– Все что я хочу сейчас, так это чтобы вы покинули этот дом и избавили меня от ваших нелепых подозрений! – сказал милорд Алеф. – Что касается вас, милорд Натан, то я вам очень благодарен за то, что вы выполняете ваш долг, хоть вы меня и сильно обидели. Впрочем, я вас не обвиняю, нет…
– Разумеется, вы меня не обвиняете, – поморщился милорд Натан. – Ладно, дело сейчас вовсе не в этом. Господа стражи, документ, что вы предъявили, быть может, и говорит о моральном облике моего подзащитного, но совершенно не доказывает обвинения, которое вы против него выдвинули. Уничтожение эмбриона – не уголовное преступление, и я не вижу связи с текущей ситуацией.
– Мы считаем, что лорд Товуэлл уничтожил эмбрион и пытался убить кузена для того, чтобы самому стать главой рода Товуэллов, так что этот протокол все же связь с настоящим делом имеет, – сказал Квентин.
– С такой слабой доказательной базой мне не составит большого труда развалить это дело в суде, – заметил милорд Натан.
– Вы так говорите, будто бы мы уже закончили с подготовкой материалов для суда, а между тем сейчас мы не столько предъявляем доказательства вины вашего подзащитного, сколько допрашиваем его, – заметила Селена.
– По-моему, вы больше внимания уделяете оглашению своих обвинений против милорда Алефа, – ответил адвокат. – Впрочем, если у вас еще есть к нему вопросы, вам лучше продолжить.
– Да, вы правы, – согласился Квентин. – Милорд Алеф, расскажите нам, пожалуйста, в котором часу вы последний раз видели своего кузена здоровым, и откуда узнали, что с ним случилась беда. А также, чем вы занимались после этого. Максимально подробно.
– Я виделся с кузеном около десяти часов вечера, в его кабинете, – ответил милорд Алеф. – Мы с ним немного поговорили… о погоде… да… очень жарко было, а он не слишком хорошо себя чувствовал в такую жару… Да, я передал ему два пакетика вурозельфира, которые купил по его просьбе, признаю. Но мне и в голову не пришло, что он их разом примет. А после я отправился спать. В начале двенадцатого меня разбудил стук в дверь. Стучала Мильфония, наша горничная. Ее прислал Ксавье, который и обнаружил, что с лордом случилась беда. Я отправил почтовую фею к доктору Бубон-Кати, после чего мы перенесли лорда в его спальню. Пока не приехал доктор, я был при кузене вместе с леди Товуэлл и миледи Алексой. Когда доктор попросил нас покинуть комнату, мы ее покинули. Некоторое время я разговаривал с Филонией… уговаривал ее лечь спать… конечно, безрезультатно, сами понимаете. Она хотела дождаться результата медицинского ритуала. И мы стали ждать его вместе. Я, леди Товуэлл и Алекса. После того, как доктор закончил, я отправился провожать его до коляски – он сильно вымотался, кроме того, я хотел поговорить с ним наедине.
– О чем?
– Разумеется, о здоровье кузена! Узнать, каковы перспективы. Просто я подумал, что доктор в присутствии леди не будет столь откровенен, как в приватной беседе. Затем я вернулся в спальню лорда.
– И вы никому не сказали о вурозельфире? – спросила Селена.
– Нет. Наверное, стоило рассказать все доктору, но, знаете, мне как-то и в голову не пришло, что несчастье может быть связано с ним. Я считал его абсолютно безвредным препаратом, клянусь! Да чего греха таить, я даже забыл про вурозельфир за всеми этими волнениями!
– А потом? Вы вернулись в спальню и что дальше делали? – поинтересовался Квентин.
– Я просидел там до утра. Когда вернулся доктор, мы с леди отправились завтракать, пока он проводил второй сеанс лечения. После завтрака мы снова отправились в комнату кузена.
– То есть вы не ложились спать? – поинтересовалась Селена.
– Нет. Я смог уговорить миледи Алексу отправиться отдыхать, но сам вместе с леди Товуэлл провел всю ночь у постели кузена. Впрочем, я, кажется, немного задремал в кресле. Не более получаса, полагаю.
– Какое участие, только подумать, – сказала Селена. – И что же, из комнаты лорда вы не выходили?
– Нет, не выходил.
– И в кабинет лорда не ходили? – поинтересовалась Селена.
Милорд Алеф ответил не сразу. Сначала он посмотрел на Квентина, затем перевел взгляд на своего адвоката, будто спрашивая у того взглядом совет. Милорд Натан лишь пожал плечами, кажется, не вполне понимая, что от него ждут. На лице милорда Алефа на мгновение отразились колебания и неуверенность, но он тут же справился с собой и вполне уверенным тоном произнес:
– Нет, зачем бы мне туда заходить?
– Ну, мало ли, – пожал плечами Квентин. – Может быть, уронили запонку или еще что-нибудь в этом роде…
Милорд Алеф не удержался и бросил два быстрых взгляда на свои рукава.
– Мои запонки при мне, – ответил он, демонстрируя манжеты своей рубашки, – Можете убедиться.
– Хм. Да, действительно, – согласился Квентин, едва взглянув на запонки милорда. – Тогда, может быть, вы оставили там ваш носовой платок?
Милорд Алеф снова на мгновение забеспокоился и тут же засунул руку в левый рукав своего камзола. Через секунду он вытащил оттуда шелковый носовой платок, белоснежный, с серебристым шитьем по краю.
– Вот мой платок, – сказал он.
– Тогда вы, может быть, ходили за бутылкой? – спросила Селена.
– Э… что? За какой еще бутылкой?
– Вот за этой бутылкой, – ответил Илис, вытаскивая винную бутылку из-за дивана, на котором он сидел и поднимая ее высоко над головой, чтобы все могли ее увидеть. – Я нашел ее в компостной куче в саду, когда прошел по вашему следу от серванта.
Милорд Алеф слегка побледнел, что касается его адвоката, то тот искоса поглядывал на лицо своего клиента, чуть покачивая головой.
– Вы ее хорошо спрятали, милорд, ее совсем не видно было, если глазами смотреть, – сказал Илис. – Никто бы и не нашел, если бы не я.
– Разумеется, остатки вина вы вылили на землю, но на стенках бутылки его осталось достаточно, чтобы наш алхимик смогла сделать анализ, – сказал Квентин. – И вот официальное заключение: в вине был растворен все тот же вурозельфир. Если представить, что вначале бутылка была полной, то получается, что в ней была растворена доза вшестеро превышающая рекомендованную. И это – если не считать тех двух пакетиков.
– А отчего вы думаете, что это не лорд Товуэлл сам растворил стимулятор в вине? – спросил милорд Натан.
– Не сходится дозировка, – ответил Квентин. – В пакетиках, что мы нашли, столько вурозельфира попросту не поместится. Других пакетиков в кабинете не было, если они там были, то унести их мог разве что милорд Алеф. Да и зачем бы лорду Товуэллу растворять стимулятор в бутылке? Проще растворить его в бокале, как, кстати, он наверняка и сделал. К сожалению, Ксавье еще ночью унес бокал лорда на кухню. Его вымыли, но, как мне кажется, мы вполне обошлись и без него, верно? Вы что-то хотите сказать, милорд?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
