Лицо Раудкога прояснилось.
— Ней…
— Пойдём назад. У меня уже желудок к позвоночнику прилип — вот и искупишь свою вину симпатичным ужином при звёздах. — Я ободряюще подмигнула. — А там и решим, куда двигать дальше…
Больше мы о прошедшем старались не упоминать. Я села лечить последствия неудачного общения с обителью Мрадразз, а Дарвэл с новыми силами накинулся на дневник. Тот томик, что он спёр из библиотеки, оказался словарём, да вдобавок и с основами английского языка. Парень он был вполне смышлёный. Несколько раз консультировался со мной по поводу неудобоваримых фраз, и несчётное количество — со словарём, но всё же я искренне надеялась, что он перевёл хотя бы приблизительно правильно. По крайней мере, утром следующего же дня мы достаточно уверенно взяли направление.
Лес, казалось, состоит лишь из трёх — ну четырёх-пяти от силы! — видов деревьев, которые при приближении к его сердцу только темнели корой и листвой. Последние дни приходилось даже включать маленький энергетический фонарик. Хотя он и привлекал всевозможных тварей, но без него Дарвэл абсолютно не ориентировался в кромешной темноте.
Чем глубже мы заходили, тем выше и толще становились деревья. Стало даже просторней, потому что самые нижние ветки располагались теперь на высоте семи-восьми метров, да и меж стволов расстояние стало значительным. Перепрыгивать с одного дерева на другое мне теперь было бы откровенно страшно. Ну что ж, зато теперь понятно, как здесь передвигаются звери величиной со слона.
Дня через четыре я заметила, что сокол стал беспокоиться. На мой интерес он ответил:
— Я вижу всё меньше и меньше годных в пищу существ, зато много тех, о ком я вообще никогда не слышал. Конечно, у меня есть кое-что на чёрный день, но, боюсь, если наша развед-экспедиция затянется, придётся возвращаться и запасаться едой.
— Мы уже прошли слишком много, — возразила я, — если пойдём дальше, рискуем уже не вернуться.
Он пожал плечами и задал мне встречный вопрос.
— Ну тогда что? Потратим ещё несколько дней и как следует набьём дичи, или…
Он замолчал, предоставляя слово мне. Но, подумав, я всё же сказала.
— Нет, не думаю, что это будет хорошо. Знаешь, мне иногда кажется, что Силмирал — живой организм, который осознано или неосознанно направляет нас. Заметь: как далеко мы зашли, нам ещё не встретилось ни одной существенно серьёзной твари… ну, я имею в виду тех, о которых ты мне рассказывал. А раз такое дело, думаю, не стоит прерывать белую полосу. Потом можем о ней серьёзно пожалеть…
Мрадразз улыбнулся.
— Любишь же ты разглагольствовать. Прям философ какой-то…
Я показала ему язык.
Как и предсказывал Дар, на шестой день мы объединёнными усилиями еле выследили молодую, видимо, заблудившуюся пантрайю. Эти звери величиной с дога напоминали обезьян с копытами.
Насыщаясь её жареным мясом, я вдруг обратила внимание, как сокол стеснительно прячет половину своей порции в рюкзак.
— Эй, ты что, есть не хочешь?
— Хочу. Немного… — не стал вилять он. — Но ты сама видишь, какие у нас проблемы с охотой. Сегодня нам повезло, завтра же вероятно придётся опустошать рюкзаки. Не волнуйся, у меня запасов хватит дней на пять сильно урезанного рациона.
— Знаешь, — я смущённо хмыкнула, — а ведь пару дней назад меня посетила такая же мысль. Поэтому еды у нас хватит на чуть подольше.
— Ну и отлично. — Улыбнулся он.
Но удача сопутствовала нам. И первый её знак появился уже на следующий день.
Мы шли уже часа четыре, время приближалось к полудню (наверное — солнце так и не думало одаривать нас хоть одним лучиком, а часами мы были обделены), когда я заметила в стороне свет.
— Дар! Что это там такое? — удивлённо заурчала я, останавливаясь и доставая из-за плеч лук.
Мрадразз напрягся, всматриваясь туда, куда я указала.
— Не знаю. И, честно говоря, не желаю узнавать.
— А я желаю. — Твёрдо заявила я, и отнюдь не из-за пустой прихоти. — А что, если это край леса? Если мы прошли его насквозь?
— Вряд ли, — возразил сокол, — тогда бы деревья стал реже. Но в чём-то ты права… Идём.
Подойдя к странно освещённому пятачку, мы так и ахнули. На небольшой прогалине меж деревьями располагалось крошечное озеро, метров пять на пять. И это вода в нём светилась мягким, зеленовато-золотистым светом. Хотя вода была кристально прозрачной, дна я не видела. Значит, глубоко. Необычно… даже очень…
— Да-ар? — я вопросительно повернулась к Раудкогу.
— Да не знаю я, что это такое! — отмахнулся он. — Сам удивлён не меньше твоего…
— Ну ладно, ты пока думай, — досадливо фыркнула я, — а я пока окунусь.
«Даже если это священное озеро Шелескенов — по барабану! Неделю без душа с такой густой шерстью… ужас!» — подумала я, разбегаясь и «бомбочкой» прыгая в озерцо. Но как только я коснулась воды, в меня словно впилось тысяча микроскопических иголок. Ледяная!
— Й-а-а-у!!! — дико взвыла я, ракетой вылетая на берег.
— Ней!? — Дарвэл бросился ко мне.
— Х-хо-о-лод-д-но… — стуча зубами, выдавила я.
Обхватив плечи руками и трясясь как осиновый лист, я впервые вполне ясно представила, каково приходится так называемым «моржам». Только в отличие от них я не получала ни капли удовольствия.
Сокол коснулся мокрой шерсти и тотчас же отдёрнул руку.
— Да ты просто ледяная статуя, только что облитая водой! — ахнул он. — А ну, давай раздевайся!
— Т-ты ч-что, с-с ума с-сошёл-л?! — возмущённо проклацала зубами я, пытаясь покрутить пальцем у виска. Но руки, как и язык, слушались плохо, поэтому мой жест можно был истолковывать по-разному.
Мрадраз страдальчески вздохнул.
— Тебе греться нужно скорее, глупенькая! Я буду разводить костёр, а ты пока закутайся в этот плащ.
— Л-ладно… Т-тольк-ко т-ты уж п-потороп-пись… — морзянкой выдала я ему в спину.
После чего — делать нечего — поймала брошенный мне плащ и посеменила в ближайшие кустики. Там я сбросила с себя всю мокрую одежду и закуталась в одеяние Мрадразза. Интересно, а зачем он ему? Крылья от дождя прятать?
К тому времени, как я вышла из своего убежища, он уже успел развести огонь.
— Ну что, ты идёшь? — окликнул он меня.
Я кивнула, задержавшись у коварного пруда, чтобы немного отжать одежду. Несмотря на то, что я долго проносила её и на себе, и, по идее, она должна была уже согреться, этого не случилось. И в первые же секунды у меня жутко озябли руки, отчего я здорово замешкалась.
— Нейра!
Я пробурчала что-то себе под нос. Не терплю, когда меня подгоняют.
А ещё не терплю, когда подкрадываются!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
