о мои губы и целует. Я поддаюсь ей, включаюсь в ее игру, но не по-настоящему. Меня неотступно преследует мысль, что девушка от меня отстраняется. Снова. И что в ней скрыты сразу несколько миров, как бы я ни старался, доступ у меня есть далеко не к каждому.
Глава 36
Весь следующий день Лера занята. Она отвечает на мои сообщения с задержкой, не появляется на обеде и полднике, только перед ужином мне удается прижать ее к стене и потребовать объяснений.
– Много дел, – отвечает она уклончиво. – Встретимся после отбоя, да?
– Лер, – говорю строго, даже не пытаясь скрыть раздражения, – если у тебя что-то произошло, я хочу знать.
Она улыбается мне, привычным жестом проводит рукой по моему плечу в попытке успокоить:
– Все нормально.
– Это из-за того, что я вчера сказал? Из-за Москвы? – вглядываюсь в ее лицо, стараясь по реакции понять, что ее волнует, но Лера собранна и закрыта. Не подкопаешься.
– Это не из-за Москвы. – Ее голос звучит тихо и немного обиженно. – Не думай так, пожалуйста. Неужели ты всерьез считаешь, что я не хочу быть с тобой? После всего, что было?
– Я не знаю, что думать. – Я развожу руками. – Ты в последние дни ведешь себя странно, и мы почти не видимся.
– Я же сказала – много дел, – говорит она спокойно. – Дядя попросил меня помочь ему с документами – я сегодня половину дня провела у него в кабинете, разбирая архивы.
– А мне почему не сказала?
– Ты не спрашивал, – защищается она. – Я пойду, ладно? Очень проголодалась.
Когда девушка уходит, я долго смотрю ей вслед, пытаясь погасить необъяснимую тревогу. Да, она действительно может быть занята. Да, она не обязана отчитываться передо мной обо всем, что у нее происходит. И все же с ней что-то не так. И я могу поспорить на что угодно – это не связано с документами Панина.
Раздосадованный поведением Леры, я с трудом дожидаюсь вечера. Терпеть не могу эти игры – если для нее что-то изменилось, поменялись приоритеты или даже отношение к нашим встречам, я хочу это знать, а не пребывать в блаженном неведении.
После отбоя в вожатской как-то особенно много народа. Похоже, наш трюк с камерой GoPro приняли на вооружение другие отряды, поэтому от каждого сегодня пришли минимум по двое вожатых. Мне эта тусовка не по душе – очень шумно, очень многолюдно и полно ребят, с которыми я вообще не общаюсь. Я привык к более камерным посиделкам, а сегодня тут аншлаг. И ради этого терять время, которое я могу провести наедине с Лерой? Нет уж, спасибо.
– Давай уйдем? – шепчу я ей на ухо, не упуская возможности слегка прихватить зубами мочку.
– Давай, – соглашается она с готовностью.
Прежде чем последовать за мной, тянется к столику с алкоголем и хватает пластиковый стаканчик с «Аперолем», который намешал Матвей. За все время, что мы знакомы, я видел ее с алкоголем в руках лишь однажды, а вечеринок у нас было предостаточно еще в Екатеринбурге. Еще более подозрительно, что, пока мы идем по тенистым аллеям лагеря к моей машине, она полностью опустошает стаканчик и бросает его в урну. Если до этого у меня были сомнения, что я надумываю проблему, то теперь я уверен – Лера недоговаривает. И будь я проклят, если сегодня не вытрясу из нее правду.
– Что стряслось? – без прелюдии спрашиваю я, бесцеремонно заталкивая девушку на заднее сиденье и усаживаясь рядом. – Если скажешь, что ничего, я не поверю и уйду отсюда.
Она ловко перекидывает ногу и усаживается на мои колени, обвивая руки вокруг моей шеи и целуя в губы. Я ощущаю на языке вкус алкоголя и мяты, первые вспышки возбуждения начинают танцевать в животе, но на этот раз ей не удается сбить меня с толку.
– Говори, – бросаю я, удерживая ее лицо ладонями так, что она не может поцеловать меня снова.
– Нечего говорить, – обиженно говорит она, надувая губы. – Сегодня был чертовски сложный день. И я соскучилась.
Лера делает новую попытку приблизиться, но я не позволяю. Хмурюсь, ощущая, как растет между нами напряжение, которое на этот раз не имеет ничего общего с возбуждением. Эта ссора – наша первая ссора с того момента, как мы начали встречаться.
– В глаза смотри, – командую жестко. – Лера, я жду.
– Ладно, – вздыхает она разочарованно и послушно находит глазами мои глаза. – Я разговаривала с мамой Ромы. Завтра мне нужно будет уехать.
– Зачем? – Во мне закипает негодование.
Я так и знал, что тут не обошлось без этой херни из ее прошлого. С самого начала чувствовал, что этот парень от нее не отвяжется, что бы там Лера ни говорила мне про их платоническую дружбу и чувство долга.
– Я ему нужна.
– Мне ты нужна тоже, – напоминаю я неожиданно резко, с трудом контролируя голос.
– Не так, как ему.
– Твою мать, Лера, и что это должно означать? – взрываюсь я.
– Только то, что я сказала. – Она тоже повышает голос. – Мне надо его проведать. Я обещала.
– Я поеду с тобой, – заявляю безапелляционно, прикидывая, смогу ли урвать незапланированный выходной.
– Нет, не поедешь. Я сама.
– Лера, – говорю я, понимая, как строго и сердито звучит мой голос.
– Кирилл, – парирует она, вызывающе глядя мне в глаза, но через мгновение тяжело вздыхает. – Пожалуйста, не усложняй. Ты знаешь, что я чувствую перед ним, перед его семьей свою ответственность. Просто поверь мне.
– Я тебе верю. Ему – нет.
– Ты его не знаешь, чтобы так говорить.
– Того, что я знаю от тебя, достаточно, чтобы понять, что он тобой манипулирует.
– Это не так.
Господи, как же бесит, что она постоянно становится на его сторону.
– А как?
– Мы что, проведем этот вечер за бессмысленным спором? – спрашивает она, насупившись.
– Это так не работает, Лера. Отношения, – я делаю ударение на этом слове, – так не работают. Этот спор далеко не бессмысленный.
– Ты знаешь, что я не могу не поехать, – говорит она спокойнее. – Я должна.
– Тогда позволь мне поехать с тобой.
Она вздыхает и слезает с моих колен, усаживаясь на свободное сиденье рядом.
– Ты не можешь поехать со мной. Не в этот раз.
– Почему?
– Потому что Рома о тебе не знает. С него достаточно потрясений.
– То есть то, что у тебя появился нормальный парень, для него станет потрясением? Вроде бы ты говорила, что вы просто друзья.
– Так и есть. Но он сейчас очень ранимый. Господи, Кирилл, ну подумай сам. Я должна его подготовить, предупредить.
Я ни черта не понимаю в ее логике. Знаю только, что
