— Любезная, — обратился я к тетке весьма склочной на вид, как к самому быстрому, хоть и не очень качественному, источнику информации.
— Да, господин, — ответила та, видимо представляя, как будет рассказывать своим товаркам, что разговаривала с аристократом.
— Не расскажите, что тут происходит?
— Дык ясно дело что. Сейчас душегуба продавать будут, чтоб его на каменоломни отправили проклятого. Порубал десяток стражи ирод, вся улица в крови забрызгана была. Говорят поклоняется проклятым богам.
— А причем тут гном?
— Дак душегуб — гном, — с заговорщицким видом сказала мне тетка.
«Гном-колдун посреди белого дня убивший десяток стражи? Моя фантазия что-то пасует».
Моя тоже. Если воспользоваться здравой логикой, то получим примерно следующее: кто-то, хоть чуть-чуть отдаленно напоминающий гнома, имел некоторые трудности с законом и, вероятно, сопротивлялся при аресте.
«А как же убийства»?
Тогда бы тут не торги была, а показательная казнь. Или ты думаешь, та виселица тут для холодного копчения мяса стоит?
«Резонно, а так хотелось гнома».
Это ненормальные желания! Хотеть надо только женщин! Ладно, лирику в сторону, надо бы добраться до помоста и узнать у чиновников точные сведения.
Плотная толпа не оставляла шансов для успешного и главное комфортного осуществления данной задачи. Оглядевшись, я заметил парочку двухметровых бугаев, чья одежда выдавала в них подмастерьев кузнеца. Махнув рукой, я подозвал их.
— Серебро любите? — спросил я у здоровяков.
— Кто ж его не любит, господин, — удивился моему глупому вопросу один из бугаев.
— Видите эти две серебрушки? Они ваши, если вы поможете мне пройти к помосту. Без давки и лишней суеты.
— Сделаем, господин.
Парни честно отработали свои деньги, и мы оказались у калитки ограждения, которую охраняла пара стражников. Получив серебрушку, чтобы выпить за здравие графа Корнела, они беспрепятственно пропустили меня внутрь. Найдя глазами чиновника за ближайшим столом, я подошел к нему и поинтересовался тем, что здесь происходит.
— А вы с какой целью интересуетесь, господин? — Хмуро спросил чиновник.
— Да так, просто любопытствую, — серебряный кругляшек упал в бумаги.
— Продавать гному собираемся, господин, — ответил резко повеселевший бюрократ.
— Мне казалось, что рабство в королевстве Эльран и в графстве Корнел под строжайшим запретом? — удивился я.
— Не в рабство, господин, а в кабалу.
«Это что еще за зверь»?
Поиск. Найдено.
Пометка: универсальный переводчик перевел определение приблизительно. Точного соответствия термина в русском языке нет.
Краткое описание: кабала — разновидность долгового рабства. Возникает при невыплате необеспеченного залогом долга. При этой схеме должника передают кредитору, при условии, что он согласен взять на себя остальные финансовые обязательства, либо, в случае несогласия, продают с торгов по схеме падающей цены. Закабаленный должен работать на хозяина по своей профессии до тех пор, пока не возместит все затраты, а также дополнительную сумму или проценты, установленную законом. Преимущественно кабала практикуется в людских государствах. В зависимости от страны и региона принимает разные формы и имеет различные ограничения. Применяется как к отдельным разумным, так и к целым организациям. Имеются прецеденты закабаления целых ремесленных гильдий местного масштаба.
«Давай купим гному! Хоть мы и любим Раберу»…
Мы? Это я люблю Раберу, а ты так член добавочный, только в голове.
«Заметь, ты сам сказал»!
Что ты член?
«Нет! Что ты её любишь»!
Оговорился.
«Ну-ну. И все-таки давай купим гному»!
— И сколько она задолжала? — поинтересовался я.
— Десять золотых мастеру… — начал перечислять чиновник.
— Общую сумму, пожалуйста, — оборвал я его.
— С учетом графских пошлин, сто двадцать золотых.
«Ушлая девочка. И кто ей такие деньги ссудил»?
— И как она умудрилась столько задолжать?
— Взяла крупный подряд на производство брони, и в счет него взяла ресурсы в долг у разных мастеров. Заказчик не успел расплатиться, а время платы по долгам пришло.
— А что с заказчиком подряда? Кто он? Почему не расплатился? И почему его в кабалу не продали?
— Это крупный купец Ранаха Амлон, действенный член гильдии купцов. Кто же его будет торопить с выплатой? — удивился чиновник.
«Что-то у меня такое ощущение, что кто-то где-то кого-то кинул»!
Согласен. Дурно пахнет ситуация.
— А как кузнец она как? — поинтересовался я.
— Никто не жаловался. Но крупного она ничего не делала. Кто ж бабе, хоть и гномей, даст дорогой заказ?
— Ясно. А что там со зверским убийством десятка стражи?
— Ах, это, — бюрократ расплылся всеми своими подбородками в улыбке, после чего встал и наклонившись через стол, шепотом рассказал, — арестовывать гному пошел десяток Фаргуса, и десятник решил поинтересоваться ну как там у гном, также как у людей или нет. Та, недолго думая, зарядила ему малым молотом, куда дотянулась. А Фаргус дюже какой рослый, а гнома нет. Вот теперь десятник и мается одним местом. А вот, собственно, и сам Фаргус, — чиновник показал глазами мне за спину.
Я обернулся, к нам походкой матерого ковбоя приближался толстый звероподобный мужик в форме десятника городской стражи.
«Надеюсь, он пахнет лучше, чем выглядит! Что-то он меня даже на расстоянии раздражает»!
Есть такое.
Десятник не дошел до нас метра три. Наверно, он хотел бы подойти поближе, но острый кинжал Первого, упершийся ему в подбрюшье, оседлал его желания.
— Что… — начал говорить десятник.
— Ты не нравишься моему телохранителю, — отрубил я, — говори, что хочешь и проваливай.
Фаргус побагровел, но пресловутый кинжал помог ему справится с приступом неконтролируемого гнева.
— Посторонним вход на территорию запрещен.
— Я не посторонний, а покупатель, — несколько неожиданно даже для самого себя заявил я, — хочу выкупить гному вместе с долгом. А теперь проваливай.
Развернувшись к чиновнику, я посмотрел на него несколько секунд и поинтересовался:
— Ты уже начал готовить бумаги?
— Простите, господин, но это невозможно.
— Почему?
— Поймите, господин, — начал бюрократ.
— У вас торги по схеме падающей цены проходят? — перебил я чиновника.
— Да.
— Я предлагаю заплатить максимальную цену, здесь и сейчас. В чем проблема?
— Понимаете, тут такое дело…
Я развернулся, оказалось, что десятник до сих пор здесь.
— Первый помоги уважаемому десятнику покинуть нас, не люблю когда меня подслушивают.
Дождавшись, когда до десятника дойдет суть моего предложения, и он согласится отойти, я развернулся к чиновнику:
— То есть ты не можешь мне продать гному, несмотря на то, что всё по закону?
— Поймите, — снова начал свою песню вспотевший бюрократ.
— Отлично. Нет так нет. Я же не настаиваю, — я улыбнулся чиновнику, — а ты хорошо знаешь законы графства.
— Смею надеяться, что да, господин.
— Отлично. А сможешь мне ответить на один вопрос, связанный с местными законами?
— Конечно, господин. Помогу всем, чем смогу, — обрадовано ответил бюрократ.
— Ну, ты мог помочь с покупкой, но не стал, — мягко пожурил я, — не надо ничего говорить. Мы больше не касаемся этой темы. У меня такой вопрос: какой штраф я должен буду заплатить если совершенно случайно убью чиновника не дворянина.
— То есть как случайно? — тихим голосом спросил резко побледневший бюрократ.
— Абсолютно случайно, — уверил я его, — знаешь, как это бывает. Нож по немыслимой случайности падает в руку, а потом делает небольшой полукруг от мочки левого уха до мочки правого. И всё это совершенно случайно.
— Два золотых если это действительно случайно, — пробормотал чиновник.
— А если не получится доказать случайность?
— Двенадцать, — совсем тихо произнес толстяк.
— Всего? — деланно удивился я, после чего вернул своё обычное выражение лица, — тогда можно не строить из себя бродячего актера, верно? Можно просто прирезать его как свинью на глазах у всех, согласен?
— Господин, я сейчас принесу бумаги на передачу гномы в кабалу к вам.
— Ты все правильно понял, — похвалил я чиновника, — а теперь бегом кабанчиком!
«Доброе слово и удар по печени всегда лучше, чем просто доброе слово»?
Истина, высеченная в веках!
Хорошо хоть я изначально взял денег с лихвой, поэтому на месте расплатившись за долги гномы, получил необходимые бумаги, в том числе договор на неоплаченный подряд.
— И где мой новый дорогостоящий работник? — поинтересовался я у чиновника.
