премьер-министр приехал в Виндзор и сообщил королеве, что уйдет в отставку, если не сможет предстать перед парламентом или партийной конференцией, которая будет проходить осенью. Он поддразнивал намеками на это Идена, но королеве сказал правду. Позже, описывая характер своего летнего недомогания, ему пришлось произнести страшное слово «удар» – сначала он сделал это перед президентом США Эйзенхауэром, а затем и перед парламентом. Практически он согласился на секретные договоренности с Дворцом о том, что в случае его болезни или смерти власть перейдет к Энтони Идену. При этом в ноябре того же года сама королева отправлялась в полугодовое коронационное турне по странам Британского Содружества.
В конце концов оказалось, что в этих мерах предосторожности не было необходимости. Уинстон Черчилль продержался на своем посту, больше не имея неприятностей со здоровьем, и наконец ушел на пенсию в апреле 1955 года в возрасте 80 лет. Но главное – что немыслимое оказалось мыслимым, худшее обсуждалось и, самое важное, было восстановлено доверие между представительной и исполнительной ветвями власти. А кто-нибудь слышал при этом одобрительное карканье ворона?
Образование Елизаветы
«Какой приятный сюрприз! – радостно восклицает королева-мать, когда в конце июня 1953 года ее старшая дочь наносит неожиданный поздний визит в Кларенс-хаус. – Чем обязана такой радостью?» – «Я пришла, – отвечает Елизавета, которую мы только что видели запутавшейся в проблемах, связанных с заболевшим премьер-министром, – чтобы задать тебе вопрос о своем образовании». «Слушаю тебя», – говорит ее 52-летняя мать, внимание которой отвлекает второсортное эстрадное шоу по телевизору. «Как вышло, что я его не получила?» – резко спрашивает Елизавета. «Конечно, получила», – парирует королева-мать, на что Елизавета раздраженно отвечает: «Шитье, вязание и еще чтение стихов с Кроуфи? Но это не образование!»
Итак, вот вопрос, который задают авторы в седьмой серии: должна ли была королева Великобритании, которая дольше всех находится на троне, получить лучшее образование? Питер Морган дал серии название «Знание – сила» (лат. Scientia Potentia Est). Оно было навеяно извинениями за отсутствие формального образования, которые время от времени приносит королева Елизавета II. «Мы с тобой никогда бы не поступили в университет», – сказала она однажды своей сестре Маргарет в присутствии лейбористского политика Барбары Касл. Это побудило миссис Касл заверить сестер, что «учиться в университете оказалось не так трудно, как казалось». Известно, впрочем, что самоуничижительные замечания королевы – это средство, которое она регулярно использует для того, чтобы успокоить разнервничавшихся гостей…
Но верно и то, что эта тема явно представляет для нее предмет какой-то личной озабоченности. («Обида» – это, наверное, слишком сильное слово?) В седьмом эпизоде королева-мать выдвигает свои аргументы в защиту такого положения вещей. Она указывает своей 27-летней недавно коронованной дочери, что та провела не менее шести лет в общении с проректором Итона, изучая тонкости Конституции, а это «более чем достаточное воспитание для женщины твоего положения». «Мы смогли научить тебя быть леди, – говорит королева-мать. – Людям не нужен синий чулок или профессор в качестве суверена. Им нужна королева».
Королева Елизавета могла бы привести и более веские доводы. Конечно, это правда, что ее дочь не ходила в обычный школьный класс. В 1936 году ее дядя, король Эдуард VIII, наложил вето на план отправить 10-летную Елизавету в школу-интернат. Сделал он это на том основании, что такая форма обучения входит в противоречие с традициями, заложенными Георгом V. Но он мог привести и еще один аргумент: отправка королевской дочери в шикарный загородный интернат, где она будет находиться среди других отроков из высшего сословия, не даст ей подготовки ни к королевской, ни к обычной жизни. Будущий король Георг VI и его жена выбрали лучшую стратегию: они отдали своих детей на попечение слуг из рабочего класса прямо в собственном дворце! «[Королеву] воспитывали строгие няни», – вспоминал один из ее друзей, рассказывая биографу Салли Беделл Смит о том, как однажды юная Елизавета во время чаепития положила локти на скатерть. «Убрать!» – резко, без всяких церемоний прикрикнула на принцессу ее первая няня миссис Клара Найт, и локти моментально исчезли со стола. Учителя жизни иногда преподают лучше школьных…
Принцесса Елизавета в возрасте двух лет со своей няней Кларой (Аллой) Найт, решительной и прагматичной дочерью фермера из Хартфордшира, у лондонского дома герцога и герцогини Йоркских, расположенного по адресу: Пикадилли, 145.
Клара Найт была дочерью фермера из Хартфордшира. Ее семья помогла вырастить нескольких детей из многодетной шотландской семьи королевы-матери, включая ее саму и ее любимого брата Дэвида Боуз-Лайона. Юным подопечным няни было трудно выговорить имя Клара, поэтому дети обычно называли ее Аллой. Современному человеку Алла Найт, обладательница тяжелой челюсти, пышной груди и круглой черной шляпы, натянутой на уши, сразу напомнила бы миссис Даутфайр, гувернантку из одноименного фильма, которую сыграл комик Робин Уильямс. Алла была старой девой, но в соответствии с придворным этикетом ей был присвоен титул учтивости: к ней обращались «миссис».
Старомодная и твердая характером Алла руководила детской как государством в государстве, управляя ею словно милосердный диктатор, установивший для своих подопечных порядок и дисциплину во всем, от приема пищи до похода на горшок. Неудивительно, что в последующие годы все отзывались о принцессе Елизавете как о необычайно аккуратном и опрятном ребенке, который изо всех сил старается выровнять ряд своих туфелек или шеренгу игрушечных лошадок так, словно это войска на параде. «Я не думаю, что можно более разумно воспитывать ребенка, – с одобрением отмечала ее бабушка королева Мария и добавляла: – А еще ее всегда наказывают, когда она капризничает». Старой королеве предоставилась возможность изучить методы воспитания Аллы в начале 1927 года, когда родители Елизаветы, оставив дома новорожденного ребенка, почти на шесть месяцев отправились с визитом в Австралию и Новую Зеландию. В соответствии с практикой, которой придерживались тогда родители из высших слоев общества, о ребенке должны были заботиться няни под присмотром бабушек и дедушек из двух семейств, в данном случае Боуз-Лайонов и Виндзоров. Между этими домами и перемещалась совсем юная принцесса.
В возрасте от девяти месяцев до года маленькая принцесса жила на верхних этажах Букингемского дворца. Каждый день Алла и ее помощники наряжали девочку и спускались с ней вниз на чай в присутствии короля и королевы. Говорили, что такие трапезы проходили весьма неформально. «А вот и Бамбино[30]!» – с восторгом восклицала обычно сдержанная королева Мария при появлении внучки.
