— Ну, давай же. Ты не можешь говорить серьёзно. В Никсе есть реки, не так ли? Озера? Другие мелкие водоемы?
Сорен одарила его взглядом, который заставил его почувствовать, как выглядят их садовые растения после жаркого летнего дня.
— Большую часть года они покрыты льдом. И меня никогда не водили к ним, когда они оттаивали.
Хм. Неудивительно, если они беспокоились о том, чтобы вызвать её истинные воспоминания.
— Так что, если я спрошу тебя, хочешь ли ты сейчас пойти?..
Она сжала руки вокруг ног и уткнулась подбородком в голые колени.
— Нет, спасибо.
Но всё же она смотрела на Джерихо, Каллиаса и Вона, наблюдая за ними с изгибом рта, который не выглядел ни злым, ни безразличным, ни дерзким. Она смотрела… с грустью.
И боги, он не знал, что с ним не так, но сказал:
— Что, если мы сходим куда-нибудь ещё?
Она повернулась и посмотрела на него, теперь уже серьёзно нахмурившись и немного откинувшись назад.
— Например, куда?
— Ты вообще осматривала дворец с тех пор, как Кэл привез тебя домой?
Сорен обвела рукой комнату, в её глазах снова появился проблеск раздражения.
— Я не могу совсем свободно перемещаться, не так ли?
Он вёл себя как дурак. По тысяче и одной причине, не последняя из которых была той, что он рисковал всем из-за веры в свою способность удержать её от побега. Но всё же он сказал:
— Встретимся через полчаса. Думаю, я знаю, что может помочь тебе вспомнить.
ГЛАВА 25
СОРЕН
— Я, правда, не понимаю, как это может помочь!
Паника сквозила в каждом слове, но ей было наплевать на это. Она стояла на смертельной грани, её босые ноги были всего в нескольких сантиметрах от обещания смерти. Враг внизу корчился и издевался над ней своим булькающим смехом, протягивая к ней руки без пальцев, готовый утащить её вниз.
Финн за её спиной нетерпеливо вздохнул, вместе с трепетом перелистываемых страниц книги.
— Сорен, это бассейн, а не чан с кислотой.
А вот, по её мнению, это вовсе не имело никакого значения.
— Кого это волнует? Это точно так же убьёт меня!
— Ты стоишь на мелководье.
Она посмотрела через плечо на Финна, сжав кулаки на обнажённом животе. Она никогда не носила ничего подобного, никогда не видела ничего подобного — нижнее белье, более или менее, но из какого-то странного материала, пропускающего воду. Финн назвал это гидрокостюмом.
По общему признанию, она выглядела в нём чертовски хорошо, зелёный цвет красиво подчеркивал её глаза. Но даже её тщеславия было недостаточно, чтобы отвлечь её мышцы от напряжения при каждом круге воды у бортика этой гигантской кафельной ванны.
— Что это значит?
Финн лизнул большой палец, переворачивая страницу в своей книге. Он развалился на очень странном деревянном стуле, верхняя половина которого была слишком короткой, а сиденье — слишком длинным, ножки едва поднимали его на тридцать сантиметров над полом.
— Это значит, что ты там выше уровня воды. Ты не скроешься с головой, если не нырнешь специально.
Его голос эхом разнёсся по огромной комнате. «Плавательный бассейн» был более сорока пяти метров в длину, окруженный большими белыми колоннами, которые поддерживали балконы, огороженные кованым железом, выкрашенным в белый цвет. Сам бассейн был выложен плиткой насыщенного синего цвета, такого глубокого и интенсивного, что она была наполовину уверена, что он на самом деле наполнен синей краской, а не водой. Когда она вытянула один носок и погрузила самый кончик в воду, та оказалась тёплой, как в только что наполненной ванне.
— Я думала, будет холодно, — сказала она.
— Если ты хочешь поплавать в холодной воде, ты можешь отправиться к океану. Бассейн — это для развлечения.
— Зачем вам вообще нужно два места для купания? Это кажется пустой тратой ресурсов.
Финн нахмурился, глядя на неё.
— Неужели в Никсе нет ничего просто для удовольствия?
Она стиснула зубы, чтобы не дать резкого ответа.
— Когда зима в твоём королевстве длится полгода, ты учишься ничего не тратить впустую.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Включая время. Что она и делала, надевая странную одежду и позволяя Финну отвлекать её уроками плавания, в то время как Элиас был бог знает где, а Атлас готовился к следующему удару против Никса. Она должна быть с Джерихо и Воном, выпытывать у них информацию о Гадюках. Но она заметила отсутствие этой пары на завтраке, как и отсутствие королевы с королём, и с тех пор Сорен никого из них не видела.
Королева по-прежнему отказывалась разговаривать с ней или даже смотреть в её сторону, но это могло быть и к лучшему. Если Сорен окажется с ней в комнате наедине, она может просто отказаться от здравого смысла и попытаться нанести достойный удар ради Никса.
Она не могла, пока нет. Ради Элиаса ей пришлось вести долгую игру. Но, боги, как это было заманчиво.
— Сорен, — произнёс Финн, и она снова была поражена странностью слышать своё настоящее имя из уст Атласа.
Он и король были единственными, кто использовал его, а Финн только тогда, когда они были вдвоём. Как будто он тоже притворялся для других… но не для неё.
— Залезай в воду, пока я тебя не столкнул.
Она чуть не оскалила зубы, но сдержалась, вспомнив его комментарий о её волчьей натуре.
— Ты не посмеешь.
Он поправил очки, глядя на неё поверх них.
— Давай проверим.
О, она проверит его, само собой. Проверит его с ножом в руке и мишенью на его тощей шейке.
Она тихо выдохнула, затем втянула воздух обратно, наполняя лёгкие настолько, насколько это было возможно, на случай если случится худшее. Она хотела выиграть как можно больше времени, чтобы решить проблему, если что-то пойдёт не так.
Затем она скользнула в бассейн.
Это действительно было похоже на пребывание в гигантской ванне. Вода доходила ей до бёдер, едва касаясь талии, её новый шрам неприятно покалывало там, где к нему прикасалась вода. Все струпья и кусочки омертвевшей кожи теперь исчезли, оставив после себя верёвочный узел плоти, который тянулся от чуть ниже её пупка до чуть выше сердца. Несомненно, это самая впечатляющая из её многочисленных отметок и определённо наименее любимая.
Её любимым, должно быть, был её кривой нос, изгиб которого стал результатом многих, многих драк, которые она затевала. Она заслужила это несовершенство. Элиаса не волновало, насколько она была очарована этим — в основном потому, что он был отчасти ответственен за это.
— Видишь? — сказал Финн, и эта бесящая мелодичность в его голосе заставила её захотеть выпрыгнуть обратно. — Не так уж и плохо, не так ли?
— Всё в порядке, — коротко пробормотала она, молча удивляясь тому, какой скользкой была плитка под её пальцами.
— Хорошо. Теперь попробуй забраться поглубже. По самую грудь.
Она крепче обхватила себя руками.
— Мне и здесь хорошо, спасибо.
— Ты никогда ничему не научишься, если останешься на мелководье. Ты должна доверять воде.
— Я верю, что вода утопит меня при первой же возможности.
Его смешок не был ни в малейшей степени обнадёживающим.
— Просто попробуй.
Сантиметр за сантиметром она неохотно продвигалась вперёд, вода мягко плескалась в такт её движениям, пока она не погрузилась по самую линию подбородка, и могла коснуться дна, только встав на цыпочки. Она вытянула шею выше, прикосновение воды к подбородку было таким незнакомым ощущением, что она едва не запаниковала и, спотыкаясь, не вернулась в безопасное место — но не совсем. Ещё нет.
Её ноги были невесомыми, пальцы ног пытались оторваться от заземляющей плитки, но грудь была так сдавлена давлением, что она едва могла дышать, даже держа голову над водой. Вода окутала её коконом и душила, удерживала и подвешивала, заманивая ещё глубже. Как друг, шепчущий из тени.
«Иди сюда, — сказала она. — Я помню тебя».
