– Нет, сэр, – ответил Пирбазари, подумав. – В конечном итоге все это – шахтное оборудование. Оно не пропадет зазря, даже если Пакс вдруг исчезнет.
– Верно. Извлекаем ли мы личную выгоду из этого предприятия?
На лице Пирбазари мелькнула улыбка:
– Вряд ли.
– Быть может, мы приобретаем политический капитал? – продолжал напирать Форсайт. – Похоже ли на то, что эта затея меня прославит?
– Ну… – Брови Пирбазари сошлись на переносице. – Полагаю, такое возможно. Человек, который был готов, а остальные – нет… и все такое прочее. Но если ваши опасения не оправдаются, вас сочтут чересчур мнительным, и вы попадете в неловкое положение. Игра попросту не стоит свеч.
Форсайт развел руками.
– Иными словами, я ничего не выигрываю, – заключил он. – В чем же ты видишь нарушения этики?
Пирбазари выпятил губы.
– В том, что мы обманываем Верховный Сенат, – выпалил он. – Путем прямой лжи или умолчания, разница невелика.
Форсайт внимательно смотрел на помощника, чувствуя, как по его спине разливается холодок. Только не это, думал он. Не хватает еще, чтобы и Пирбазари…
– Мы не обманываем Сенаторов, Зар, – негромко заговорил он, будто успокаивая встревоженного ребенка. – Я пытался убедить их в том, что над Эмпиреей нависла опасность. Уж ты-то знаешь, сколько сил я потратил на это. Но они и слышать не хотят об угрозе. Тебе не хуже меня известно, что, если кто-то не желает тебя понимать, нет никакой возможности заставить его слушать.
– Ваша снисходительность неуместна, сэр, – с вызовом в голосе произнес Пирбазари. – Если меня тревожат этические соображения, это еще не значит, что я утратил способность к рациональному мышлению.
– Прости меня, – извинился Форсайт, лихорадочно раздумывая. Ход беседы требовалось любой ценой перевести в иное русло. – На минуту я словно превратился в Роньона, который видит окружающий мир в черно-белых красках и судит обо всем исключительно с позиций добра и зла, – добавил он.
Уловка возымела действие. Пирбазари, казалось, распрямился, на его лице промелькнула обида.
– Мне и в голову не приходило такое, сэр, – сказал он.
– Я знаю, ты так не думаешь, – успокоил его Форсайт. – Видимо, все дело в том, как ты произнес эти слова. – Их взгляды встретились. – Я понимаю, это прозвучит немного странно, Зар, но тебе остается лишь довериться мне. Поверить, что я действительно защищаю жизненные интересы народа Эмпиреи.
– Я знаю, сэр.
– Вдобавок, – продолжал Форсайт, постукивая себя пальцами по груди, – я ношу ангела.
На лице Пирбазари отразилось облегчение.
– Да, это действительно так, – признал он. – Что ж, если у вас нет других вопросов, я, пожалуй, займусь делами. Мне нужно позвонить в «Арденелл» и навести справки насчет поисковиков модели 501, которые они собираются снять с производства. Эта модель не так хороша, как 601, но, если бы мы смогли установить несколько штук на рудничных транспортных кораблях, это дало бы им возможность выслеживать цель.
– Отличная мысль. – Форсайт кивнул. – Держи меня в курсе.
– Слушаюсь, сэр. – Пирбазари бросил взгляд на часы. – Не забудьте, через полтора часа заседание комитета.
– Спасибо, я помню. – Форсайт улыбнулся. – Увидимся позже.
Он продолжал улыбаться до тех пор, пока за Пирбазари не захлопнулась дверь. Тогда он откинулся на спинку кресла и пробормотал несколько слов, которых обычно избегал.
Все впустую. Работа, замыслы, дорогостоящая перестройка служебных помещений с целью приспособить их к своим весьма необычным нуждам – все пойдет прахом, если его люди по-прежнему будут находиться под воздействием ненавистного ангела. Даже если это влияние не затронет его самого, Верховный Сенатор без работоспособных помощников – это разум, запертый в парализованном теле.
Это был один из многих принципов, которые он унаследовал от отца.
Только не паникуй, решительно сказал он себе. Если беда в том, что поблизости слишком много ангелов, тут уж ничего не поделаешь. Но если главный виновник – его собственный ангел…
Форсайт хмуро посмотрел на люстру, висевшую над креслом для посетителей. Так и было задумано; ангел, которого он прятал в люстре, должен был находиться рядом с гостем. Однако кресла, предназначавшиеся для Пирбазари и его коллег, также находились в непосредственной близости от него.
Следовательно, он должен найти другое место, в котором можно держать ангела, пока в кабинете находятся помощники.
Форсайт наклонился и выдвинул нижний левый ящик стола. Там был оборудован сейф, но ящик подался без труда; дополнительную тяжесть компенсировал специальный двигатель. Он набрал шифр, и дверца сейфа плавно поднялась. Форсайт открыл резную деревянную шкатулку, стоявшую среди бумаг и цилиндров памяти. Взяв свой жезл, он отправился к двери, стараясь держаться как можно дальше от люстры.
Включив жезл в режим кодированной передачи, он нажал четыре кнопки.
Двигатели в сейфе были установлены специалистами и работали совершенно беззвучно. Механизированная система с рельсами и маленьким краном, которую он собственноручно соорудил над фальшивым потолком, была не столь совершенна, но действовала вполне удовлетворительно; стоя у двери, Форсайт с трудом улавливал шум, да и то лишь потому, что знал, чего ожидать. Он мысленно проследил путь крана – от пустотелого основания люстры вверх, внутрь пространства над фальшивым потолком, по диагонали до стола к откидывающейся панели, расположенной точно над открытым сейфом…
Панель повернулась, и в отверстии блеснула хрустальная подвеска с ангелом. Телескопическая пластиковая «рука» с видеокамерой плавно опустила ее в шкатулку. Послышался звонкий металлический щелчок. Второй закодированный сигнал вернул «руку» на место, третий – закрыл сейф и задвинул ящик.
Форсайт сунул жезл в карман, подошел к креслу для посетителей и встал одной ногой на сиденье, а другой на подлокотник, не без труда сохраняя равновесие. Панели потолка не были закреплены и просто лежали на раме; приподняв одну из них, Форсайт просунул голову в образовавшийся проем и осмотрелся.
Ради простоты он проложил прямой путь от люстры к столу, но здесь хватало места для второго рельса, по которому можно было отправлять ангела в дальний угол, подальше от помощников, пока те находятся в кабинете.
Однако Форсайт мог заняться этим только после того, как все разойдутся по домам. В ближайшее время ему предстояла деловая встреча, и, прежде чем отправиться туда, он должен был уладить еще один вопрос. Он наклонился, поставил панель на место, спустился с кресла и передвинул его туда, где оно обычно стояло – под люстру. Нажав кнопку жезла, он вызвал Роньона, пересек комнату, направляясь к терминалу главного компьютера, установленного в углу кабинета, и вывел на экран текст дневного отчета.
Когда появился Роньон, Форсайт сидел за монитором, делая вид, будто бы занят анализом финансовых проектов для северных областей Садхаи.
«Вы меня звали, сэр?» – жестами спросил гигант.
«Да, Роньон, – ответил Форсайт. – Скоро я отправлюсь на совещание. Ты не мог бы пойти со мной?»
За минувшие полтора месяца Роньону доводилось сопровождать Форсайта множество раз, и тем не менее его лицо просияло.
«Конечно, сэр, – торопливо показал он на пальцах. – Вы хотите, чтобы я взял ангела?»
«Да, будь так добр».
Роньон подошел к столу; Форсайт смотрел ему вслед, чувствуя себя несколько неуютно. Одно дело – водить за нос Пирбазари, которого вдруг начали терзать угрызения совести. И совсем другое – продолжать ту же самую игру с Роньоном.
Но самое неприятное заключалось в том, что Форсайт не понимал, отчего это так его беспокоит.
Он глубоко вздохнул. Это все мелочи, твердо сказал он себе. Чувства Роньона, его верность, детская преданность ничего не значат в чудовищном круговороте событий. Главное – долг Форсайта перед Лорелеей и остальными эмпиреанцами. И если во имя этого долга приходится лгать Роньону или кому-либо еще – что ж, грех невелик.
Но чувство неловкости не проходило.
Приблизившись к столу, Роньон выдвинул ящик и набрал код.
«Вы хотите, чтобы я опять держал его при себе?» – спросил он, жестикулируя одной рукой.
Прежде чем ответить, Форсайт дождался, пока Роньон закроет сейф и повернется к нему лицом.
«Думаю, так будет лучше всего. Как и прежде, это самый надежный способ уберечь настоящего ангела от вора, который пытался его похитить».
«Хорошо, – охотно отозвался Роньон, аккуратно извлекая подвеску с ангелом из шкатулки. Несколько мгновений он рассматривал ее, держа на ладони и любуясь игрой света на гранях кристалла. Потом с той же осторожностью, с которой он обращался с любыми предметами, принадлежащими Форсайту, Роньон уложил ангела в боковой карман куртки. – Все в порядке, – показал он. – Мы можем идти?»
Услужлив, как всегда, с досадой сказал себе Форсайт. Ему и в голову не приходит задуматься, отчего шеф продолжает так странно себя вести.
