надоело вечно быть одному.
Так они и сделали. В одиннадцать вечера приехал Марено. Он вошел в кухню и наблюдал, как женщины метались по кухне, наводя порядок. Пот градом катил по их утомленным лицам, тонкие кофточки прилипли к телу, а их нежные ручки стали красными и шершавыми от постоянной мокроты. Закончив работу, они с Любой пошли к машине Марено. Маша, удобно усевшись на заднее сидение, слушала болтовню Любани. Иногда Марено прерывал ее, что-нибудь мудро советовал. Маша молчала. Разговаривать не хотелось, усталость давала о себе знать. Ей не хотелось лишний раз пошевелить рукой.
Подходя к дому, она увидела свет в кухне. Открыв своим ключом дверь, она вошла в дом. На нее пахнуло сыростью и прохладой. Лука сидел за столом и даже не поднялся навстречу жене. Маша подошла к нему сзади, обняла за плечи и чмокнула в щеку. А он, как обычно, проскулил:
– У-у-у, – бедный Лука.
– Лука, мой дорогой! В чем дело? – Маша надела на себя маску хихикающей дурочки. – Жена твоя любимая приехала, а ты как себя ведешь?
Ей хотелось убить его. Она так устала, что разговаривать даже не хочется, а он с какими-то претензиями.
– Я один, всегда один, – простонал Лука.
– Лука, мой дорогой, ну я же работаю, – Маша снова обняла его сзади за плечи, потому что он так и сидел на стуле, повернувшись к телевизору.
– Посмотри, какие у меня стали руки! – она протянула руку ему к лицу:
– Все красные, порезанные, шершавые и в мозолях. Ты думаешь, мне легко работать? Ты думаешь, я там гуляю? Мало того, что я вылизываю почти двадцать номеров, я еще часами чищу и режу овощи, потом вымываю горы грязной посуды. Я устаю как собака!
Он не пожалел ее, а только спросил:
– А что, у вас там моечной машины нет для посуды?
– Машина есть, но прежде все нужно отмыть руками, а потом уже в машину. Ну не сердись, пойдем в постель, – сказала Маша и потянула его за руку.
Лука пошел за нею, так же скуля:
– У-у-у…
Маша быстро разделась.
«Муж две недели в командировке, может, соскучился, надо позаниматься с ним любовью. Муж все-таки. И может, в конце концов, что-нибудь получится, потому что тело ее было такое изголодавшееся. Если в следующий раз кто будет приставать, я могу и не устоять» – думала она.
Как только Маша сняла майку и лифчик и осталась в одних трусиках, Лука поспешил выключить свет.
«Странно, почему он на меня никогда не смотрит, когда я без одежды? Может быть, ему как раз бы это помогло?» – недоумевала Маша.
В темноте она услышала:
– Спокойной ночи.
Когда Маша проснулась утром, Луки уже не было. Она привела себя в порядок и пошла во двор искать мужа. Он уже работал у соседа со своими друзьями. Они все никак не могли закончить ту длинную стену.
– Чао, ребята! – крикнула Маша, чтобы все слышали, так как они разбрелись по лесам, которые были построены в три яруса возле стены. – Кофе хотите?
– Да, да! – закричали все в один голос.
Маша сварила кофе и на подносе принесла четыре чашечки. Мужчины спрыгнули вниз и довольно попивали кофе. Они откровенно любовались Машей. Лука прямо сиял от гордости, что у него такая красавица жена. Он при всех шлепнул ее по попке и счастливо захихикал. А Маша чуть сквозь землю не провалилась от стыда.
«Опять он с этими безумными ласками и при всем народе», – недовольно подумала она.
Мужики как-то не обратили на это внимания, отдали Маше свои пустые чашечки и разошлись по местам.
«Или у них это так положено?» – думала Маша.
Когда Лука пришел на обед, он сиял от счастья.
Он высоко подпрыгнул на двух ногах и закричал:
– Аморэ – любовь!
Так как холодильник был пустой, а в воскресенье магазины в Италии закрыты, Маша сварила макароны с подливой и тоненько, как положено, порезала кусочек столетней колбасы. Лука все это съел и был очень доволен. Его друзья сегодня похвалили, какой он молодец, что сумел жениться на такой женщине. И его просто распирало от удовольствия и гордости. Когда поел, он подошел к Маше, крепко поцеловал ее в губы и опять крикнул:
– Аморэ!
«Что это с ним? – недоумевала Маша. Не поймешь этого мужа. То он счастлив, то он весь несчастлив, как ребенок. Не знаю».
– Я пошел отдыхать, ты хочешь со мной? – спросил он Машу.
– Да, да, сейчас тарелки домою.
Маша прилегла возле мужа, погладила его по голове, по груди, поцеловала его в глаза в щеки. Лука лежал, как мертвый. Маша не поняла, зачем он ее звал. А муж сказал, показывая рукой рядом с собой:
– Отдыхай, – и закрыл глаза.
Маше хотелось реветь.
«Нет, ну раз ты не можешь, то не лезь совсем. Полдня бегал со своей любовью, а теперь отдыхай. Ну в конце концов, мне нужен хоть какой-то мужик! Мне что теперь, идти на улицу и хватать первого попавшегося?! Замужняя дама называется», – вздохнула она.
Зазвонил телефон. Маша подскочила и побежала в кухню.
В трубке услышала Верин голос:
– Машуня, привет. Мы приедем к вам после обеда, – и положила трубку.
Через полчаса они с Дарье уже стучали в дверь. Маша сбежала по ступенькам и открыла входную дверь. Она увидела свою толстую подружку и обняла ее:
– Верочка, как я соскучилась! – воскликнула Маша. – Чао, Дарье, проходите.
Вера была одета в джинсы и легкую розовую кофточку.
– Вер, ты в джинсы влезла? – удивилась Маша. – Ведь ты же никогда не носила брюки.
– Ну и что! Я смотрю, здесь почти все женщины ходят в брюках, а мне давно хотелось джинсы. Мы с Дарье поехали на фабрику, где их шьют, и там нашли большой размер на меня.
Маша достала из буфета бутылку с вином и разлила по стаканам. Услышав разговоры, весь помятый после обеденного сна, выполз Лука.
– О, какие люди! – воскликнул он.
– Мы заехали взять вас, чтобы поехать в город погулять. А потом поедим пиццу. Я знаю хорошую пиццерию, – сказал Дарье.
– Ой, хочу, хочу, хочу! – захлопала в ладоши Маша. – Я в том лесу уже одичала совсем, хочу в город.
– И я тоже, – сказал Лука.
Районный центр Чита-ди-Кастелло находился в двадцати километрах от Умбертиде, и друзья через двадцать минут уже ходили по его старинным улочкам. Этот город, как и все итальянские города, раскинулся вокруг исторического центра. Этот центр, как и везде в средневековых городах, был построен из камня и крыши все красночерепичные. Улочки узкие и без
