— Ты слышь, это… — сказал качок. Говорить для него явно было самой тяжелой работой. — Я чисто спрашиваю…
- О чем? — не выдержал Сатера, сообразив, что парень умолк на века.
— Ты Индиану Джонса из себя не строй! — пришел на выручку «болту» Брательник.
Эта реплика вызвала бурную реакцию в стане его дружков, которые медленно сжимали кольцо вокруг нашего героя. По всему было видно, что следует ожидать и более конкретных вопросов.
- Ты чего здесь вынюхиваешь? — тут же спросил один из бойцов..- Ребята, так нельзя с клиентами! — вступилась за доктора барменша. — Вы их всех распугаете, а мне выручку надо делать!
- Сделаем мы тебе выручку! — компания загоготала, а один бросил на стойку пачку денег.
Ситуация стала совсем угрожающей, когда на передовую позицию выдвинулся кривоногий Брательник.
«Только бы он не засвистал!» — пронеслось в голове у Сатеры.
- Вот что, телезвезда, — сказал Брательник, — ты про меч забудь, это я тебе авторитетно говорю. Бери свое стекло, железо и бури педаль газа так, чтобы она на полу лежала… Ясно излагаю?
«Болты», окружившие доктора с трех сторон, менее всего были похожи на группу отличников музыкальной школы, а значит, говорить надо будет не о музыке — это доктору было абсолютно ясно. Ситуация усугублялась еще и тем, что кожу их курток оттопыривали рукоятки отнюдь не водяных пистолетов. Ребята явно хотели сделать отбивную и точно знали, какой кусок мяса они для этого выбрали. Тут ухо надо было держать востро и беречь глаза, зубы и ребра.
Первым махнул «болт». Неожиданно для него Сатера так быстро присел, что пудовый кулак ядром просвистел выше головы доктора и заскользил дальше по барной стойке, увлекая за собой хозяина. Зазвенела упавшая рюмка, но тут прекрасную реакцию продемонстрировала барменша. Девушка мгновенно убирала перед летящим кулаком стаканы, рюмки и тарелки. Единственное, что она не смогла бы убрать, даже при полном желании — резную деревянную опору, стоящую в конце прилавка. Она-то и остановила полет пудового кулака. Сатера же успел пнуть грубым армейским ботинком нападавшего «болта» в зад. Проклятия обиженного таким поворотом дела крепыша послужили сигналом для остальных. Парнишки ринулись было к доктору, но, увидев в руках у Сатеры «магнум» сорок пятого калибра, как- то обмякли.
- Эй ты, руки на стойку, — крикнул Сатера одному из «болтов». Тот было засомневался выполнять команду или нет, но дуло «магнума» развеяло его сомнения. Он положил руки на стойку бара, а барменша очень ловко пригвоздила правую руку большой мясной вилкой, вогнав ее аккурат между пальцев. Доктор восхищенно улыбнулся и тут же, без паузы наотмашь ударил рукояткой пистолета того, кто был поближе. Парень рухнул, клюнув носом табуретку. Та разлетелась на куски, будто в нее вонзилась не голова, а колун. Двое оказались «вне игры», а третьему достался удар пяткой в челюсть. Доктор уже успел набрать инерцию движения, а значит, если вспомнить физику пятого класса, третьему достались масса, умноженная на скорость. Произведение именно этих двух составляющих унесло «болта» куда-то под стол. На этом сольное выступление доктора Сатеры закончилось, потому что те, кто находились поодаль, не сговариваясь, нажали на все курки и подняли такую стрельбу, которую доктор не видел даже в самых крутых американских боевиках. К счастью, все палили не целясь. Доктор, бросившийся на пол при первом выстреле, оказался нос к носу с Брательником. Несколько секунд они ошалело смотрели в глаза друг другу. Потом доктор улыбнулся и пожал плечами, мол, чего только в жизни не бывает! Наконец стрельба стихла, боевики перезаряжали оружие. Воспользовавшись паузой, Брательник завопил:
- Не стреляйте, идиоты, я же здесь!
- Умно, — похвалил Брательника доктор.
Еще несколько секунд лежали, прислушиваясь к тому, что происходит.
- Внимание, я встаю! — опять крикнул Брательник. — Держите этого красавчика на мушке!
И тут пути доктора Сатеры и Брательника разошлись. Доктор остался лежать на полу, а победитель конкурса свистунов направился к своему столику, где, кстати сказать, лежал полученный им приз. Правда, Сатера тоже залеживаться не стал. Он прокатился по полу, успев при этом выстрелить два раза, и оба удачно; потому что пули перебили дужку петли, которая держала огромную оленью голову. Естественно, что эта часть интерьера трактира тут же рухнула, пригвоздив к столу, а значит, выключив из игры, еще одного стрелка. Все опять стали палить. Завизжали рикошеты, полетели щепки, задребезжали стекла, зазвенели осколки. Но через несколько мгновений оглушительный посвист перекрыл свист пуль.
- Отставить! — гаркнул Брательник. — Ну-ка, я приз испробую… Дубина, пущенная Брательником, понеслась управляемым снарядом прямо к лежащему на полу Сатере.
Хитрый снаряд лихо огибал перевернутые столы и стулья, минуя в считанных миллиметрах изумленные лица посетителей веселого трактира. Доктор тоже попытался увернуться, но дубина очень ловко притормозила, а потом наотмашь ударила по рукам известного путешественника, вышибив из них грозное оружие. Пистолет отлетел на недосягаемое для доктора расстояние, а умный снаряд, будто на резиночке, вернулся к хозяину.
Публика была в восторге.
— Работает, голубушка! — Брательник расплылся в улыбке и поцеловал дубинку.
Надо ли заострять внимание на том, что улыбка у этого отрицательного персонажа была мерзкой, как и положено по законам жанра.
- Вот и состоялось ваше последнее путешествие, господин искатель приключений. Оно закончилось, не успев начаться, — сказал Брательник, поигрывая дубинкой, и двинулся к обескураженному доктору Сатере.
В тот момент он еще не решил, как покончить с доктором: то ли засвистать во всю мощь, то ли предоставить завершить дело чудо-дубинке. Однако никто даже и не догадывался об этих сомнениях предводителя. До доктора оставалось всего несколько шагов. Надо признаться, что на душе у известного путешественника и любимца женщин было скверно. Он готов был буквально сквозь землю провалиться от безысходности. И, как это ни покажется странным читателю, произошло чудо. Доктор провалился! Если быть до конца точным — под пол. Чудо-дубинка, видимо повинуясь порыву хозяина, дернулась из рук, спикировала на то место, где еще секунду назад был ученый, остановилась в нерешительности, а затем медленно, как бы нехотя вернулась на место в руки хозяина.
Вот такая загогулина!
Впрочем, в одинаковой степени не ожидал такого поворота событий и сам доктор. Именно в эти секунды он летел вниз по какому-то подземному ходу, из всех сил пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь. Но руки ловили в темноте только воздух, а достать из кармана спички и зажечь, чтобы осмотреться, при такой скорости падения было делом абсолютно безнадежным. Сатеру успокаивала мысль о том, что эти тупые «болты» не были свидетелями всей глубины его падения. Впрочем, это все уже не имело значения, потому что скорость, с которой он приближался к невидимому дну, не оставляла никаких шансов на спасение. И вот, когда последние надежды покинули доктора и он даже загрустил о том, что никто и никогда не узнает историю его гибели, Сатера, как лев в цирке, прорвал первое бумажное кольцо, потом второе, потом третье и, изрядно погасив скорость такой интересной системой торможения, коснулся какой-то мягкой поверхности.
Однако движение на этом не закончилось. Прекратился только свободный полет в неизвестность. Теперь уже доктор Сатера, не выпуская из рук сумки с камерами, катился как на соревнованиях по бобслею, по спиралевидному ходу, который с каждой секундой все более и более закручивался, а потом вдруг пошел трамплином вверх, выбросив искателя приключений в очередной свободный полет…
— ё моё! — только и вырвалось из глубины души Дик гора, когда он прошел верхнюю «мертвую» точку и стал вновь падать вниз.
Еще две секунды полет шел нормально, а затем диктор ударил-таки лицом в грязь. Да и не только лицом Теплая и липкая жижа была вокруг….
Какое-то время доктор Сатера пролежал без движении и полной тишине и кромешной тьме. Самые разные мысли проносились в темноте. Он вспомнил почему-то, как в первый раз оказался в маленьком южном поселке Сатера, где они с друзьями ставили брезентовые палатки на самом берегу моря. Сонный прибой плескался у самых ног. Вечерами они жарили на прокопченном листе железа черноморские мидии и, капнув капельку уксуса в перламутр раковины, наслаждались нежным мясом. Остальные запасы еды начинающие путешественники прятали в мешках, которые зарывали в землю. Но местные коровы быстро разгадали эту хитрость и съели все, что было в жестяных банках. Поэтому мидий приходилось жарить и на завтрак Почему доктор вспомнил об этом именно сейчас, понять было трудно.
Постепенно глаза начали видеть, а уши слышать. Нет, сначала уши слышать. Вокруг кто-то шуршал и копошился. Десятки невидимых глаз смотрели на доктора из глубины мрака. Он чувствовал это. Вот теперь было просто необходимо достать из непромокаемого кармана спички и чиркнуть одной из них. Дрожащее пламя окончательно вернуло доктору Сатере зрение. Автор не может быть уверен в том, что доктор, когда направлялся в трактир «У Кикиморы» надеялся увидеть нечто подобное. Хотя, исходя из названия, это вполне можно было предположить.
