нашего нового друга!
Кит. А вы, ребята? О чём мечтаете вы?
Лина. Хочу стать актрисой.
Пауза. Все с изумлением разглядывают разрумянившееся лицо девушки-хиппи, точно она заявила о своём намерении переехать на Марс.
Алекс. Ты никогда об этом раньше не говорила.
Лина. Ага. Но теперь я поняла, что хочу играть главные роли в фильмах, снятых по сценарию Кита.
Алекс (давится и отодвигает бокал).
Кит (краснеет). Я… я даже не знаю, получится ли у меня… Но если да, то я буду счастлив.
Алекс (резко обрывает запинающегося товарища). Может, ещё поженитесь?
Макс. Ой ну всё! Давайте без этого. Я вот считаю, что из Лины получится крутая актриса. Не пропущу ни одной премьеры! Кстати, Алекс, а кем хочешь стать ты?
Алекс. Каскадёром. (поворачивается к Киту). Надеюсь, что в твоих фильмах найдётся местечко и для меня.
Кит. Вы такие… Такие милые! (поднимает бокал, но не успевает поднести ко рту – опрокидывает вино на колени). Теперь я просто обязан следовать за мечтой!
Алекс (морщится). Вот только давай без этих пафосных фраз. А ты, Макс? Хочешь пойти по стопам отца?
Макс (качает головой). Ну вроде того. Может, стану не гипнотизёром, а просто психотерапевтом. Буду помогать людям и зарабатывать кучу денег (смеётся). До Кита мне далеко. У меня не такое благородное сердце.
Лина (вскакивает с матраса и едва держит равновесие). Выпьем за наши мечты! Мы ведь сможем, да?
Последние слова девушки ещё долгое время отдавались эхом в маленьком гараже и в конце концов остались меткой на грязном белье памяти. Может быть, Никита вовсе не виноват в случившемся, но всё же неисцелимая боль оставляет шрамы на слабом сердце…
Алекс начинает свою историю: никто не привык к такой откровенности с его стороны. Оказывается, настоящим виновником пожара был не сосед, а старший брат юноши. Неосторожность строптивого подростка привела к трагедии, последствия которой оказались неисправимыми, и, чтобы сбросить с себя слишком тяжёлый груз, он обвинил во всём младшего брата. Именно тогда несчастный ребёнок разучился улыбаться. Юноша никому прежде не рассказывал правду, но сейчас он вдруг понял, как сильно мечтал освободиться от этой вынужденной невысказанности. Макс обнимал соулмейта, а Лина плакала, крепко сжимая его руку. Кит держался поодаль и ничего не говорил, потому что не знал, нуждается ли новый друг в каких-либо словах. Они никогда ещё не казались юноше настолько ничтожными, как в эту минуту.
Друзья садятся в гоночную машину, которую Алекс украл у старшего брата. Макс говорит, что отныне этот автомобиль будет принадлежать им. Лина кричит о том, как сильно хочет обо всём забыть, точно прошлое – это всего лишь неудачный дубль и у неё ещё есть шанс его переснять. Она проклинает приёмных родителей, которые спустя месяц увезли девочку обратно в детский дом – выбросили, словно слабого котёнка, не решившись утопить собственными руками. Кит чувствует, как тяжелеет голова, и ложится на колени девушки. Лина замирает, а затем наклоняется, целует его в лоб и шепчет не расслышанное до конца признание. Макс кричит Алексу, чтобы тот сбавил скорость, иначе они врежутся в автобус. Алекс говорит что-то об отказавших тормозах. Никита не понимает, где находится, что происходит и почему все так громко кричат. Он теряет сознание, не разобрав оглушительно резкие слова водителя. Свистящий ветер грозится выбить стёкла и уничтожить маленький автомобильный мир. Молчание. Не сказанные вслух слова падают на дно гулкой тишины, и невесомые тела с ещё бьющимися сердцами взлетают к небесам. Пальцы не успевают коснуться облаков; громовой раскат заглушает стук сердца, изуродованного неотвратимым фатумом. Абсолютная темнота в абсолюте пустоты. И вдруг какой-то невидимый путник зажигает факел. Безумный, выпущенный из плена огонь танцует между небом и землёй, оставляя на беззащитной коже поцелуи смерти.
Кит открывает глаза и видит, как кровавое колесо катится по раскалённому небу и сталкивает луну прямо на слабые человеческие плечи. Может быть, это конец той самой недописанной истории? Открытый финал, протест длинным и неправдоподобным эпилогам, и никакой интриги. Что, если после смерти останется лишь пустая страница, и едва ли кто-нибудь решится заполнить её словами? Cogito ergo sum. И всё-таки Никита Сенин, в кругу родственных душ известный под именем Кит, жив, иначе бы он ни о чём не думал. Никогда и ни при каких обстоятельствах. А между тем продолжает ловить невидимым сачком торопливые мысли, которые, сбиваясь в дикую стаю, не несут никакой смысловой нагрузки. И всё же – Кит открывает глаза, чувствуя едкий запах хлорки и протухшего лука. Зажмуривается и видит взволнованное лицо матери. Она держит в руках носовой платок с таким скорбным выражением, точно играет на скрипке заунывную мелодию, а резкие звуки травмируют тонкий слух и эстетическое чувство зрителя.
Мама. Ты очнулся! Доктор, мой сын очнулся! Как ты? Как себя чувствуешь?
Кит пытается что-то ответить, но не успевает улавливать значение сбивающих друг друга реплик. Голова похожа на раскалённый шар. Юноша тянется к ней, уверенный в том, что обязательно обожжётся, но опасное прикосновение не выходит за рамки воображения. Кит видит забинтованные по пояс ноги: неужели это конец его бродячей и свободной жизни? Слёзы горошинами скатываются по скользким щекам, как по ледяным горкам, при мысли о том, что никаких горок больше не будет и, может быть, не будет даже прямых троп. Мама проводит рукой по его забинтованной голове, её слёзы смешиваются с прозрачными каплями на щеках сына, и в этих беззвучных рыданиях проходит вечность…
Мама. Прости меня. Я всё поняла. Мы будем жить только вдвоём. Тогда ты не уйдёшь?
Никита многое хочет сказать, потому что словам становится слишком тесно внутри, и его сердце бьётся громче, как птица, волей судьбы угодившая в ловушку. Но реальность стирает звуки, едва только они успевают переступить опасную грань. Всё исчезает, оставляя двух близких людей наедине с молчанием. Кит кивает, надеясь, что мама его поймёт, ведь он имеет в виду не «вдвоём», а жизнь в ожидании отца. Юноша ещё не знает, какую весть боится сообщить мама. «Врачи говорят, что он на грани жизни и смерти». Фраза, сказанная с излишним пафосом и приправленная щепоткой равнодушной безнадёжности. Для кого-то это всего лишь печальные слова, и их нужно сообщить спокойным тоном с серьёзным выражением лица. А для кого-то это кораблекрушение, жертвами которого становятся родственные души. Помилованный Богом одиночка, выброшенный на необитаемый остров, не знает, что делать с жалкой возвращённой жизнью… Никита переступил через эту грань между А и Б, бытием и
