Маша! – засмеялась она. – Ах ты, развратник! Баб ему чужих захотелось пощупать. – Женщины забрызгали его водой, и он выскочил из бассейна.
– Зря вы так, девчонки, нам бы было вместе очень хорошо. Я чувствую. Ну, вы подумайте на досуге, – сказал он, надевая брюки. – Чао. – Сел в машину и уехал.
– Интересно, а кто же нас будет везти назад? – крикнула ему вслед Люба.
Они вышли из бассейна и улеглись на лежаках. Послеобеденное солнце было такое горячее и ласковое, что Маша быстро разомлела под его лучами и вздремнула. К ней как наяву пришел Микеле. Она чувствовала вес его горячего тела, жар его поцелуев. Тело ее было полно желания.
– О, Микеле! – простонала Маша.
Когда они собирались идти назад в старый корпус, Люба спросила:
– Ты какого это Микеле звала?
Маша густо покраснела и отмахнулась:
– А, не знаю, приснилось что-то.
За ними никто не приехал и они шли пешком. Вдоль дороги зеленели заросли лесной малины. Маша сорвала несколько ягод и бросила в рот:
– Ой, как вкусно!
Вдруг подруги увидели возле куста Фабио. Он собирал малину в лукошко. Женщины поздоровались, поулыбались и пошли дальше.
– Представляешь, – сказала Люба, – один из богатейших людей в Италии, а собирает лесную малину. Это для того, чтобы сэкономить копейку.
– Ну, вот поэтому они и богатые, что каждую копейку берегут, – ответила Маша.
Вечером пока готовили ужин, Розеля закатала несколько баночек малины и сказала:
– Экологически чистый продукт. Зимой будем продавать отдыхающим.
– Да это что за продукт, – сказал Чинто. – Вот у меня да! – и поднял бутыль с самогоном. По-итальянски – граппа.
Он эту граппу гонит целыми днями. Поставил в кладовке, что возле кухни, самогонный аппарат и гонит. Да еще как только приезжают новые гости, он их ведет показывать, какой у него хороший аппарат. Потом он эту граппу наливает всем и хвастается, что это сделал он сам, что это очень экологически чисто, и все ему делают комплименты: «Браво, Чинто», – и хлопают в ладоши.
А он, сам себе любимый, был на седьмом небе от гордости. И что там Розелино варенье по сравнению с его произведением. Каждый вечер Чинто от этой самой граппы был пьян. А когда он был пьян, он начинал любить весь мир. Сначала он хвалил женщин, какие они все красивые. Потом начинал всех подряд целовать. Подходит, берет голову в руки и целует в щеки. Маше это было неприятно, и она съязвила:
– А почему не в губы?
Глаза его растерянно забегали и он закричал:
– Розеля!
Подбежала встревоженная Розеля, но он уже взял себя в руки и усмехнулся:
– Да ничего. Маша пошутила, – но целовать ее прекратил.
Наступила суббота. В воскресенье гости уезжают и приезжают другие.
– Девчата, а давайте устроим для гостей праздник, как бы закрытие сезона, – сказала Галя. – Я могу спеть, а потом устроим танцы.
Так и сделали. Розеле ничего не сказали. Как только окончился ужин, Маша объявила отдыхающим:
– Пожайлуста, не расходитесь, сейчас для вас будет петь наша Галя.
Люба быстро позажигала свечи, которых множество стояло на подоконниках, и выключила свет. В средневековом здании наступил таинственный полумрак. И все смотрелось совсем по-другому, чем при свете. Потолок поддерживали старые бревна, как в древности. Окна были с широченными подоконниками, и на них Розеля понаставила различных вещей под старину. Там стояли подсвечники со свечами, какие-то старинные переносные лампы, медные почерневшие от времени кувшины. И везде очень много симпатичных букетиков, пучков из цветов и венков из разных красивых веток и листьев. Стены выложены из камня, полы тоже каменные. Столы и стулья сделаны под старину. Казалось, что все перенеслись в какой-то семнадцатый век.
Запахло талым воском, а вокруг раскинулись волшебные тени.
Галя спела несколько песен. У нее очень красивый густой голос. А пела она украинские песни. Гости были в восторге. Они громко хлопали в ладоши и кричали:
– Браво, Галя!
Последнюю песню Галя спела «Санта Лючия, Санта Лючия».
– Ну, все вместе! – обратилась она к зрителям.
Но никто не подпевал. Итальянцы только с удовольствием слушали. Потом Чинто включил магнитофон и начались танцы. Гости сначала только смотрели, как русские женщины выплясывали быстрый танец. Подъехал Любин Марено и подключился к ним. Приняв хорошую дозу граппы, вбежал в круг Чинто. Маша танцевала с удовольствием. Уже полтора года она здесь в Италии и ни разу нигде не танцевала. Она вообще любила с друзьями повеселиться, попеть, потанцевать. Но муж ее этого всего не знал, и никуда ее не водил. Потом на медленные танцы пошли танцевать и гости. К Маше привязался молодой и несимпатичный мужчина. За его огромными очками не было видно лица. Он был сутуловатый и нескладный. Но Маша танцевала с удовольствием, полностью отдаваясь танцу.
Краем глаза она заметила, как Галя снова и снова приглашает Чинто.
«И что она нашла в этом психе? – подумала Маша. – И где Розеля? Наверное, побежала принимать душ в ожидании Чинто. А он с другой танцует. Вот и доверяй после этого мужчинам».
Люба, вся счастливая, танцевала весь вечер со своим женихом Марено. Когда танцевали быстрый танец, Марено казался таким симпатичным медведем, а Любаня порхала ласточкой. Маша в который раз порадовалась за подругу:
– Повезло Любане.
Прибежала свеженькая, только что из-под душа, Розеля. Построила всех в ряды. Начали танцевать итальянский танец, который все итальянцы знают. Русские женщины не ходили на курсы бальных танцев, но они быстро ухватили суть танца и заплясали вместе с отдыхающими. Розеля выделялась среди всех своей гибкостью и красотой движений. Она любила танцевать, и ей это очень хорошо удавалось.
Вечер закончился и все, довольные, разошлись по номерам. А Розеля, подбежав к женщинам, сказала:
– Молодцы, девчонки, вы все здорово устроили! Давайте теперь каждый раз так делать.
– Давайте, – с удовольствием согласились они.
– Маша, тебя отвезет мой муж, – сказала, убегая, Розеля.
– Да нет, нет, ничего, не беспокойся! Я поеду с гостями, я уже знаю, кто в том корпусе живет, – крикнула в ответ Маша. Ей не хотелось ехать с Фабио:
«Опять будет приставать», – подумала Маша.
* * *
Прошло две недели. В этот выходной муж Маши должен приехать домой.
«Надо бы съездить домой, а то Лука будет не доволен – тревожилась Маша. – Но как бросить девчат, они не справятся сами. А даже если справятся, им будет очень трудно».
– Люба, мне как-то нужно съездить домой, – сказала она Любе.
– А ты не слышала, в воскресенье будет мало людей? Отдыхающие заедут в понедельник. Давай Галю оставим, а сами поедем домой на воскресенье. Моему тоже
