class="v">Тогда тугим был арбалет,
Сердца скрепляли узы,
Любовь усиливал обет,
Стих вдохновляли Музы.
Никто не видел старых дев,
(Мужчины были милы);
В шестнадцать замуж шли, созрев,
А в двадцать шли в могилу.
К охоте соколиной знать
И к шахматам радела,
Учился егерь зверя гнать,
Труба герольда пела.
Был сильным рыцарь всякий раз,
Скрывался смерд пугливый,
Горяч был ночью hypocras[77],
А утром – конь ретивый.
Готов был вымпел и плюмаж,
Молились у амвона,
Дерзал на подвиг рыцарь, паж
Для дамы восхищённой.
Краса бальзамом в те года
Ран облегчала бремя, —
Сердца теряли иногда,
Но не теряли стремя.
Не знали слов Рассудок, Страх
Тогда и лорд, и ленник,
Есть Вера – то копьё в руках,
Нет Верности – изменник.
Сердца нежны, но твёрд удар,
Лишь мир наступит зыбкий,
Застолью – полный кубок в дар,
Влюблённым – дам улыбки.
В те золотые дни луна
Поклонников имела,
От лютни звуков шла волна,
А не от храпа тела,
Влюблённый плыл, не ставя в грош
Все реки шире Мерси,
И сотня тысяч билась сплошь
За взгляды леди Джерси.
Железный верх носили встарь,
Портным одна досада,
Но оружейник и гвоздарь
Доходу были рады.
Вся сталь измерена в локтях,
Штаны подбиты кожей,
Шут – в колпаке и бубенцах,
Перо и шлем – вельможе.
Супруг мог дать отвод жене,
Бобыль мог жить забавой.
По праву доктор был в цене,
Совсем не доктор права.
Я, чтоб в те дни стать женихом
Для Вас, моей блондинки,
Ломал б не голову стихом,
А копья в поединке!
Роберт Браунинг[78]
(1812–1889)
Из январского номера журнала «Monthly Repository» (1836)
Любовник Порфирии[79]
Дождь рано начался вечор,
Угрюмый ветер вдруг проснулся,
Верхушки вяза перетёр
И в злобе к озеру рванулся:
Я слушал и душой замкнулся.
Вошла Порфирия; она
Дабы спастись от непогоды
Очаг потухший докрасна
Зажгла, и потеплели своды;
С колен поднявшись, у комода
Она свой мокрый плащ сняла,
Перчатки, шляпку – тут каскадом
Упали косы у чела;
Потом со мною села рядом.
Но я молчал. С горящим взглядом
Обвив себя моей рукой,
Плечом коснулась обнажённым,
Стекали под моей щекой
Златые косы оживлённым
Потоком, голосом влюблённым
Она шептала, что слаба
Любовь избавить от гордыни,
Что в сердце тяжкая борьба —
Всё бросить ради благостыни
И мне навек отдаться ныне.
Ведь страсть должна торжествовать,
И даже вечер наш прекрасный
Не смог бы мысль мою сдержать
Из-за любви к ней: ведь напрасно
Пришла она в сей день ненастный.
В её глазах я, у огня,
Нашёл гордыню и влеченье:
Боготворит она меня,
Забилось сердце в удивленье:
Что делать мне в таком волненье?
В тот миг она была моей,
Чиста, прекрасна и безгрешна;
Я понял, что мне делать: ей
Златыми косами поспешно
Обвил три раза горло нежно
И задушил. Держу пари,
Не больно было нежной вые,
И, как бутон с пчелой внутри,
Открыл ей веки: неживые
Глаза смеялась голубые.
Я развязал косу, мертво
В ней всё – лишь щёчка покраснела
От поцелуя моего:
Порфирии я обнял тело,
Её головка то и дело
У плеч моих свисала вниз
С улыбкой розовой, чуть зримой;
Её желания сбылись:
Прошло всё презренное мимо,
И я – взамен, её любимый!
Не догадалась всё ж она,
Что я её услышал волю.
И вот мы вместе, ночь темна,
И мы сидим бездвижно в холле;
И Бог молчит о нашей доле!
Из сборника «Драматические романсы и лирика» (1845)
Ночная встреча
1
Тёмный берег и серый залив,
Низко повисла луны половинка.
Прыгают волны, проснувшись, легки,
Яркие пляшут их завитки.
К бухте я чёлн свой подвёл без заминки,
В мокром песке его бег погасив.
2
Теплую отмель прошёл до конца.
Через поля приблизился к дому.
Стук по стеклу, вдруг чирканья треск,
Синий, спички зажжённой всплеск,
И голос, не громче, сквозь радость истомы,
Чем бьются друг в друга наши сердца.
В гондоле
Целуй, как мотылёк!
Чтоб я поверил: вечерком
В сомненье ты немом;
И как моё лицо, цветок
Твой сморщен; смятый так небрежно,
Но угадав, – меня кто нежно
Желал – расправил лепесток.
Целуй теперь пчелой!
Как будто в сердце ты моём
Жужжишь беспечно днём.
Бутон, что под моей рукой
Страдал, сдаётся без возврата:
Его сгибаю венчик смятый
Я над твоею головой.
Потерянная возлюбленная
Всё кончено; что правда – муки,
Поверишь ли впервой?
Чириканья ночные звуки
Дом наполняют твой!
Я на лозе пушисты почки
Сегодня увидал;
Потом появятся цветочки,
Цвет серый станет ал.
Мы завтра встретимся, всё также?
Дашь руку мне потом?
Ведь мы друзья, а другу даже
Ты не откажешь в том:
Взгляд подарить мне яркий или тёмный,
Его я сердцем не отверг,
И те слова: «Я жду подснежник скромный»:
Они в душе моей навек!
Скажу как друг простой – несложно,
