В порыве смелости Сорен согнула пальцы ног, оттолкнулась от последней привязи, удерживавшей её на месте. Она врезалась в открытую воду, пол исчез под ней…
И утонула, как камень.
Её панический вздох не дал ей воздуха, только ещё больше этой проклятой богами воды, пробирающейся изо рта в горло, в лёгкие, обжигающей и удушающей, как её сухой и яростный родственник, как дым…
О боги, о боги, о боги.
Она замахала руками и ногами, пытаясь нащупать дно или поверхность, что-нибудь, что указало бы ей направление.
Ничего. Ничего, кроме открытой воды, глухо ревущей в ушах и сжимающей грудь.
— Мама, это слишком глубоко!
Нежные руки поддержали её как раз перед тем, как её голова погрузилась под воду, а мать смеялась над её головой.
— Не так быстро, Солейл! У воды скользкие руки, ты же знаешь. Она отбрасывает всё.
Руки резко обхватили её за талию, подтягивая обратно к этому благословенному краю бассейна. Её руки скребли шершавые кафельные стенки, и она царапалась изо всех сил, цепляясь за них и подтягиваясь над поверхностью с хриплым хлюпаньем. Финн вынырнул из воды мгновение спустя, мокрый, задыхающийся и очень злой.
— Что, чёрт возьми, это было? — рявкнул он, вытаскивая себя из бассейна и садясь на край, стряхивая воду с волос. — Я не говорил тебе заходить так далеко, тупица!
У неё не было ответа. Ни для него, ни для себя.
Она наклонилась и выплюнула пару глотков воды, каждый выплеск вызывал новую боль в её теле. Она и не знала, что вода может так обжигать.
Она прищурилась на Финна сквозь пелену воды и боли, затем бросила взгляд на глубокий конец бассейна.
— Покажи мне.
— Показать тебе что? Как утопиться? Я думаю, ты довольно хорошо это поняла!
— Нет.
Сорен повернулась к нему лицом, тихое возбуждение нарастало в её груди, что-то чуждое и новое… или старое.
— Покажи мне, как плавать по-настоящему. Скажи мне, что я сделала не так.
Хмурый вид Финна смягчился в уголках. Его глаза лани последовали его примеру, блеск стекал вместе с водой в его волосах. Он изучал её мгновение — два.
— Ну, для начала, не теряй дно, — сказал он, наконец. — Пока ты не освоишь основы, тебе нужна подстраховка. Давай для начала попробуем поплавок мертвеца.
Она сморщила нос.
— Многообещающее название.
— Всё, что тебе нужно делать, это лежать там. Вот, я тебе покажу.
Он запрыгнул обратно к ней, и на этот раз она не увидела коварного взгляда, скрывающегося в его карих глазах. Он выглядел осторожным, скептически настроенным, но в нём был проблеск чего-то более тёплого.
— Мы заставим тебя проплыть из конца в конец в мгновение ока, просто смотри.
Остаток дня прошёл как в тумане, сплетаясь из воды, смеха и мышц, осваивающих новый способ передвижения. Финн был неплохим учителем, когда думал об этом, и более того, всякий раз, когда у него возникало начало мысли, Сорен находила её конец в своей собственной голове; и когда она начинала задавать вопрос, Финн уже давал ей ответ.
Управление водой было делом отталкивания и притягивания, и она начала задаваться вопросом, потребует ли управление этим принцем-обманщиком того же принципа. Не было никакого смысла играть с ним в честную игру, потому что он не станет играть честно — она много раз это видела. Обман и очарование были его стратегией, и она не могла надеяться победить его.
Но у неё был один или два собственных обмана. И, судя по тому, как он расслабился на время всего урока, даже дошёл до того, что искренне рассмеялся над одной из её шуток, она начала догадываться, какой из них потребуется этому принцу.
Она сидела на одном из этих уродливых стульев. От свежего воздуха по её влажной коже побежали мурашки. Она сделала перерыв, чтобы отдышаться и вытереть полотенцем мокрые волосы, когда со стороны входа в бассейн донёсся звук чьего-то стука. Каллиас стоял прямо в дверях, его волосы были заплетены в косу, перекинутую через плечо, а улыбка растянулась от уха до уха. И рядом с ним, выглядевший столь иначе в униформе Атласа, что её сердце ушло в пятки…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Привет, тебе, — позвала она, как она надеялась, голосом, полным горечи. — Пришел снова схватить меня?
Элиас не поддался на её насмешку, что было совсем на него не похоже. Его щёки покраснели, глаза расширились, словно от боли, рот открывался и закрывался, как у умирающего оленя, задыхающегося при последнем вдохе, и на мгновение она испугалась, что он плохо себя чувствует, или болен, или, может быть, у него припадок.
Затем она поняла, на чём именно было сосредоточено его внимание. И самодовольный, покалывающий восторг смёл все тревоги.
Она лениво вытянула ноги, откинула голову на скрещенные руки, позволив ему в полной мере насладиться этим великолепным гидрокостюмом, который она бы вообще никогда не снимала.
— Нарисуй портрет, милый, он дольше продержится.
Взгляд её боевого товарища метнулся к её глазам и остался там — очень обдуманный шаг, догадалась она. Она прикусила язык от смеха, увидев, как дёрнулось его горло, что это выглядело болезненно.
— Простите меня, Ваше Высочество, — прохрипел он с тем атласским акцентом, который с трудом цеплялся за его никсианский голос.
Но его лоб оставался нахмуренным, а губы изогнулись в хмурой гримасе, которую он приберегал для тех случаев, когда она вела себя особенно по-язычески. Или, может быть, он просто пытался сдержать слюни.
— Я был погружен в свои мысли. Я не хотел пялиться.
— Веди себя хорошо, Солейл, — крикнул Каллиас, его голос эхом отразился от стен и воды.
Он похлопал Элиаса по больному плечу. Тот напрягся, его челюсти сжались, и внезапно Сорен совсем не захотелось дразнить его. Неужели всё уже было так плохо?
— Это Эли Дориан, как вижу, ты его помнишь. Я провожу для него небольшую экскурсию по территории дворца.
— Личная экскурсия от самого Первого Принца?
Финн выглядел ненамного счастливее Элиаса, всё это рвение исчезло теперь, когда появилась аудитория. Он откинулся на спинку своего стула, положив руки на колени, и поднял бровь, глядя на Каллиаса.
— Я не знаю, заслужили ли его услуги такой чести.
— Он справился с ситуацией, когда ты не смог, — напомнил ему Каллиас.
— Да, потому что я потерял сознание, вот уж спасибо! А в какой именно части он справился?
Сорен поморщилась, поймав взгляд Элиаса поверх плеча Каллиаса.
— В любом случае, Солейл, — сказал Каллиас, — привыкай видеть его лицо. Он будет частью смены, охраняющей твою комнату по ночам.
— Мне не нужна охрана, — огрызнулась Сорен, прежде чем поняла, что, конечно же, такая охрана была абсолютно нужна, потому что это было бы идеально.
Если они были настолько глупы, чтобы на самом деле приставить Элиаса прямо к её двери…
— Но если ты настаиваешь, то хорошо. Он здесь не для того, чтобы держать меня взаперти, не так ли?
— Вовсе нет. Он здесь, чтобы защитить тебя… и сопровождать тебя туда, куда ты захочешь пойти.
— Хм. Ладно, тогда я могу командовать им.
Она в последний раз выкрутила волосы, прежде чем позволила им упасть на плечо, и влажные концы оставили холодные линии на её коже.
— Не хочешь присоединиться к нашему уроку, офицер Дориан?
Элиас решительно смотрел поверх её головы.
— Боюсь, эта униформа не создана для того, чтобы лить на неё воду, миледи.
О, это было нечестно. То, как этот атласский акцент делал его голос не таким, как обычно, то, как он грохотал в его груди… и она определённо могла привыкнуть к тому, что он называл её миледи.
— Никто не говорил, что униформа обязательна.
— Ладно, хватит, — Финн шлепнул её по затылку своим свернутым полотенцем, уклоняясь от её попытки ударить его по рёбрам с пронзительным визгом. — Эй! Флирт с охранниками — дурной тон, ясно? Это их отвлекает. Не бери пример с Кэла, в прошлом году его застукали в кладовке с одной из девочек, и мама чуть не убила его за это.
