тяжущихся. По его регламенту стороны обязаны были сами предоставить судьям свои предложения по примирению. То есть в каком-то смысле Совестный суд сочетал в себе функции суда по малозначительным делам, третейского суда и отчасти прокуратуры, при всём этом он был практически неэффективным в силу вечной болезни российского правосудия – медлительности. И здесь тяжбы тянулись десятилетиями.
Так вот, Н.Н. Демидов – владелец Шайтанских железоделательных заводов – продал их братьям Ширяевым, при этом важной частью этой сделки была его женитьба на Софье Ширяевой. Её брак был своеобразной гарантией благополучия её братьев и матери, но тем не менее молодая супруга, несмотря на гнев родственников и достигнутые ранее договорённости, дважды убегает от Никиты Никитича. Более того, она обращается к императрице Екатерине II с прошением: «… во все время ея замужества жизнь ея была горестная, что безчеловечный нрав и зверские мужа ея поступки доводили её до того, что она должна наконец или сама себя лишить жизни, или быть жертвою его гонения. Все 27 лет ея замужества провожает она в безпокойстве и всякой, наконец, опасности жизни» (Иванов А. Рядом и порознь. Урал. 2007. № 7). Суд, убедившись в невозможности примирения сторон, приговорил их к раздельному проживанию, а также обязал Никиту Демидова единовременно выплатить жене 10 000 рублей, а после – по 5000 ежегодно, да ещё предоставить крепостных в нужном для её комфортного проживания количестве. Похоже, матушка-императрица вмешалась в судебный процесс…
Такой длящийся конфликт между уровнем правовой определённости в вопросах семейных отношений, установленным законом и существующей судебной практикой, и объективной невозможностью расторгнуть церковный брак становится для Л.Н. Толстого хорошей возможностью для собственного глубокого антропологического исследования.
В 1900 году Лев Николаевич начал работу над своим очередным большим произведением – драмой «Живой труп», которая была им написана буквально за несколько месяцев и стала продолжением этой работы, только теперь на основании ст. ст. 230–236 Устава духовных консисторий (отд. 2. «О расторжении браков по безвестному отсутствию одного из супругов»).
Действительно, между романом «Анна Каренина» и пьесой «Живой труп» достаточно много общего, и не только в том, что в обоих произведениях действуют герои по фамилии Каренины – Виктор Михайлович и Анна Дмитриевна в драме и супруги Анна Аркадьевна и Алексей Александрович в романе, – но и потому, что сюжетная линия в них построена на реальных эпизодах из жизни людей, которых Лев Николаевич хорошо и давно знает.
Такой реалистичный подход во многом определял творческий метод писателя. Для него было важно либо самому быть участником, либо опираться на мнение людей, которые сами были непосредственными свидетелями описываемых событий. В одном из воспоминаний о Толстом приводится случай, когда он, на глазах у ребятишек, с которыми ждал поезд у переезда, неожиданно перебежал железнодорожные пути перед мчащимся прямо на него паровозом, а настойчивое стремление Льва Николаевича узнать, что чувствует перед своей кончиной умирающая родственница его приятеля художника Николая Ге, которую писатель посещал исключительно с познавательной целью, послужило поводом для их окончательной ссоры[60].
Одним из соседей графа по имению был его коллега – мировой посредник первого призыва А.Н. Бибиков, биография которого, как и убеждения, не могла не привлечь внимания Льва Николаевича. Ещё бы – когда-то один из богатейших помещиков Тульской губернии Алексей Бибиков, не дожидаясь крестьянской реформы, отпустил своих крестьян на волю с земельными наделами. За поддержку рабочих волнений на чугунолитейных заводах Мальцева и связь с народниками бывший помещик был арестован и содержался в Петропавловской крепости, затем находился в ссылке и под гласным полицейским надзором в Воронежской и Тульской губерниях, где и произошло его знакомство с Толстым. Затем (правда, немного позднее) Бибиков стал управлять самарским имением графа. Красивый и сильный мужчина, но, как судачили за его спиной, управляющий «закрутил» служебный роман с экономкой Анной Пироговой. На беду, бывший каторжанин вскоре охладел к возлюбленной, и та, не в силах справиться с потерей, кончает жизнь самоубийством, бросившись под проходящий товарный поезд. Лев Толстой, когда увидел изуродованный труп самоубийцы на месте трагедии, был буквально потрясён случившимся, а затем подолгу расспрашивал соседа об этой трагедии и его отношениях с Анной, хотя видел, что Бибикову это неприятно и доставляет сильный дискомфорт.
КОТ – коренной обитатель тюрьмы
Зато теперь мы восторгаемся, как талантливо великий писатель описывает сцену самоубийства Анны Карениной в одноимённом романе или страдания умирающего в повести «Смерть Ивана Ильича».
«Кончена смерть, её нет больше…».
Действительно, в основу сюжета драмы «Живой труп» было положено реальное уголовное дело Екатерины и Николая Гимер – родителей Николая Суханова, будущего русского революционера, соратника Ю.О. Мартова (главного оппонента Владимира Ульянова в РСДРП).
По воспоминаниям А.Ф. Кони, мать Суханова – Екатерина Павловна – вышла замуж, едва достигнув 17-летнего возраста. Брак с чиновником правления Ку рско-Киевской железной дороги дворянином Николаем Самуиловичем Гимером был для бесприданницы Екатерины довольно приличной партией. И вот оно, счастье – через некоторое время у супругов рождается сын Николай[61].
Как говорили, обрусевший немец Гимер был человеком очень хорошим, но, как выяснилось уже его после свадьбы, – запойным. Судя по всему, он уже давно страдал хроническим алкоголизмом и действительно нуждался в серьёзном лечении, но его деятельная супруга вместо помощи больному мужу приняла радикальное решение оставить интеллигентного пьяницу. Она с малолетним ребёнком возвращается к своей матери, а вскоре, по её же совету, отправит единственное дитя к дальним родственникам на воспитание. Сам Николай Самуилович признавался на следствии, что начиная с 1894 года «он предался необузданному пьянству и, лишившись вследствие этого оказавшегося бесплодным участия родных, выбился совершенно из жизненной колеи, сделался бродягой, не имеющим ни хлеба, ни пристанища, кроме ночлежных домов, и стал “погибшим человеком”» (Кони А.Ф. Воспоминания о писателях. По поводу драматических произведений Толстого. М.: изд. Правда. 1989).
Затем, снова по настоянию матери, Екатерина, не оформляя развода, сходится с неким П.П. Акимовым, с которым проживает в гражданском браке. Он тоже заканчивается неудачей, и тоже по причине разгульного образа жизни неофициального супруга. Лев Николаевич, который, как уже говорилось, был в курсе жизненных перипетий семьи Гимер, тем не менее советовал Екатерине не оставлять гражданского мужа. Но в начале 1890 года она покидает Москву, заканчивает курсы акушерок и устраивается на работу в больницу при текстильной фабрике «Паевого товарищества Людвига Рабенек сыновья» в городе Щёлково Богородского уезда, которая по тем временам являлась первым в России и самым современным пряжекрасильным производством[62]. На предприятии трудится более 7000 человек, в том числе много женщин, поэтому в его штате, помимо фельдшера, была предусмотрена акушерка.
