И самое смешное — стихийный дар даже не пытался реагировать на такое моё волнение.
— Лем! — негромко окликнул Оллэйстар, и высокий мужчина, стоящий в шаге от сцены, обернулся. В сером сверкающем костюме и тёмной, словно ночное небо, маске, он оставался, пожалуй, самым мрачным пятном в этом зале. — Позволь представить тебе, лиерра Аурелия Стефания Грасс, а это…
— Просто Лем, — представился тот, и мне показалось, что он улыбается.
— …мой друг, — закончил Оллэйстар, и я склонила голову в приветствии.
— Очень приятно познакомиться…Лем! — Не зная как к нему обратиться, я обошлась вовсе без обращения. Что-то царапнуло изнутри, но я не придала этому значения.
— И мне очень приятно, лиерра Грасс! Ориан впервые знакомит меня с кем-то на Зимнем балу, — иронично отозвался очень странный Лем.
— Вы часто здесь бываете?
— Ежегодно последние лет двенадцать, — признался он, а потом на мгновение задумался. — А не вы ли дочь Грассов, владельцев «Научного вестника»?
— Да, это мои родители, — Оллэйстар стоял рядом со мной, не вмешиваясь в беседу, а мне казалось, что я кожей ощущаю исходящий от него жар.
Шаргхова влюблённость! Как же не вовремя!
— Ужасная трагедия! — Тон стал сожалеющим, но я чувствовала фальшь — скрытую, ненавязчивую. И не связанную с гибелью моих родителей. — Моя мама любила эту газету, и каждый раз скупала часть тиража в попытках вложить хоть что-то в головы своей свиты, но княгини, графини и баронессы растапливали газетными листами камины. Конечно, втайне от всех.
Подождите, свиты?
Это… это же… рианы, да за что мне такое счастье-то?!
— Прошу прощение, ваше императорское величество, я вас не узнала! — мгновенно склонилась я в низком поклоне, не смея поднимать глаза.
Друг?! Лем?! Да в какие игры втягивает меня тот, кого я… куда на этот раз втягивает меня Оллэйстар?
— Похвально, лиерра, Ориан в вас не ошибся. — Его императорское величество Лориан III Оришанский подал мне руку в чёрной перчатке и помог подняться.
— Что вы, ваше императорское величество, я не сделала ничего такого, чтобы…
— Вы подумали, — жестко усмехнулся император, — в наше время это уже редкость.
Комплимент? Буду считать, что да.
— Я предупреждал, — насмешливо хмыкнул Оллэйстар.
— Я оговорился, — холодная улыбка Лориана III прошла изморозью по оголённым рукам.
Вот этот оговорился? Да скорее второе пришествия рианов случится!
— Как и всегда. — Что-то между ними происходило, и особенно заметно это стало, когда Оллэйстар издевательски добавил: — Ваше императорское величество.
— Хочешь раскрыть меня? — Вот только казалось, что это волновало императора меньше всего, потому что он продолжал лениво оглядывать зал за нашими спинами.
— Я подстраховался, — Оллэйстар повёл ладонью, и я разом вспомнила, что мы стоим рядом с музыкантами — музыка стала громче, когда вокруг нас опал мутноватый купол. Но вот они закончили очередной вальс, готовясь начать следующую мелодию.
— Ах, подстраховался… — издевательски протянул император, которого Оллэйстар окрестил другом.
Очень смело окрестил, потому что от одного взгляда мужчины, который и магом-то не был, по позвоночнику табуном побежали мурашки. Просто они так же, как и я хотели спрятаться от режущего тёмного взгляда, давящей атмосферы и дурацких видений. Тех самых, где непроглядная тьма то появлялась, то исчезала за спиной его императорского величества.
Рианы, это так проявляется некромантская кровь?
Все знали, что императорский род пошёл от первого в этом мире некроманта, но также знали и то, что рианы лишили силы всех представителей императорской семьи, и последние много веков империей, с большей частью жителей-магов управлял обычный человек.
Неудивительно, что императорский род пытались свергнуть едва ли не раз в десятилетие.
— Вы поразили меня, Аурелия, — вдруг резко переменился Лориан III и обворожительно улыбнулся, — не откажете в танце своему императору?
А предполагался отрицательный ответ?
— Лиерра уже обещала следующий танец мне. — Оллэйстар бесцеремонно перехватил мою ладонь на полпути и, не обращая больше внимания на императора с всё ещё протянутой рукой, снова повёл меня в центр залы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Вы рехнулись? — Только и смогла сказать я, когда мы снова встали друг напротив друга. — Это же… — нервно оглянулась. — Вы понимаете, кому отказали?
— Даже больше, чем ты, — развеселился Оллэйстар. Хоть что-то сегодня могло испортить ему настроение? — Или желаешь вернуться в руки императора?
И он так это сказал, словно под руками подразумевалась постель.
— Да что вы себе?.. — В круг вставали пары, а мне хотелось наорать на собственного ректора. Очень хотелось, учитывая, что он забыл, что не бессмертный.
— Хочешь нарваться на допрос? — не меняя тона, спросил Оллэйстар, но выражение глаз стало слишком серьёзным для шуток. — Поверь, в этом искусстве ищейки не сравнятся со своим… хозяином.
— И поэтому вы решили отшить императора? — нервный смешок вырвался помимо воли, но всё стало гораздо хуже, когда до моего слуха донеслись первые аккорды. — Да вы издеваетесь! — обречённо выдохнула я и… последовала примеру Оллэйстара, вставая в очень специфическую позицию.
Глава 26
Шаруар — танец, который пришёл к нам откуда-то с юга и на балах его не танцевали. Не то чтобы запретили, просто не хотели отбиваться от возмущений чопорных, а чаще просто престарелых, дам, которые ни по возрасту, ни по статусу танцевать его уже не могли.
Потому что шаруар — чистое безумие из близости, огня и… да, приличий там маловато.
К моему несчастью и счастью молодых бурго-бергов, в академии с престарелыми дамами всегда было туговато, зато шаруар играли. Не раз и не два за вечер, но мало кто отваживался его танцевать — всё же гости на Зимнем балу бывали разные и не все из них поощряли такие развлечения.
Я оглянулась — в круг встали Рик с Корсой и не только они. А что сразу не в храм?
Фыркнув, я подняла взгляд и окаменела, вспомнив, с кем сама собиралась танцевать.
— Что-то не так? — ровно поинтересовался Оллэйстар.
Можно подумать, я не вижу, как ему весело за мной наблюдать! Шаргхов бал! Внутри разливалось приятное волнение, желудок скручивало от нервов и всё это с отчётливым пониманием, что этот вечер мне не забыть. Не дадут. И Оллэйстар понимал, что я это понимаю. Как и то, что шаруар не танцуют с собственным ректором.
— Всё прекрасно, — процедила я сквозь зубы, предчувствуя, что легко не будет.
И, вопреки всем разумным аргументам, жалея, что движения шаруара знакомы мне лишь постольку-поскольку.
Последний решительный вдох, и я пристёгиваю мантию платья к секретному крючку, чтобы не мешался.
Рианы, пусть об этом не узнает Эвилонерг! Потому что меньше всего я хочу оправдываться за то, что мне наверняка понравится.
Одна рука поднимается над головой, вторая заведена за спину — выходить из круга поздно. И шальной азарт, разгорающийся в моей крови, однозначно не самый хороший советчик.
Первый аккорд — шаг навстречу, но я выскальзываю из его рук, чувствуя жжение в том месте, где он коснулся моей спины и резко разворачиваюсь, протягивая ему ладонь. Резкий звук и он притягивает меня к своей груди, не отрывая взгляда, и мы делаем шаг — один на двоих.
Я не хотела танцевать? Ярче этого у меня в жизни не было момента. И эмоции пока ещё под контролем, но я напряжена, как никогда до этого, и вместе с тем подчиняюсь увлекающим меня в танце рукам.
Очередной резкий аккорд и я отталкиваю его, чтобы, развернувшись, сделать шаг вперёд. Чувствую, как он удерживает меня за запястье, и… я снова прижата к его груди. Взгляд глаза в глаза и отчётливое осознание, что не я одна, мы вместе увлеклись, балансируя на грани разумного. С каждым новым шагом приближаясь к пропасти, но почему-то это не пугает ни меня, ни его.
Невероятно быстрый и резкий круг и самый откровенный момент шаруара — я медленно приседаю, насколько позволяет платье, отставив ногу в бок, не отрывая взгляда от… Ориана? Рывок и я вновь в его руках.
