось с трудом — я несколько раз его переводила, а потом все же поднялась, сходила в душ и оделась. Ничего, переживу сегодняшний день, а вечером залягу в спячку. До следующего утра.
Желудок требовательно заурчал, напоминая, что ужин я вчера пропустила. Я вспомнила о Чернокнижнике и видении и тут же сникла. А вдруг он придет в «Скрепку»?
Неожиданная мысль опалила жаром затылок. Он ведь не убьет меня? Что если будет мучить в каком‑нибудь подвале, где никто не найдет нас, не сможет выследить? А может, и не будет искать…
Несколько раз я глубоко вдохнула, призывая себя успокоиться. Ничего не случится. Не сможет же Тан всех зачаровать, а у нас человек тридцать сотрудников на этаже. А в общественном транспорте это и вовсе сделать трудно.
На ватных ногах я спустилась в гостиную. Есть больше не хотелось — мысли о колдуне напрочь отбили аппетит. К моему удивлению, все наши уже собрались внизу: Глеб сидел на диване, полностью поглощенный тем, что происходило на экране мобильника, Лара с Филиппом что‑то оживленно обсуждали.
Влад стоял в сторонке и тихо говорил с Олей. Заметив меня, слегка кивнул, а затем снова повернулся к ней.
— Такая рань, а весь дом на ногах. — Голос у самого уха заставил вздрогнуть. Я нахмурилась и укоризненно покачала головой.
— Ты напугал меня!
— Извини. — Глеб лучезарно улыбнулся. — Выспалась?
— Выспишься тут, — проворчала я и немного расслабилась. — Спасибо, что вчера помог.
— А, ну ты это… зови, если чё. — Он почесал макушку и смутился.
— Глеб, ты… — Я замялась, осторожно посмотрела на него. Поймала ожидающий взгляд и выпалила: — Не пей больше, хорошо?
Не знаю, зачем я сказала это. Просто какая‑то внутренняя необходимость, постоянно ноющий внутренний голос на задворках сознания не давал все спустить на тормозах. Он нравился мне — импульсивный, полностью лишенный гибкости парень, простой и в то же время безумно сложный и глубоко несчастный внутри.
— Когда‑нибудь тебе оторвут любопытный носик, пророчица! — раздраженно пробормотал он и отошел в сторону.
Ну вот, я снова все испортила! А всего‑то и хотела, что выказать заботу. Выходит, не умею я, да и психолог из меня паршивый.
Глубоко вздохнула, посмотрела на часы. У меня еще было двадцать минут, чтобы позавтракать, но я решила все же отправиться в город. Там, если что, куплю что‑нибудь в супермаркете. Зудящее ожидание нападения, которым пропиталась гостиная, напрягало, и я с удовольствием вышла на улицу.
Осенний воздух казался на удивление свежим, и я жадно вдохнула, закрывая глаза и стараясь абстрагироваться от проблем.
Подставила лицо моросящему дождю, впитывая силу, наполняясь спокойствием и умиротворением.
Просто еще один день. Обычная схема: дом — работа — дом, затем обязательно сделаю ванну с лавандой и как следует высплюсь. Не буду думать о плохом. Ничего ведь еще не произошло, а я паникую.
Просто еще один день…
Чья‑то рука крепко, до боли сжала запястье, и я ойкнула. Обернулась и натолкнулась на сердитый взгляд.
— С ума сошла!
— Что… ты о чем? — Я невольно поморщилась. — Мне больно!
— Почему я должен гоняться за тобой по улице? Ты разве не слышала моего приказа не покидать дом? Куда ты вообще собралась?
— Твоего… приказа?! — Возмущение вырвалось свистящим выдохом из легких.
Фраза была такой нелепой, но в то же время в духе Влада. Никогда прежде он не позволял себе такого. Неужели то, что я атли, дает полномочия грубить и тиранить? Я вспомнила присягу, и щеки полыхнули от осознания того, что на самом деле могли значить те слова.
Теперь все воспринималось по — другому. И Влад был другим.
Но я‑то нет.
Влада, похоже, мое возмущение вовсе не смутило. Наоборот, он завелся еще больше, отчего взгляд стал колючим и злым. Руку мою он все же выпустил, но ни на шаг не отступил.
— Очнись, пророчица! Чернокнижник придет не чаю с нами попить! Рассказать тебе, что произошло в его прошлый визит?
— Я знаю, что было… — сказала я и потупилась, чтобы случайно не выказать, насколько униженной себя чувствовала.
— Хочешь, чтоб на этот раз он пришел за тобой?
Я подняла глаза. Злость вытеснила обиду, разбавилась ревностью и нашла, наконец, выход.
— С чего бы ему приходить за мной, Влад? — спросила резко. — Он придет за теми, кто тебе дорог!
Влад отпрянул, нахмурился и, казалось, был сбит с толку. Светлые волосы трепал ветер, и одна прядь упала на лоб, внося некую дисгармонию в почти идеальный образ. Делая его милым, земным.
Да, уж, очень мило — стоять тут и кричать на меня. Приказывать, будто я… Кто я ему — рабыня?!
— Зачем ты это сказала? — спросил он тихо, почти обижено.
Я пожала плечами.
— Я бы на твоем месте позаботилась о Ларе. — Постаралась, чтобы голос звучал как можно более бесстрастно. — В прошлый раз Тан приходил за ней.
Влад отошел, положил руки на полированные перила. Я пыталась отдышаться, прийти в себя, но тут же вспомнила, как это трудно рядом с ним.
Вязкий воздух, слишком вязкий, даже дождь не помогает. Наверное, проклятие сильнее дождя…
— Лара в доме, — сказал он, наконец. — Под защитой. А ты — нет.
— Мне на работу надо.
— Какая, к черту… — Он замолчал и закрыл глаза, всем видом показывая, как ему тяжело себя сдерживать. Я поежилась — внезапно стало холодно и одиноко. Почувствовала себя жутко глупой, словно мне объясняют по сто раз, а до меня все равно не доходит.
— Поля, это не шутки, — произнес он уже мягче. Подошел, сжал плечи. Несильно. Черт, только бы не расплакаться тут! — Не время для глупостей, сейчас нужно собраться, быть едиными, как никогда.
